ГИПНОЗ И ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Использование гипноза для активизации памяти опрашиваемых лиц при раскрытии и расследовании тяжких преступлений (убийств, изнасилований, разбоев, грабежей, похищения людей, вымогательства) имеет место в некоторых странах (США, Новая Зеландия, Австралия, Израиль). Зарубежная полиция использует своих сотрудников в качестве специалистов-гипнооператоров, а также представляет в качестве судебных доказательств данные, полученные в результате «следственного гипноза» 82.

В НИИ МВД РФ с 1992 г. существовал отдел, где проходило изучение нетрадиционных психологических приемов раскрытия преступлений. Возглавлял отдел кандидат медицинских наук А. И. Скрыпников, активно пропагандировавший гипнорепродукционный опрос, как метод повышения эффективности работы органов МВД 83. Главным научным сотрудником в этом отделе являлся доктор медицинских наук Л. П. Гримак, ранее длительное время применявший гипнотерапию в среде летчиков и космонавтов 84. В своих интервью Л. П. Гримак охотно рассказывал журналистам о «больших успехах» в применении «криминалистического гипноза», а также заявил: «Есть приказ министра внутренних дел, которым разрешено использовать гипноз при допросе свидетелей или пострадавших. Очень часто потерпевшие забывают приметы преступника, и мы помогаем им их вспомнить. Обвиняемый тоже может попасть под гипноз, но только по личной просьбе» 85.

Нужно заметить, что именно профессор Л. П. Гримак был научным руководителем упоминавшегося выше кандидата психологических наук В. Д. Хабалева. Но в своей объемистой книге, содержащей более 300 страниц, Л. П. Гримак приводит лишь один пример сеанса гипнорепродуктивного опроса свидетеля С., который должен был вспомнить сведения о поисковых признаках автомобиля ВАЗ 2106 (практика современного «следственного гипноза» в России) 86. При этом автор почему-то не сообщает о результатах использования полученной информации, отчего создается впечатление, что гипноз ничем не помог. Более того, Л. П. Гримак вообще не делает ссылки на источник (уголовное дело №…, архив суда или органа милиции за соответствующий год), что вызывает обоснованное недоверие к этому единственному отечественному примеру гипнорепродукции.

Небезынтересно привести результаты расследования, проведенного губернским еженедельником «Родная земля» (г. Иркутск) в 2004 году. Журналисты получили письмо от начальника ВНИИ МВД РФ, из которого следует, что МВД России никаких приказов о проведении опроса под гипнозом не издавало, а Л. П. Гримак в этом институте уже не работает 87.

Сотрудников «Родной земли» также заинтересовала книга «Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве», изданная в 2003 году. Недоумение вызвал шестой раздел книги, посвященный получению оперативной информации под гипнозом. Автор раздела - упоминавшийся выше А. И. Скрыпников. Он рекомендует применять гипноз при опросе граждан «после того, как бывают исчерпаны возможности всех остальных методов получения информации о деталях преступления» 88. Данный специалист утверждает, что в ходе опроса под гипнозом опрашиваемый «остается субъектом уголовного процесса, а не объектом исследования или эксперимента, в связи с чем обладает всеми правами и обязанностями, предусмотренными законом» 89.

Если же раскрыть учебники по психотерапии, то можно убедиться в полной несостоятельности заверений А. И. Скрыпникова, ибо человек в состоянии гипноза способен перевоплотиться в иную личность (многолетние опыты гипнолога В. Л. Райкова доказали это), а также может фантазировать и выказывать полную подчиняемость командам гипнотизера. Как же тут оставаться «субъектом уголовного процесса», обладая при этом «всеми правами и обязанностями, предусмотренными законом»?!

Точку зрения А. И. Скрыпникова разделяет и дополняет доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического института Чувашского государственного университета Л. И. Сироткин, который пишет: «Является ли информация, полученная в результате применения гипноза, доказательством по уголовному делу? Что из себя представляет такая информация с точки зрения требований уголовно-процессуального законодательства? В ходе проведения гипнотического сеанса происходит процесс получения следователем информации от допрашиваемого лица об обстоятельствах расследуемого события. Причем сведения, полученные под гипнозом, восстанавливаются, уточняются и конкретизируются, так как в обычном состоянии обычными приемами допроса они восстановлены быть не могут. Информация, полученная под гипнозом, является разновидностью показаний, в зависимости от того, кто подвергается гипнозу; это могут быть показания потерпевшего, показания подозреваемого или обвиняемого, возможно, и показания свидетеля. А такие доказательства, как показания различных субъектов уголовного процесса, законом предусмотрены, и они являются основным видом доказательств по большинству уголовных дел. Гипнорепродукция не является каким-то новым видом доказательств в сфере доказательственной деятельности, а является разновидностью допроса, поэтому вполне вписывается в рамки действующего уголовно-процессуального законодательства» 90. В. Н. Исаенко также утверждает, что репродукционный гипноз соответствует «всем критериям допустимости, предъявляемым к средствам получения доказательств в уголовном судопроизводстве» 91. Аналогичной позиции придерживается и Н. А. Селиванов 92, который, как и предыдущий автор, не делает никаких ссылок на конкретные архивные уголовные дела, что лишает исследователей возможности проверить объективность фактов.

Вполне понято стремление Л. И. Сироткина, А. И. Скрыпникова и других приверженцев данного «нетрадиционного» приема представить гипноз последней надеждой отчаявшихся оперативных работников и следователей, когда «бывают исчерпаны» все остальные возможности профессионалов. Но только такие рекомендации противоречат российскому законодательству. Заметим, что Закон РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» не содержит упоминаний об использовании состояний измененного сознания человека (а гипноз относится к таковым) для оперативно-розыскных целей. Иначе правомочным выглядело бы и применение, например, наркотиков для получения нужных показаний, т.к. наркотическое опьянение также относится к состоянию измененного сознания субъекта. Здесь уместно привести авторитетное мнение проф. А. М. Ларина: «Нет никакой логики в том, чтобы, подчиняясь закону, признавать недопустимым допрос человека, который в силу ненормального болезненного состояния психики не может участвовать в следственных действиях, и в то же время искусственно приводить в подобное состояние другого человека для получения от него сведений, которые он не дал бы в обычных условиях» 93.