Эдвард Бульвер-Литтон - Король Гарольд

Вождю путь укажи.

Во время этой песни Хильда брызгала могилу водой и кидала кусочки коры в огонь. Из склепа начало вырываться яркое сияние, посреди которого мало-помалу выдвигалась тень громадных размеров. Как Гарольд, внимательно наблюдавший за всем происходившим, ни напрягал зрение - он не в состоянии был решить: видит ли он перед собой настоящее привидение или только какой-то сгустившийся туман.

Между тем Хильда снова начала петь:

О великий мертвец,

Кому саваном служит

Блеск геройских дел,

Ты прими мой привет!

Как Один, во дни минувшие

Мрак гробов вопрошал

И от праха Мамира

Научения ждал,

Так и гордый потомок

Его ждет от могил,

Чтобы дух его праотцов

Его путь осветил.

----------------------------------------------------------

* Мамир - мифологический гигант, голова которого, отрубленная Ванером, была набальзамирована Одином, который во всех важных случаях обращался к ней за советом.

----------------------------------------------------------

Огонь сильно затрещал, и из пламени полетели к ногам волшебные кусочки коры, знаки и буквы, которые теперь все были обведены блестящими искрами. Хильда подняла и жадно осмотрела их. Потом она испустила такой ужасный крик, что Гарольд невольно задрожал всем телом, и опять запела:

Ты не воин, сошедший

В лоно хладной земли;

Я дрожу пред тобой,

Посол высшей судьбы.

Мощный сын исполина,

Грозный вождь адских сил,

Ты сковал мне уста,

Силу чар сокрушил!

Хильда страшно скорчилась, голос ее превратился в хрипение, а изо рта показалась пена, но она продолжала:

Монагарм , сын колдуньи,

В Ямвиде царствуешь ты;

И на гибель несчастным

Ткешь нить зол и нить бед.

Когда в час роковой

Судно мчится на мель,

Тогда гады толпой

Из болота ползут.

И на месте, где ты

В сне являлся девице,

Стоишь гордо, но крылья

Распусти и лети поскорей.

Грозен, грозен дух злобы

И коварен. Но ты

Не робей, и надменный

Враг падет пред тобой.

------------------------------------------------------

* Здесь подразумевается Аза-Лак, злобное божество, схожее с нашим дьяволом.

** Монагарм - гигантских размеров волк, сын колдуньи, живущей в ямвиде. Ямвид - железный лес.

------------------------------------------------------

Пророчица опять замолкла, и Гарольд решил приблизиться к ней, видя, что она все еще не обращает на него внимания.

- Я действительно разрушу все козни врага, - заговорил он, - но я вовсе не желаю спрашивать живых или мертвых об угрожающих мне опасностях... Если ты можешь быть посредницей между мной и этой тенью, то ответь мне только на те вопросы, которые я считаю нужным предложить тебе... Во-первых, скажи мне: вернусь ли я благополучно из своей поездки к Вильгельму норманнскому?

Пророчица выслушала его, стоя неподвижно, как статуя, едва раскрыв губы, она произнесла чуть слышным голосом:

- Ты вернешься благополучно.

- Будут ли освобождены заложники моего отца?

- Заложники Годвина должны быть освобождены, зато Гарольд должен будет предоставить от себя заложника.

- К чему от меня заложник?

- Он будет гарантией прочности твоего союза с норманнами.

- Так значит, герцог Вильгельм согласится заключить со мной союз?

- Согласится, - ответила Мортвирта изменившимся голосом.

- Еще два вопроса: будет ли этот союз способствовать моему браку с Юдифью?

- Будет... а без него тебе никогда не назвать Юдифь своей... Перестань больше спрашивать, перестань! - крикнула пророчица. - Разве ты не понимаешь, что моими устами говорит демон, и душа моя страдает невыносимо!

- Но мне надо предложить и другой вопрос: буду ли я королем английским?.. а если буду, то когда?

Лицо пророчицы оживилось, а огонь очень ярко вспыхнул и из него вылетели оставшиеся было в нем кусочки коры. Хильда бегло взглянула на них. Затем она торжественным голосом запела:

Когда снежной пеленою

Волчий месяц убелит

Холмы, долы и с зарею

Из луч солнца озарит,

А зима пушистым инеем

Темный лес осеребрит,

Тогда рока назначение

Завершит волшебный круг,

Племя Тора ждет паденье,

И умрет Сердика внук;

И Одинова корона

Заблестит на лбу Саксона.

Пусть же высятся преграды,

Пусть твой враг тебе грозит!

Ты расстроишь все засады,

Тебя хитрость не смутит:

Рок венец тебе сулит!

Не назначено судьбою

Людям путь тебе закрыть:

Ты под высшей обороной

И главу твою с короной

Силе в век не разлучить!

Пока кости хладных трупов

Мирно спят на дне могил

И, пылая жаждой мести,

Не тревожат жизни пир.

Если ж солнце в час полночный

Свод небесный озарит

И меж ним и бледным месяцем

Бой ужасный закипит,

Трепещи! Тогда в могилах

Кости мертвых встрепенутся

И, как дух опустошенья,

Над живыми пронесутся!

Трон пребудет в твоем роде,

Твой венец не перейдет

Ни к кому, пока в родимой

Стороне, тобой любимой,

Имя саксов не умрет!

Чувства их и твой престол

В одно целое сольются,

Укрепятся, разрастутся

И роскошно уберутся,

Как ясеня лист и ствол.

И как вешних вод теченье

Одевает в зелень луг,

Так судьбы предназначенье

Завершит волшебный круг!

Вопрошатель мой прекрасный

Мой ответ произнесен,

Мчись же смело в путь опасный

И не бойся бурных волн.

Море дружными валами

Тебя к цели принесет

И народ твой с ликованьем

На престол тебя взведет.

И лишь с вьюгой и снегами

Волчий месяц прилетит,

Солнце яркими лучами

Скипетр твой озолотит!

И когда под бури свистом

Все поблекнет наконец,

В блеске камней самоцветных

Засияет твой венец.

-----------------------------

* Волчий месяц - январь.

-----------------------------

Невозможно описать, каким ликующим тоном были произнесены последние слова... Хильда еще несколько минут простояла неподвижно, пока огонь вдруг не погас и внезапно поднявшийся ветер не завыл в развалинах - тут пророчица без памяти повалилась наземь.

Гарольд поднял глаза к небу и пробормотал:

- Если грешно, как говорят жрецы, подымать завесу будущего, то зачем же нам дан ум, который вечно стремится проникнуть сквозь поставленные ему преграды? Зачем тогда дано и желание все более и более совершенствоваться? А как же считать человека совершенным, если он не может узнать, как окончатся его предприятия и что будет с ним завтра?

Никто не отвечал Гарольду. Ветер свистел и стонал, облака неслись по небу, и звезды начали гаснуть...

На другой день Гарольд, с блестящей свитой и полный надежд, отправился в путь к норманнскому герцогу.

ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ

КОСТИ МЕРТВЕЦОВ

ГЛАВА I

Герцог Вильгельм Норманнский сидел в одной из роскошных палат руанского дворца за громадным столом, заваленным свидетельствами разнообразных трудов, которыми этот неутомимый человек занимался в качестве мыслителя и полководца.