Н Болховитинов - Россия открывает Америку (1732-1799)

Для того чтобы "по неведению или по неосновательным соображениям" иностранные государства, и прежде всего воюющие державы, не впали в "ложные заключения" и не использовали принимаемые Россией меры в "собственных своих изворотах", одновременно 28 февраля (10 марта) 1780 г. провозглашалась знаменитая декларация о вооруженном нейтралитете, основанная, как указывалось в том же рескрипте, с одной стороны, "на простых, чистых и неоспоримых понятиях естественного права, а с другой - на словесных постановле-{56}ниях коммерческого нашего с Великобританией трактата".

В декларации указывалось:

1) нейтральные суда могут свободно посещать порты воюющих держав;

2) собственность воюющих держав на нейтральных судах, за исключением военной контрабанды, пропускается неприкосновенно;

3) военной контрабандой признаются только предметы, перечисленные 10-й и 11-й статьями договора России с Англией 1766 г. (т. е. оружие, военные припасы и пр.);

4) под определение блокируемого порта подпадает лишь порт, вход в который фактически затруднен военно-морскими силами;

5) эти принципы будут служить правилом в определении законности призов 9.

Провозглашение вооруженного нейтралитета имело огромное международное значение: отныне устанавливались твердые международные правила, обеспечивающие безопасность морской торговли нейтральных держав во время войны.

В период с 1780 по 1783 г. к декларации присоединились практически все нейтральные страны Европы, что было официально оформлено соответствующими соглашениями. Франция и Испания так же признали выдвинутые Россией принципы.

Истории вооруженного нейтралитета, происхождению принципов декларации России и их значению посвящена обширная литература - книги и документальные публикации немецких, французских, английских, датских, американских и других зарубежных (не говоря уже о русских!) авторов, среди которых можно встретить государственных деятелей, ученых-историков, юристов, профессиональных дипломатов и т. д.

И тем не менее проблемы, связанные с историей и значением вооруженного нейтралитета, все еще остаются не вполне ясными. Самые разноречивые взгляды высказывались, в частности, по вопросу об авторе знаменитого акта 1780 г. В числе главных претендентов называли Н. И. Панина, Екатерину II, Ф. У. Т. Эпинуса, датского министра иностранных дел графа Х. Бернсторфа, прусского короля Фридриха II, министра иностранных дел Франции Верженна и др. В свое время фон Дом и граф Герц выдвинули версию о том, {57} что провозглашение вооруженного нейтралитета было чуть ли не случайным актом, результатом дворцовой интриги и соперничества графа Панина и князя Потемкина 10. Что касается Екатерины II, то она, по их мнению, так мало понимала действительное значение составленной по инициативе Панина декларации, что полагала, будто последняя провозглашается в интересах Англии (?!)11.

Однако еще в старых работах русских авторов (В. Лешков, В. Даневский и др.) справедливо отмечалось, что провозглашение вооруженного нейтралитета явилось естественным результатом предшествующих событий и что внутренние интересы самой России, совпадавшие в то время с общими принципами знаменитой декларации, были причиной ее провозглашения 12.

Морская торговля России во второй половине XVIII в. находилась в основном в руках английского купечества и производилась на британских судах. Естественным стремлением России было освободиться от чрезмерной английской опеки и поощрять развитие собственного и нейтрального мореплавания. В 1775 г. во внешней торговле использовалось 414 кораблей (из них 17 русских и 236 английских), а в 1787 г. - уже 2015 кораблей (в том числе 141 русский и 767 английских)13.

Следует также учитывать, что принципы декларации 1780 г. не были чем-то совершенно новым: многие из них уже ранее встречались в договорных актах (характерно, что в самой декларации имеется ссылка на торговый договор с Англией 1766 г.), дипломатической переписке, трудах ученых-юристов и т. д. Известно, например, что ответ графа Бернсторфа русскому правительству от 29 сентября 1778 г. по вопросу о защите морского судоходства в соответствии с определенной системой принципов основывался на материалах, представленных в МИД Дании известным юристом Максом Хюбнером 14.

Наконец, особо следует отметить, что русская декларация 1780 г., по сути дела, отстаивала тот же принцип, который в 1776 г. по предложению Дж. Адамса одобрил Континентальный конгресс США ("свободные корабли, свободные товары"), то есть право свободной торговли нейтральных стран во время войны любыми товарами, за исключением прямой военной контрабанды 15. Позднее этот принцип получил отражение в тексте {58} упоминавшегося ранее торгового договора между Францией и Соединенными Штатами 1778 г. В этой связи объективно получалось, что русское правительство, провозглашая декларацию о вооруженном нейтралитете, отстаивало (разумеется, в силу своих собственных интересов) один из принципов, во имя которых сражались восставшие колонисты в Америке. Не случайно поэтому много лет спустя президент США Дж. Медисон писал о вооруженном нейтралитете как об "американской доктрине", подчеркивая, что его провозглашение русским правительством в 1780 г. составило "эпоху в истории морского права", и отмечая, что Соединенные Штаты "особо заинтересованы" в его поддержании 16.

Причины широкого признания декларации заключаются в том, что ее принятие было подготовлено ходом предшествующих событий, развитием теории морского права и практикой торгового мореплавания. Этим же определяется и ее значение в истории международных отношений. Высказывалась, правда, точка зрения о том, что русское правительство будто бы не понимало значения предпринятого им акта, а Екатерина II полагала даже, что оказывает своей декларацией услугу Англии, но такое мнение не выдерживает сколько-нибудь серьезной критики. Действительно, само британское правительство все эти годы не оставляло мысли о возможной поддержке со стороны России. Еще 5 ноября 1779 г. "искренне любящий брат" Екатерины II английский король Георг III просил о демонстрации русских морских сил, которые могли бы, по его словам, "восстановить и укрепить спокойствие Европы, рассеять организовавшуюся против меня (т. е. Георга III. - Н. Б.) лигу и утвердить систему равновесия, которую эта лига стремится уничтожить"17. Екатерина II произвела такую демонстрацию, послав эскадру в Северное море и провозгласив декларацию о вооруженном нейтралитете, но эта демонстрация была не в пользу, а против Великобритании.

В донесениях в Лондон Дж. Гаррис приложил немало сил, чтобы всячески очернить декларацию о вооруженном нейтралитете, а также принизить ее значение. В литературе часто ссылаются на то, что сама Екатерина в беседе с Дж. Гаррисом 7 (18) декабря 1780 г. спросила: "Какой же вред причиняет вам вооруженный нейтралитет или, лучше сказать, вооруженный нуллитет?"18 Но, как не без оснований писал Ф. Мартенс, {59} "остроумный английский дипломат не заметил, что, называя свой грандиозный план пустяками или ничтожеством, Екатерина II и успокаивала его, и смеялась над ним"19.