Олег Баев - Основы криминалистики. Курс лекций

в) наличие в «признательных» показаниях деталей, нюансов описываемых событий, которые «нельзя выдумать», свидетельствующие о достоверности данных показаний. Значимость этих, так сказать, «частностей» иногда своевременно следователем не осознается. Далеко не всегда они фиксируются следователем в протоколе допроса – последний, как правило, является продуктом совместного творчества допрашиваемого и следователя. Вот почему так важно использовать при допросе такого лица вспомогательные средства фиксации его показаний – аудио– или видеозапись, которая отразит все, в том числе, казалось бы, несущественные моменты и даже оговорки в его показаниях. Особенно важны они для использования в тех ситуациях, когда данное лицо в дальнейшем отказывается от данных ранее «признательных» показаний. Анализ соответствующей аудио– или видеозаписи позволяет выявить такие частности в показания этого лица и тактически правильно их использовать как в последующих его допросах, так и при составлении обвинительного заключения в части обоснования достоверности именно «признательных», а не последующих показаний обвиняемого. Небольшой пример из следственной практики.

С. признал себя виновным в совершении убийства А. Рассказывая об обстоятельствах сокрытия трупа, С. объяснил, что непосредственно после убийства он не смог как следует закопать труп (была зима) и спрятал его в полуосыпавшемся окопе, забросав ветками и снегом. Весной же, боясь, что труп будет обнаружен, он пришел на место его захоронения, выкопал рядом глубокую яму и перезахоронил в ней останки А. (там они, спустя полтора года, и были случайно обнаружены).

Эти показания С. были записаны на магнитную ленту. В дальнейшем С. сделал попытку частично от них отказаться, в том числе от факта перезахоронения трупа А.

Прослушивая аудиозапись «признательных» показаний С., следователь обратил внимание на то, что, рассказывая об обстоятельствах перезахоронения трупа, С. мельком заметил, что, когда он извлек труп из места первоначального его сокрытия, кисть левой руки трупа была обглодана мышами. Сопоставив звукозапись с протоколом допроса С., следователь убедился, что, не придав в свое время значение этой детали, он ее в протокол допроса признавшегося С. не внес. В то же время она полностью соответствовала заключению судебно-медицинской экспертизы трупа А., отметившей наличие на кисти левой руки следов зубов, возможно, оставленных грызунами. При этом экспертиза была произведена значительно позже дачи показаний.

При повторном допросе С. следователь воспроизвел ему звукозапись его же «признательных» показаний в этой части, предъявил С. заключение судебно-медицинской экспертизы трупа А., обратив внимание допрашиваемого на даты того и другого, и предложил объяснить, откуда он, С., мог, не перезахоранивая труп, знать еще до экспертов о такой детали, как обглоданная животными именно кисть и именно левой руки трупа. Поняв невозможность как-либо убедительно объяснить эту свою «виновную осведомленность», С. был вынужден вновь подтвердить факт перезахоронения трупа А., одновременно вновь признав и другие обстоятельства совершения им убийства потерпевшего;

г) из приведенного примера становится очевидным необходимость использования при допросе лица, признающего себя виновным, дополнительных средств фиксации показаний: аудио– и видеозаписи (последняя предпочтительней).

Ее наличие, во-первых, психологически затруднит попытку допрошенного отказаться от данных «признательных» показаний (если, конечно, они были правдивы), и, во-вторых, значительно снизит вероятность того, что в случае отказа от них данное лицо будет ссылаться на применение к нему незаконных методов ведения следствия; во всяком случае, позволит суду объективно оценить обоснованность подобных объяснений обвиняемого о причинах дачи им ранее таких «признательных» показаний;

д) «штатным» средством закрепления «признательных» показаний лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, по праву является проверка его показаний на месте, производимая в порядке, регламентируемом статьей 194 УПК РФ.

«Проверка показаний на месте» является убедительным средством объективного подтверждения достоверности показаний лица, признавшего себя виновным в совершении преступления против личности, в том случае, когда в процессе ее проведения подозреваемый (обвиняемый):

– указывает на отдельные места, связанные с совершенным им преступлением (места подготовки, совершения деяния, сокрытия его следов), о которых могло знать лишь лицо, действительно совершившее преступление, и на которых следователем ранее или в ходе этого следственного действия обнаружены объективные данные, свидетельствующие о криминальном (и криминалистическом) значении этих мест;

– демонстрирует свои действия при совершении преступления, соответствующие объективным данным о них, полученным ранее при расследовании дела, либо достоверность которых подтверждается в дальнейшем при «проверке показаний на месте». Приведу несколько примеров, иллюстрирующих данное положение.

На месте обнаружения трупа Ц. следователь, заканчивая осмотр, оставил так называемый условный ориентир – зарытый на небольшую глубину (для сохранности) контейнер с записью, подписанной им, другими участниками осмотра места происшествия и понятыми, удостоверяющей факт обнаружения в том месте трупа. Подозреваемый Г. в процессе проверки показаний указал место, где им был в свое время сокрыт труп Ц. Раскопав по предложению следователя верхний слой земли на этом месте, подозреваемый извлек ранее оставленный следователем «условный ориентир», раскрыл его и огласил содержание находившей в нем записи.

Д., признавший себя виновным в совершении разбойного нападения, при проверке показаний указал место сокрытия ценностей, которыми он завладел. Там они были обнаружены и в дальнейшем опознаны потерпевшим как принадлежащие ему.

Давая пояснения в ходе проверки показания на месте происшествия Ж., признававший себя виновным в совершении изнасилования, указал место, где он поджидал жертву, и показал на несколько находящихся там окурков, пояснив, что они от сигарет, выкуренных им в то время. Эти окурки были изъяты, а в дальнейшем судебно-медицинская экспертиза установила, что обнаруженная на них слюна могла принадлежать Ж.

З., убив потерпевшего ударом металлической трубы по голове, при проверке его «признательных» показаний на месте происшествия, используя макет трубы, на дублере потерпевшего показал, как им наносился удар и каково было в этот момент его и потерпевшего взаиморасположение. Назначенная экспертиза, проанализировав заключение судебно-медицинской экспертизы трупа и результаты описанного следственного действия, пришла к выводу, что смертельный удар потерпевшему был нанесен именно так, как о нем на месте происшествия рассказал и показал З.;