Валерий Тищенко - Корыстно-насильственные преступления: криминалистический анализ

Таким образом, расследование целесообразно рассматривать как разновидность предметной деятельности, представляющей по форме и содержанию сложную динамичную ограниченно открытую систему, взаимодействующую с противостоящей системой деятельности по совершению преступлений.

По своей природе и сущности расследование преступлений является разновидностью познавательной деятельности [197] См., например: Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика и доказывание. — М.: Юрид. лит., 1969. — С. 7-13; Коновалова В. Е. Правовая психология — Харьков: Основа, 1990. — С. 48-49; Лузгин И. М. Расследование как процесс познания. — М.: ВШ МВД СССР, 1969; Михеенко М. М., Доказывание в советском уголовном судопроизводстве. — К.: Вища школа, 1984. — С. 6-11; Медведев Н. Н. Теоретические основы расследования. — Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 1977. — С. 22-26; Якубович Н. А. Теоретические основы предварительного следствия М.: ВШ МВД СССР, 1971. — С. 4-24. . Как отмечает В. А. Образцов, “мысленное воссоздание на основании собранных фактических данных целостной картины содеянного и его последствий во всех существенных криминалистически и юридически значимых признаках образует общую познавательную задачу уголовного судопроизводства” [198] Криминалистика / Под ред. В. А. Образцова. — М.: Юристъ, 1999. — С. 69. . Принципиальная возможность раскрытия каждого преступления базируется на положении диалектического материализма о познаваемости мира, событий и явлений как настоящего, так и прошлого [199] Лекторский В. А. Теория познания // Философский энциклопедический словарь. — 2 изд. — М.: Сов. энциклопедия, 1989. — С. 651. .

Человеческому сознанию открывается возможность адекватного восприятия и познания различных сторон действительности благодаря особому свойству живой и неживой природы — отражению. Отражение является следствием разнообразных форм взаимодействия предметов объективного мира, происходящего как с участием человека, так и без его участия. Любое реальное событие не может происходить без взаимодействия его внутренних и внешних структур, связей и отношений.

Отсюда могут быть сформулированы, как отмечает А. А. Эксархопуло, два фундаментальных криминалистических закона:

1. Невозможно осуществить преступление, не оставив при этом следов.

2. Не существует принципиально не раскрываемых преступлений [200] Эксархопуло А. А. Основы криминалистической теории. — СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1992. — С. 36. .

Познание объекта производится путем деятельности и через деятельность — практическую и теоретическую [201] Симонян Е. А. Единство теории и практики. — М.: Наука, 1980. — С. 105-106; Аверьянов А. Н. Системное познание мира. — М.: Политиздат, 1985. — С. 231-214. . В философской литературе указывается на то, что познание как деятельность реализуется с помощью системы познавательных средств: 1) чувственного наблюдения; 2) обыденной практики; 3) эксперимента; 4) модели; 5) математического аппарата; 6) методологической основы [202] Проблема связей и отношений в материалистической диалектике / Ответ, ред. В. С. Тюхтин. — М.: Наука, 1990. — С. 177. . Использование названных средств в том или ином объеме обусловливается сложностью познаваемого объекта, его характером, природой и целями, которые ставит субъект исследования. Думается, в расследовании могут использоваться все названные средства включая логико-математический аппарат [203] Белкин Р. С. Курс криминалистики. — Т. 1. — С. 352-359; Гончаренко В. И. Использование данных естественных и технических наук в уголовном судопроизводстве. — К.: Вища школа, 1980. — С. 75-87; Селиванов Н. А. Математические методы в собирании и исследовании доказательств. — М.: Юрид. лит., 1974; Эйсман А. А. Логика доказывания. — М.: Юрид. лит., 1971. .

Познавательная деятельность, осуществляемая в ходе расследования, отличается рядом особенностей.

1. Познание в расследовании преступлений носит преимущественно ретроспективный характер, т. к. объектом познания является событие, отдаленное от момента расследования большим или меньшим отрезком времени. В связи с этим иногда делается вывод о том, что исследование события преступления производится только опосредствованным путем [204] См.: Фаткулин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания. — Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1976. — С. 16. . Более убедительно выглядят суждения тех авторов, которые считают возможным и непосредственное, чувственное восприятие различных фактов, относящихся к событию преступления и к лицам, его совершившим: следов и иных последствий преступления, его обстановки, орудий и средств, при помощи которых совершалось преступление, обстоятельств, указывающих на личность субъекта преступления и характеризующих ее и др. [205] Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика и доказывание. — М.:« Юрид. лит., 1969. — С. 12-13; Пионтковский А. А. К вопросу о теоретических началах советской криминалистики // Сов. криминалистика на службе следствия. — М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1955. — С. 24-27 и др. работы. .

Кроме того, нужно учесть, что не пресеченная преступная деятельность лица или группы лиц продолжается: планируются, готовятся и совершаются новые преступления. Поэтому в следственной и особенно в оперативно-розыскной деятельности в этом случае должны использоваться и методы прогностического характера, направленные на упреждение или пресечение последующих преступлений, захват преступников с поличным [206] О методах прогнозирования и их использовании см.: Журавель А. В. Проблеми теорії та методології криміналістичного прогнозування. — Харків, 1999. — С. 123-155; Белкин Р. С. Курс криминалистики. — М., 1997. — Т. 2. — С. 420-440; Зорин Г. А. Криминалистическая методология. — Минск: Амадея, 2000. — С. 93-101. .

Таким образом, в деятельности по расследованию преступлений применяется в качестве познавательных методы как непосредственного (чувственного) восприятия: наблюдения, измерения, описания, фиксации, сравнения, эксперимента, так и опосредствованного (рационального) познания: индукция и дедукция, анализ и синтез, аналогия, гипотеза, моделирование, программирование и другие методы (кибернетические, эвристические).

Одними из наиболее эффективных методов познания в расследовании преступлений являются методы криминалистического версирования и моделирования. Криминалистическая версия как система логически обоснованных предположений о событии преступления и личности преступника позволяет предусмотреть все причинно-следственные связи и варианты событий и действий, осуществляя их проверку процессуальными средствами.

Большинство криминалистов рассматривают версию как мысленную ретроспективную логическую модель исследуемого события, его обстоятельств, личности преступника [207] См., например: Коновалова В. Е. Версия: концепция и функции в судопроизводстве. — С. 87-108; Ратинов А. Р. Судебная психология для следователей. — М.: РИО МВД СССР, 1967. — С. 128-133; Ларин А. М. От следственной версии к истине. — С. 11-13 и др. работы. . Однако понятия “версия” и “модель” не совпадают, поскольку версия — “один из важнейших, но не единственный элемент мысленной модели, определяющий ее содержание” [208] Лузгин И. М. Моделирование при расследовании преступлений. — М.: Юрид лит., 1981. — С. 80. . Модель преступления или его обстоятельств создается не только за счет гипотез, но и за счет других форм мышления, мысленных образов, к тому же она может представлять событие в целом или его фрагменты в динамике.