В. Назаров - Загадки Русского Междуречья

– Что, – говорит, – честное обчество, возьмите меня в совет к себе, и будь я над вами как домовой хозяин. Только можете ли вы за наряд платить мне половину белочьяго хвоста?

Сметили и погадали граждане новгородцы и сказали:

– Можем, и платить будем половину белочьяго хвоста. И мало-помалу уплатили они, и им не в обиду это. Вот опять зазвенел колокол, и на сходе собрались, и говорит Юрик:

– А что, честное обчество новгородцы, можете ли вы платить мне и весь белочий хвост?

Подумали-погадали и опять сказали:

– Можем. И платить стали. Прошло немного, опять в совет собрались:

– А что, честное обчество, можете ли половину белочьей шкуры платить?

И ответ держат:

– Можем. Еще немного прошло – и в совете опять спрашивает Юрик:

– А что, честное обчество, можете ли вы платить мне и всю белочью шкуру?

Порешили платить и всю белочью шкуру, и платили долго. Видит Юрик, что платят, собрал всех на сходку и говорит:

– За белочью шкуру хочу я наложить на вас малые деньги, можете ли вы поднять мне?

И малые деньги они подняли – и поныне помнят этого домового хозяина и в Северной Украине, и в Олонецком крае, и в Новгороде. И после этого Юрика пуще и пуще повышали дань – с алтына на четвертину, а с четвертины на полтину, а с полтины на рубль, и так до Петра Первого, а после Петра платили и с живой души, и с мертвой и рубль, и два, и три, и четыре, и пять».

Варяжское происхождение Рюрика также нуждается в серьезном переосмыслении и уточнении. Нам уже приходилось неоднократно высказывать свою точку зрения. Тем не менее приходится еще раз повторить основные аргументы.

Кто такие варяги? В XVIII—XIX веках возобладала точка зрения, согласно которой варяги – русское название знаменитых скандинавских викингов (норвежцы, шведы, датчане), терроризировавших Западную Европу на протяжении нескольких столетий. Мнение это преобладает и по сей день. Однако ни Начальная русская летопись, ни скандинавские саги и хроники достаточных оснований для подобных выводов не дают. Обратимся к Нестору. Первый раз варяги упоминаются на страницах «Повести временных лет» – на ее первых же страницах: в Лаврентьевской – на 2-м, в Ипатьевской – на обороте 3-го рукописного листа. Более того, они открывают список список из тринадцати народов, продолживших после потопа род Иафета. По-древнерусски это звучит так:

«Афетово бо и то колено: варязи, свеи [68], урмане [69], готе [70], русь, агняне [71], галичане, волхъва [72], римляне, немци, корлязи [73], веньдици [74], фрягове [75]и прочие…»

Какой вывод напрашивается первым из этого хрестоматийного отрывка? Прежде всего: варяги – какой-то совершенно самостоятельный этнос в ряду других народов, перечисленных Нестором. И уж никак не норманны – не шведы и не норвеги, которые были на Руси хорошо известны, но только не под именем варягов. Сами свеи и урмане также никогда себя варягами не называли (а именовались викингами), и в шведском, норвежском и датском языках такого слова вообще нет. Тем не менее на основании в основном косвенных данных в умы россиян внедрена, в общем-то, совершенно необоснованная и по существу нелепая мысль, что варяги – это не кто иные, как германоязычные викинги-скандинавы.

Дальше – больше: поскольку в «Повести временных лет» варяги сближались с Русью («… Зваху тьи варязи русь», – говорит Нестор), постольку и этноним «Русь» первоначально относился к какому-то германоязычному скандинавскому племени, а не к славянскому. Чего-либо более абсурдного за триста лет существования русской историографии трудно придумать. Летописцы до такой глупости не додумались; они вслед за Нестором писали только то, что было на самом деле: варяги – это Русь, и от них пошло название (прозвася) Русская земля. Что сие означает? Только то, что написано: варяги были русскими, и какие бы то ни было скандинавские викинги здесь ни при чем.

И говорили варяги по-русски или почти по-русски. Во всяком случае, переводчика для общения с полянами, древлянами, дреговичами, кривичами, вятичами и прочими им не требовалось. Образец живой варяжской речи сохранила и «Повесть временных лет». В статье под 983 годом рассказывается, как после победы Владимира Святого над литовским племенем ятвигов решено принести в Киеве человеческую жертву языческим богам (дело было за пять лет до принятия христианства). Жребий пал на двух варягов – отца и сына. Но прежде чем пролилась их кровь, состоялась перепалка между пытавшимися защититься варягами и посланниками жрецов. Экспрессивный диалог между обреченными на смерть варягами и их палачами с протокольными подробностями вопроизведен в летописи. Перед нами живая русская речь, вполне достойная того, чтобы найти отражение в Словаре Владимира Даля. И это не поздняя выдумка (как пытаются представить современные толкователи) – в таком случае придется большую часть Несторова труда объявить выдумкой.

Почему до сих пор не выявлено и не зафиксировано ни одного варяжского слова? Ответ более чем прост: какой-то варяжской лексики не было в принципе, ибо варяжский язык мало чем отличался от русского. Впрочем, одно слово имеется: «варежка» (раньше говорилось «варяжка») – типичная часть традиционной зимней варяжской (и русской) одежды. Но данный случай в комментариях не нуждается.

Особый разговор о варяжских именах. В летописи их приведено немало. Они во многом отличаются от традиционных русских имен (о причинах ниже). Но в такой же степени отличаются и от скандинавских имен, где не встретишь ни Рюрика, ни Трувора, ни Синеуса, ни Аскольда, ни Дира. Нет там и Олега с Ольгой, сопряжение последнего русско-варяжского имени с какой-нибудь Хельгой всего лишь искусственная натяжка, когда желаемое выдается за действительное. В договоре 945 года Игоря Старого с греками, заключенном при византийских царях Романе, Константине и Стефане, приводится целый список русских посланцев, присутствовавших при подписании документа. Большинство имен варяжские (нередко с прибавлением чисто русских прозвищ). Судите сами:

«Мы – от рода русского послы и купцы, Ивор, посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава, сына Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев; Улеб от Володислава; Каницар от Педславы; Шихберн Сфандр от жены Улеба; Прастен Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков, Прастен Акун, племянник Игорев; Кары Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков; Воист Войков; Истр Аминодов; Прастен Бернов; Ятвяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги Етонов; Сфирка… Алвал Гудов; Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы Адунь, Адульб, Иггивлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны, Роальд, Гунастр, Фрастен, Игелд, Турбен, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан, Тилен, Апубексарь, Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено возобновить старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и враждолюбцем дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими» [76].