Рауль Джинджолия - Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

«Если потерпевшим от преступления является общество с его единым и неделимым материальным ростом, то оценочные понятия или отдельные элементы их структуры, указывающие на вред, ущерб и т.д., могут быть конкретизированы указанием на определенную сумму», — предлагал еще в 1980 г. В.В. Питецкий [332] См.: Питецкий В.В. Особенности толкования оценочных признаков уголовного закона //Проблемы совершенствования уголовного законодательства на современном этапе. — Свердловск, 1985. — С. 71—72. . Это пожелание учтено в действующем УК. Так, в примечании 4 к ст. 158 УК РФ дается количественное определение понятия «крупный размер» (свыше двести пятьдесят тысяч рублей) и особо отмечается, что оно может быть использовано лишь при квалификации составов преступлений, предусматриваемых в главе 21 «Преступление против собственности» (ст. 158—168) УК РФ. Однако применительно к другим видам и разновидностям преступлений, оценочное понятие «крупный размер» варьируется следующим образом: в ст. 193 (свыше пяти миллионов рублей); в ст. 194 (свыше пятисот тысяч рублей); в ст. 198 (свыше трехсот тысяч рублей); в ст. 199 (свыше одного миллиона пятьсот тысяч рублей), а для некоторых статей (231, 234) УК РФ размер ущерба вообще не определен.

На взгляд М.Д. Лысова, «ущерб» — понятие, более свойственное деяниям в сфере экономики, экологическим и транспортным преступлениям, и его содержание носит имущественный (материальный) характер [333] См.: Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем Уголовном кодексе РФ //Государство и право. — С. 77. . Именно этот термин активно используется составителями УК ряда республик в составе СНГ.

Например, в ст. 187 «Умышленные уничтожения или повреждения чужого имущества» УК Республики Казахстан 1997 г. определено, что значительным ущербом является его размер в сто раз превышающий месячный расчетный показатель. В примечаниях к ст. 189 УК Республики Казахстан в таких же размерах признается и крупный ущерб, причиненный гражданину, а в случае его причинения организации или государству размер ущерба определен на сумму, в 500 раз превышающую месячный расчетный показатель, установленный республиканским законодательством на момент совершения преступления.

В УК Республики Грузия 2000 г. также конкретизирована величина крупного ущерба, которым признается размер причиненного обманом ущерба, превышающий 20 процентов стоимости, подлежащей уплате потребителям (ст. 219).

М.Д. Лысов полагает, что понятие «вред» включает в себя по смыслу преимущественно физический вред (здоровью), и моральный, а также причиненный правам и законным интересам граждан, организаций, общества и государства, хотя не исключает и наличие материального вреда. Таким образом, понятие «вред» относится, прежде всего, к преступлениям против личности [334] См.: Лысов М.Д. Указ. соч. С. 77—78. .

В целом не возражая относительно такой трактовки термина «вред», мы, тем не менее, считаем целесообразным расширение границ этого понятия. Оно, по нашему мнению, должно применяться в качестве термина широкого пользования, обобщающего все виды материальных и моральных утрат от противоправных деяний, включая и охватываемые такими понятиями, как «ущерб», «урон», «потеря», «убыток», «упущенная выгода», «материальные издержки» и т.п. Предлагаемый подход соответствует и классическим представлениям о вреде как зримом и значимом результате (последствии) преступления. Так, Чезаре Беккария полагал, что «настоящим мерилом преступлений является вред, причиненный ими обществу» [335] Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. — С. 91. . Одновременно он высказывал мнение о том, что «цель наказания... заключается не в чем ином, как в предупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согражданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следует применять такие наказания и такие способы их использования, которые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души людей и не причиняли бы преступнику значительных физических страданий» [336] Там же. С. 106. .

Здесь вполне очевидным представляется концептуальный подход к рассмотрению уголовно-правового института наказания как к системе принудительно осуществляемых государством и воплощенных в материально-финансовую форму мер компенсационного характера по устранению вредных последствий преступного деяния. По нашему мнению, именно институту принудительной компенсации вреда должно быть уделено приоритетное внимание в системе не только гражданского, но и уголовного права. Ранее мы уже высказывались по этому вопросу, предлагая при назначении наказания напрямую связывать размер и меру наказания как с необходимостью изоляции совершившего преступное деяние лица, так и с обязательностью полной компенсации им причиненного личности, обществу и государству вреда.

Например, за совершенное убийство виновный, кроме определенного срока лишения свободы, назначенного судом от имени и по поручению государства, должен, как представляется, в том числе и по завершению основного наказания, компенсировать семье потерпевшего материальный ущерб от потери кормильца, исходя из средних доходов жертвы и средней продолжительности жизни человека. Способами материальной компенсации могли бы быть: принудительные вычеты из его доходов, одним из вариантов обеспечения высокого уровня, которых могло бы стать предоставление работы, связанной с пребыванием в тяжелых или опасных условиях либо в отдаленных регионах; принудительное заключение контракта на использование органов и тканей убийцы после его естественной смерти или в результате исполнения смертного приговора с выплатой авансом или в рассрочку денежных средств семье потерпевшего. Однако никакая сумма предложенной денежной компенсации не может служить основанием для уменьшения или отказа от основной меры наказания за совершенное преступление; в равной мере компенсация вреда в материально-финансовой форме не может быть заменена дополнительным сроком лишения свободы или иной мерой наказания.

Несомненно, что, как и в случае с размерами ущерба, законодатель вправе упорядочить (в материально-финансовой форме) размеры вреда, в том числе и морального, и дифференцировать его в денежном эквиваленте. Однако при унификации оценочных категорий необходимо иметь в виду, что терминологическое совпадение оценочных понятий и признаков не всегда тождественно по содержанию. Как правило, такого рода «двойное» совпадение может иметь место лишь в близких по своему значению составах преступления, посягающих, как правило, на один объект: например, «вред здоровью» в ст. 111—115, 118, 119, 123, 124, 125 УК РФ. Очевидно, что попытки дать универсальное толкование оценочных категорий, используемых в различных статьях УК РФ, заведомо обречена на неудачу. Поэтому для установления содержания оценочных понятий и признаков большое значение имеет учет местонахождения последних в системе норм УК РФ и четкое представление о диапазоне использования того или иного понятия или признака оценочного характера.