Владимир Эминов - Личность преступника. Криминолого-психологическое исследование

Сформулируем следующий вывод. Преступник — военнослужащий срочной службы — это чаще всего несложившаяся личность холерического темперамента, наиболее криминогенного возраста, с неустойчивой психикой, хорошо развитая физически и имеющая приоритетные регрессивные ценности жизни, занимающая лидирующее положение в неформальной армейской структуре, а также имеющая опыт подросткового агрессивно-анархического насильственного поведения, связанный с употреблением спиртных напитков и наркотиков, и клеймо социального аутсайдерства.

Самостоятельного анализа требует характеристика личности преступника-начальника (командира).

К командирам мы относим следующие категории военнослужащих: офицеры, прапорщики, военнослужащие-контрактники на рядовых и сержантских должностях. Для удобства далее употребляется обобщающий термин — «офицер Вооруженных Сил». Данная категория военнослужащих составляет основу Вооруженных Сил и требует серьезного криминологического изучения, поскольку: 1) это профессиональные военные; 2) от них зависит боеготовность войсковых частей; 3) их возраст — от 21 года (выпускники военных училищ) и выше, т.е. в психологическом плане это сложившиеся личности; 4) они находятся в привилегированном социально-бытовом положении по сравнению с военнослужащими срочной службы (живут, как правило, не в казармах; имеют значительно больше свободного времени, которым могут распоряжаться по своему усмотрению; имеют больше возможностей в выборе места службы и военной специальности); 5) они имеют прямой доступ к материальным ценностям Вооруженных Сил (склады с обмундированием, продовольствием, боеприпасами и т.д.); 6) совершение ими преступлений представляет значительную общественную опасность и наносит серьезный моральный и материальный вред. Необходимо признать, что от того, как относится к выполнению своих обязанностей офицер, во многом зависит криминогенная обстановка в воинской части.

Между тем более 60% офицеров считают, что в армии имеются случаи социальной несправедливости, проявляющиеся во взаимоотношениях со старшими начальниками. Около 50% офицеров недовольны сложившейся системой выдвижения на вышестоящие должности. От 50 до 80% офицеров жалуются на плохие жилищные условия. В последнее время наиболее острая проблема для офицеров — задержки с выплатой денежного довольствия. Офицерские семьи еле-еле сводят концы с концами. Все получаемые деньги в большинстве случаев уходят только на пропитание.

В отличие от преступников — военнослужащих срочной службы, личность преступников-офицеров имеет разные характеристики, в зависимости от преступлений, которые совершаются. Поэтому ниже будут рассматриваться отдельно личности преступников, совершающих насильственные преступления, и преступников, совершающих корыстные преступления. В то же время мы полагаем, что большинство характерных черт присущи личности преступника-офицера независимо от того, какие преступления им совершаются.

1. Представляется, что главной особенностью личности офицера-преступника, совершающего насильственные преступления, является ее дезадаптация, а в более широком аспекте — отчуждение.

Довольно часто офицер оказывается внутренне не готов к разрешению серьезных противоречий, возникающих между военнослужащими срочной службы. Не умея грамотно заниматься воспитательной работой и не обладая организаторскими и управленческими способностями, офицер пытается решать сложные вопросы наиболее простыми методами, которые, как правило, связаны с насилием. Известен факт, когда офицер заставлял работать военнослужащих, запирая их в холодные помещения и избивая черенком лопаты. В другом случае лейтенант жестоко избил младшего сержанта за употребление алкогольных напитков. В присутствии других военнослужащих он сломал младшему сержанту челюсть, а затем запер его более чем на сутки в сейфе оружейной комнаты. При этом оказывается, что организовывать работу с подчиненными не умеют не только лейтенанты, но и старшие офицеры.

