Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

Вывод, согласно которому для исполнения решения, вынесенного против государства, последнее не вправе ссылаться на несоблюдение заявителем процедуры предъявления исполнительных документов к исполнению, был сформулирован Судом в его постановлении по делу «Metaxas v. Greece» от 27 мая 2004 года и получил свое развитие в российских делах данной категории.

«Суд принял во внимание доводы властей РФ о том, что заявитель должен был передать исполнительный лист не в Федеральную службу судебных приставов, а в Федеральное казначейство, поскольку судебные приставы не имели полномочий на приведение в исполнение решения суда; однако Суд отметил, что, даже предполагая, что исполнительные документы были переданы заявителем ненадлежащему органу, судебные приставы не сообщили истцу о его ошибке и не вернули ему исполнительный лист для повторной передачи его надлежащему органу, что и привело в последующем к его утрате и повторной выдаче дубликата спустя 10 месяцев» (постановление по делу «Ayrapetyan v. Russia» от 14 июня 2007 года) [197] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .

«От лица, добившегося имеющего обязательную силу решения против государства... нельзя требовать следования процессуальным нормам, чтобы добиться исполнения этого решения (Metaxas v. Greece, § 19); в обязанности должностного лица, представляющего государство, входит организация государственной системы судопроизводства таким образом, чтобы обеспечить координацию действий между различными исполнительными учреждениями и обеспечить выплату судебных долгов государства в надлежащее время» (постановление по делу «Pridatchenko and Others v. Russia» от 21 июня 2007 года) [198] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .

Данный вывод был неоднократно воспроизведен и развит Судом в его последующей практике.

Из постановления по делу «Ustalov v. Russia» от 6 декабря 2007 года: «Правительство утверждало, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты, поскольку не предоставил должнику исполнительный лист. Суд отметил, что истец, в пользу которого в результате успешного судебного процесса против государственных органов было вынесено обязательное для исполнения решение суда, не обязан прибегать к процедуре правоприменения для приведения решения в действие (Koltsov v. Russia; Petrushko v. Russia; Metaxas v. Greece)» [199] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .

Из постановления по делу «Burdov v. Russia (№ 2)» от 15 января 2009 года: «...государственный орган-ответчик должен быть надлежащим образом уведомлен о решении, что дает ему все возможности совершения всех необходимых действий во исполнение решения либо для его направления другому компетентному государственному органу, ответственному за его исполнение. Это положение приобретает особую важность в тех случаях, когда ввиду сложностей и возможного дублирования в ходе добровольного и принудительного исполнения заявитель может иметь разумные сомнения относительно того, какой государственный орган несет ответственность за добровольное или принудительное исполнение решения (см. Akashev v. Russia)» [200] Перевод на русский язык: СПС «Консультант-Плюс». .

С течением времени позиция Суда по данному вопросу подвергалась определенной корректировке, которая хорошо видна в пилотном постановлении по делу «Burdov v. Russia (№ 2)»: «От выигравшей стороны может потребоваться совершение определенных процессуальных действий с целью взыскания с должника в соответствии с решением суда, будь то в рамках добровольного исполнения Государством или исполнения в принудительном порядке (см. Shvedov v. Russia... 20 октября 2005 года). Соответственно, запрос заявителю со стороны государственных органов о предоставлении дополнительных документов, например, банковских реквизитов, с целью ускорения процесса исполнения решения, не является неразумным (см., с соответствующими изменениями, Cosmidis and Cosmidu v. Greece, 8 ноября 2007 года). Требование содействия кредитора не должно, однако, выходить за пределы необходимости и, вне зависимости от обстоятельств, не освобождает государственные органы от возложенных на них Конвенцией обязательств по совершению своевременных действий по собственной инициативе и на основании имеющейся у них информации с целью исполнения решения против Государства... Таким образом, Суд полагает, что бремя обеспечения исполнения решения против Государства несут в первую очередь государственные органы, считая с даты, в которую решение вступает в законную силу и начинает подлежать исполнению».

Из постановления по делу «Kazmina and Others v. Russia» от 13 января 2009 года: «Суд отмечает довод Правительства о том, что сроки задержки исполнения, за которые власти несут ответственность, должны отсчитываться от дат, когда заявители предоставили исполнительный документ соответствующим властям. Тем не менее Суд повторяет: если судебное решение вынесено против Государства, то оно должно само проявить инициативу по его исполнению («Akashev v. Russia»)».

Причиной такой «жесткой» позиции Суда в российских делах является та сложная и не всегда понятная процедура, которой должны придерживаться взыскатели по судебным решениям против государства. Во многом эта сложность связана с постоянными изменениями субъектов, непосредственно отвечающих за неисполнение судебных решений. В частности, именно с таким положением вещей было связано повторное неисполнение судебного решения в деле Бурдова.

Напомним, что, после того как по жалобе гражданина Бурдова Европейским судом было вынесено первое прецедентное постановление, касающееся проблемы неисполнения судебных решений по российским делам, оно вновь не было исполнено российскими властями и заявитель был вынужден повторно обратиться с жалобой на неисполнение в Страсбургский суд.

Другой распространенной причиной неисполнения является реорганизация органов, ответственных за исполнение решений по искам к государству.

Из постановления по делу «Kharitich v. Russia» от 6 декабря 2007 года: «Что касается аргумента Правительства о том, что заявитель не ходатайствовал о замене должника, Суд напоминает, что подобных действий от заявителя не требовалось. Факт того, что финансово-контрольный комитет был реорганизован в другой государственный орган, не исключает обязательства комитета, установленные по судебному решению в пользу заявителя. На службу судебных приставов была возложена обязанность вести исполнительное производство, предписанное законодательством по делам, когда должник подвергается реорганизации, и погасить долг (Furman v. Russia)» [201] Перевод на русский язык: Аппарат Уполномоченного РФ при ЕСПЧ. .