Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

В делах, связанных с неисполнением решений, вынесенных против «частного» ответчика, Суд ограничивает обязанность государства обеспечением объема юридических средств, позволяющих гражданам получить от должников уплату сумм, присужденных судебным решением (решение о приемлемости жалобы «Dachar v. France» от 6 июня 2000 года). При этом речь идет не об обязательстве предоставить результат, а только о средствах обеспечения исполнения решения. Поэтому, если только не было установлено, что меры, предпринятые государственными органами власти, не были адекватными и достаточными, государство не является ответственным за неуплату долга по исполнительному листу «частным» должником (постановление по делу «Kunashko v. Russia» от 17 декабря 2009 года) [195] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .

В деле «Kunashko v. Russia» предметом рассмотрения Суда стала жалоба на неисполнение службой судебных приставов судебного приказа о взыскании в пользу заявительницы заработной платы с частной компании. В данном деле Суд детально исследовал действия судебных приставов-исполнителей по розыску имущества должника и обращению на него взыскания и счел, что упущения, вменяемые в данном деле в вину судебным приставам, являются серьезными и способными подорвать адекватный характер исполнительного производства в целом, что было подтверждено и несколькими решениями судов по жалобам на бездействие судебных приставов. Поэтому в данном деле Суд признал, что помощь, предоставленная заявительнице органами власти, в основном в лице судебных приставов, не была адекватной и достаточной и, следовательно, имело место нарушение п. 1 статьи 6 Конвенции.

Категория дел о неисполнении судебных решений включает в себя дела как собственно о неисполнении, т.е. отсутствии исполнения полностью или частично, так и о длительном неисполнении, т.е. нарушении разумного срока исполнения судебных решений по смыслу п. 1 статьи 6 Конвенции. Это касается случаев, когда решение в итоге все-таки было исполнено, но, по мнению Суда, потребовавшееся для его исполнения время не отвечает критерию «разумного срока», установленному Конвенцией.

В ряде дел нарушения Конвенции вследствие длительного неисполнения судебных решений признавались Европейским судом одновременно с признанием нарушений в результате отмены этих решений, вступивших в законную силу, в порядке надзора. В этих случаях Суд указывал также, что такая отмена не может оправдать неисполнение судебных решений: «Суд ранее устанавливал, что если пересмотр вступившего в законную силу решения суда направлен на исправление якобы неправильного применения норм материального права, то это является замаскированным обжалованием и нарушает Конвенцию. Учитывая вывод Суда о том, что отмена решения в порядке надзора была несовместима с Конвенцией, Суд считает, что период неисполнения, который следует принять во внимание, должен быть учтен и после даты такой отмены (см. Sukhobokov v. Russia). Таким образом, исполнение решения суда продолжалось свыше пяти лет, что несовместимо с положениями Конвенции» (постановление по делу «Alexeev v. Russia» от 11 декабря 2008 года).

А в постановлениях по делам «Sukhobokov v. Russia» от 13 апреля 2006 года, «Velskaya v. Russia» от 5 октября 2006 года, «Kudrina v. Russia» от 21 июня 2007 года отмечается: «Отмена решения суда в нарушение принципа правовой определенности и права заявителя на судебное разбирательство не может быть рассмотрена в качестве достаточной причины для неисполнения судебного решения».

Данный вывод Суда по меньшей мере необычен для российской правовой практики, поскольку означает, что даже отмена судебного решения не может оправдать его неисполнение. Разумеется, речь идет об отмене, несовместимой с парадигмой Конвенции, однако, как было показано выше, эта парадигма, будучи основанной на совершенно иной системе ценностей и целей гражданского судопроизводства, с большим трудом находит свое понимание и признание в российском праве.

Решая вопрос о приемлемости жалоб на длительное неисполнение судебных решений, Суд применил свою ранее сформулированную применительно к другим категориям дел позицию, в соответствии с которой принятые властями решение или мера, благоприятные для заявителя, не являются в принципе достаточными для того, чтобы лишить его статуса «жертвы», если национальные власти не признали, явно или по существу, нарушение Конвенции и не предоставили возмещение («Amuur v. France», «Dalban v. Romania», «Metaxas v. Greece»). Так, в ряде дел, связанных с неисполнением судебных решений, Правительство РФ просило признать жалобы неприемлемыми на основании того, что власти полностью выплатили признанный в судебном решении долг и признали нарушение прав заявителя. В таких делах Суд оценивал, могла ли выплата, имевшая место только после существенной задержки и после уведомления правительства об обращении в Европейский суд, предоставить заявителю адекватное возмещение, и, если такая оценка была отрицательной, устанавливал нарушение статьи 6 Конвенции (постановление по делу «Timishev v. Russia» от 14 июня 2007 года и др.) [196] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .

Принимая решение о том, была ли задержка в исполнении решений обоснованной, Суд рассматривает, «насколько сложным было исполнительное производство, каково было поведение заявителя и властей и какой характер носило принятое судебное решение» (постановление по делу «Raylyan v. Russia» от 15 февраля 2007 года).

Примером такой оценки может служить следующее постановление Суда: «В настоящих делах для каждого заявителя исполнение как минимум одного судебного решения просрочено более чем на один год. Принимая во внимание отсутствие каких-либо сложностей в исполнении судебных решений, поведение сторон и характер решения, Суд полагает, что такой период просрочки несовместим с требованиями Конвенции» (постановление по делу «Kozodoev and Others v. Russia» от 15 января 2009 года).

Для понимания того, в какой степени поведение заявителя может служить фактором, смягчающим ответственность государства за неисполнение вынесенных судебных решений, принципиально важным представляется следующий вывод Суда: исполнение решений, вынесенных против государства или его агентов, не может обусловливаться требованием к заявителю соблюдения надлежащей процедуры возбуждения исполнительного производства — в данном случае самого факта вынесения решения против таких субъектов должно быть достаточно для беспрекословного исполнения этого решения всеми уполномоченными органами.