По результатам проведенных опросов, 35,5% офицеров испытывают затруднения в работе с представителями неформальных молодежных организаций в армии; 65% — в работе с военнослужащими различных национальностей; 35,5% офицеров не видят эффективных способов сплочения воинских коллективов, кроме применения мер физического воздействия на подчиненных; 20% офицеров не знают, как бороться с «дедовщиной» и другими насильственными проявлениями со стороны военнослужащих.

Совершенно естественно, что о насилии со стороны офицеров военнослужащие срочной службы предпочитают умалчивать, опасаясь мести.

О том, что такая месть возможна, свидетельствуют некоторые факты, вскрытые прокурорской проверкой. Например, лейтенант, находясь вместе со своими подчиненными на уборке урожая, регулярно избивал троих военнослужащих, которые, по его мнению, плохо работали. После того как пострадавшие попытались обратиться за помощью к заместителю командира части, тот приказал поместить их в специально отрытую яму глубиной четыре метра, а одного военнослужащего привязал к своей кровати и заставил его так спать. Мать одного из военнослужащих решила пожаловаться на известные ей факты издевательств со стороны старослужащих солдат в отношении своего сына, написав письмо командиру военной части, где назвала поименно тех, кто избивал молодых солдат. Однако командир, даже не назначив служебного расследования, наложил на письме следующую резолюцию: «Подготовьте ответ о подонке-сыне и родителях, которые такого подонка воспитали». Кроме того, рискнем предположить, что насилие, которое офицеры часто применяют для наведения порядка в подразделении, не исключение, а, скорее, правило. Во-первых, большинство из них являются выпускниками военных училищ, где, будучи курсантами, они сталкивались с той же самой «дедовщиной». Во-вторых, в специальную подготовку офицеров входит применение насилия к противнику, причем значительное внимание уделяется психологическому аспекту, поскольку довольно сложно в обычных условиях обычному человеку причинить физическую боль другому. Например, вот как описываются приемы рукопашного боя: «В сердце (под левую лопатку), в левую или правую почку, в печень, в селезенку наносят сильный колющий удар и стараются повернуть нож в ране. В итоге противник мгновенно теряет сознание, поскольку происходит мощный выброс крови внутри тела, и через короткий промежуток времени наступает летальный исход»; «Хорошо заточенным лезвием саперной лопаты легко можно перерезать горло, развалить надвое череп, отделить пальцы от руки, а сильным тычком в живот сделать противнику харакири». В-третьих, офицеры не всегда принимают меры к пресечению «дедовщины» именно из-за того, что многие из них внутренне согласны с тем, что молодые солдаты должны пройти своеобразную «школу выживания». Довольно часто приходится слышать от офицеров (особенно прослуживших в армии значительное количество лет), что порядок в части должен быть такой, чтобы военнослужащим «служба медом не казалась». И, надо сказать, многие офицеры делали все возможное, чтобы таких «тягот и лишений» было как можно больше. В-четвертых, в Вооруженных Силах нет сколько-нибудь эффективного механизма снятия психологических нагрузок. Иногда из-за того, что военнослужащему негде побыть одному (например, в автономном подводном плавании, при выполнении длительного диверсионного задания и т. п.), сосредоточиться, у него начинает снижаться самооценка личности, происходит ее огрубление, усиливается ее психологическая незащищенность и в то же время создается почва для конфликтов с другими военнослужащими. В-пятых, применению насилия (особенно психического) способствует существующая система «накачек» в офицерской среде, когда начальник, заставляя подчиненного офицера выполнять то или иное указание, унижает его честь и достоинство, часто в присутствии не только других офицеров, но и военнослужащих срочной службы. Из тысячи офицеров Московского военного округа, представленных на обследование в военно-врачебную комиссию, 50% были признаны негодными к строевой службе, причем у 68,8% из них был обнаружен невроз, у 22% — психоз, у 9% — прочие болезни, связанные в том числе с плохим и беспорядочным питанием. В-шестых, у значительного числа офицеров (особенно молодых) развита психология «временщика».