Иван Козочкин - Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования

Интересно, что некоторые американские ученые склонны оправдывать существование законодательства, содержащего нечеткие, неопределенные положения. Так, Дж. Самаха пишет: «Слова не так точны, как цифры… Кроме того, законодатели не могут предвидеть все варианты, которые могут появиться в связи с применением статута; неясность (двусмысленность) присуща всем законам». [236]

C рассмотренным элементом принципа законности тесно связан вопрос толкования уголовного законодательства. Он возникает, когда суд, не желая признать какой-то статут неконституционным, недействительным по причине неясности или двусмысленности, хочет как бы «вдохнуть» в него жизнь, дав свое толкование соответствующим его положениям. [237]Статут может иметь самые разные дефекты: от отсутствия указания формы вины, что уже стало тенденцией в законодательстве, до его противоречия по какому-то вопросу другому статуту.

В США существуют различные взгляды на проблему пределов судебного толкования. Раньше довольно распространенным было правило общего права точного или строгого толкования (strict construction). Появившееся в Англии задолго до проведения там реформы уголовного права (1830–1880 гг.), когда сотни преступлений, в том числе незначительных, карались смертной казнью [238], оно в дальнейшем стало применяться и американскими судами. Объективно правило точного толкования способствовало и способствует там, где оно действует, ограничению сферы уголовной репрессии, так как в случае неясности, нечеткости уголовно-правовой нормы она должна толковаться в интересах обвиняемого.

В комментарии к ст. 13А-1-6 УК штата Алабамы это правило называется «искусственным», позволявшим судам вкладывать в слова, используемые законодателем, по возможности самое узкое значение, что «подчас приводило к оправданию правонарушителей, которые совершенно очевидно находились в пределах духа и буквы закона», [239]т. е. подпадали под его действие.

В поддержку правила точного толкования выдвигаются два довода. Во-первых, таким толкованием дается «ясное предупреждение» людям о том, какое поведение является преступным и как оно наказывается [240].

Во-вторых, определение преступления – это, скорее, право законодателя, а не суда. С другой стороны, в судебной практике выдвигаются аргументы, обосновывающие отход или даже отказ от указанного правила, во всяком случае в его классическом виде. Так, Верховный суд страны указал: слишком точное толкование статута может нейтрализовать «очевидное намерение законодателя»; точное толкование может противоречить здравому смыслу, и необязательно, чтобы статут воспринимался в своем «самом узком значении». [241]Но, пожалуй, самый главный аргумент – это тот, который отмечался выше, а именно, что точное толкование не позволяет судьям исходить из «духа законов». Как тут не вспомнить слова Ч. Беккариа, который, считая, что толковать (добавим, и исправлять) уголовный закон может только сам законодатель, а не судья, подчеркивал: «Невыгоды от строгого соблюдения буквы уголовного закона незначительны по сравнению с невыгодами, порождаемыми его толкованием (судьей)». [242]

Со временем, особенно в начале ХХ в., когда у господствующего класса возникла потребность в расширении прав исполнительной власти, появляется правило расширительного, или либерального, толкования. Прибегая к такому толкованию, суды иногда придавали статутам совершенно иное звучание. Как уже отмечалось, принятый в 1940 г. для борьбы с гитлеровской агентурой Закон Смита (включенный в ст. 2385 раздела 18 Свода законов США) в результате соответствующего толкования стал применяться против членов компартии США. [243]

Однако под влиянием сильной критики того судейского усмотрения, а по существу произвола, который творился под прикрытием и при помощи такого толкования, сначала в Англии, а затем и в США появляется правило нормального, или беспристрастного, толкования (fair import rule), которое фактически оказалось компромиссным вариантом к двум первым.

Это правило оказалось той «палочкой-выручалочкой», которую стали широко использовать суды, во многих штатах – в силу соответствующих положений, включенных в уголовные кодексы, думается, не в последнюю очередь благодаря Примерному УК (п. 3 ст. 1.02). Не признавая правило строгого толкования, он предлагает, чтобы уголовные статуты толковались в соответствии с «ясным смыслом используемых в них терминов», а в случаях неясности (двусмысленности) – «в интересах осуществления общих целей», перечисленных в указанной статье, [244]и «специальных целей» толкуемого положения.

В уголовных кодексах ряда штатов, например Нью-Йорка (ст. 5.00), Мичигана (ст. 115) и Техаса (ст. 1.05), прямо говорится о том, что правило строгого толкования к Уголовному кодексу не применяется. [245]И далее: его положения «должны толковаться в соответствии с ясным смыслом их терминов, имея в виду упрочение правосудия и достижение целей Кодекса». [246]

Существование правила беспристрастного толкования и, соответственно, отказ от правила точного толкования также аргументируются тем, что при разработке современных, т. е. реформированных, уголовных кодексов большое внимание уделялось четкому и точному формулированию определений и положений. Если это так, то почему же даже в штатах, где действуют реформированные кодексы, в которых закреплено указанное правило, как, например, в Луизиане, суды прибегают к использованию правила строгого толкования? Во-первых, потому, что они все-таки содержат положения неясные (двусмысленные), а во-вторых, потому, как отметил Верховный суд этого штата, что так называемое беспристрастное толкование статута не устраняет этот недостаток. [247]

Техника, приемы толкования статутов могут быть самыми разными, но главное, как отмечают американские ученые, – установить (уяснить) намерение законодателя, который так, а не иначе, сформулировал соответствующее положение. Однако если суд использует правило «беспристрастного толкования», преследуя цель «упрочения правосудия», то он может выйти далеко за рамки того, что написано в законе.

Таким образом, можно заключить, что соблюдению принципа законности в большей степени способствует правило точного толкования, так как оно существенно ограничивает усмотрение суда, «не позволяет ему даже невольно расширять сферу применения уголовного статута, используя свои интерпретационные права». [248]

Третий элемент принципа законности нашел отражение в запрете, предусмотренном в разделе 1 Конституции США, издавать на федеральном уровне (ст. 9) и в штатах (ст. 10) законы ex post facto. Такой же запрет включен в Конституции многих штатов страны.

Верховный суд еще в конце XVIII в. указал, что к таким законам относятся: 1) любой закон, который криминализирует какое-либо деяние, совершенное до издания такого закона, и который предусматривает наказание за такое деяние; 2) любой закон, который делает преступление более тяжким или более широким по сравнению с тем, когда оно было совершено; 3) любой закон, который предусматривает большее наказание по сравнению с законом, применимым к конкретному преступлению, когда оно было совершено. [249]