Марк Уильямс-Томас - Охота на убийц. Как ведущий британский следователь раскрывает дела, в которых полиция бессильна

Колоссальные сдвиги в отношении людей к детскому насилию коснулись не только преступлений прошлых лет. После показа документального фильма о Джимми Сэвиле многие сотни – если не тысячи – жертв по всей Великобритании обрели уверенность, чтобы рассказать о насилии, пережитом многие годы назад, когда они были детьми, но огромное количество людей смогло заговорить и о преступлениях, совершенных не так давно. Королевская уголовная прокуратура стала куда более решительно выдвигать обвинения в преступлениях, за уголовное преследование которых годы назад могла и вовсе не взяться. После разоблачения Сэвила лондонская полиция наглядно показала свою решимость расследовать каждую зацепку, чтобы поймать преступника, каким бы влиятельным он ни был.

Вместе с тем события, развернувшиеся в результате разоблачения Сэвила, в какой-то момент, как мне казалось, приняли опасный поворот. В рамках расследования его преступной деятельности я тщательно собирал показания свидетелей для получения убедительных доказательств, кропотливо проверяя всю полученную информацию с той же дотошностью, с какой бы она была рассмотрена в суде, поскольку Сэвил был мертв и не мог выступать в защиту себя.

Расследования же в отношении некоторых других людей, казалось, больше не происходили подобным образом, превратившись в бесконтрольное копание в прошлом страны. Летом 2015 года бывший премьер-министр сэр Эдвард Хит оказался вовлечен в скандал, когда его имя в свете совершенно странных обстоятельств публично связали с насильственными преступлениями против детей.

3 августа Независимая комиссия по рассмотрению жалоб объявила, что в полицию Уилтшира поступило заявление от бывшего высокопоставленного полицейского. В конце 2014 года он сообщил, что, по его сведениям, в 1990-х одно уголовное дело было закрыто, когда всплыла информация о причастности Хита к насилию над детьми. Как сообщила полиция Уилтшира, они связались с комиссией в марте, «все это время неустанно работая над выяснением обстоятельств, связанных с этими обвинениями». Комиссия пять месяцев владела этой информацией, прежде чем сделать публичное заявление.

В день, когда комиссия обнародовала эту информацию, суперинтендант полиции Уилтшира встал у бывшего дома Хита и сделал заявление для прессы: «Мы обращаемся к жертвам: если вы в прошлом стали жертвой сексуального насилия со стороны сэра Теда [17] Тед – уменьшительное от Эдвард. Хита или владеете какой-либо информацией по этому поводу, пожалуйста, свяжитесь с полицией».

Как правило, полиция обращается к жертвам с призывом дать показания только после того, как суд признает виновным живого подозреваемого, либо (если обвиняемого уже нет в живых) после того, как Королевская уголовная прокуратура рассмотрит все имеющиеся доказательства и примет решение, что, будь человек жив, их оказалось бы достаточно, чтобы выдвинуть обвинения. Обратившись напрямую к жертвам, полиция тем самым ясно дала понять, что, по ее мнению, бывший премьер-министр был однозначно виновен в этих преступлениях.

Возникает неизбежный вопрос: какие именно следственные действия были предприняты полицией Уилтшира и Независимой комиссией по рассмотрению жалоб, чтобы выяснить правду? Потому что в течение 48 часов после сделанного заявления СМИ выяснили, кто проходил в качестве обвинителя и подсудимого по делу, закрытому в 1990-х, и, по словам обеих сторон, судебный процесс был остановлен не из-за политического вмешательства или какого-то заговора – причина была в том, что свидетель обвинения отказался дать показания в суде.

Так почему же комиссия и полиция Уилтшира предали огласке эти явно ничем не подтвержденные и не соответствовавшие действительности обвинения? Когда полиция Уилтшира сделала заявление для прессы, у них не было никаких доказательств или показаний свидетелей, или других жертв. Все, что было в их распоряжении, – это обвинения, выдвинутые человеком со стороны.

Позже выяснилось, что ранее в тот год, в апреле, в лондонскую полицию поступило заявление на Хита с обвинением в изнасиловании, однако полиция решила, что «версии, которые могут быть должным образом проработаны следствием, отсутствуют».

Чрезвычайно опасно называть людей потенциальными преступниками, прежде чем им будут выдвинуты обвинения. Конечно, сэр Эдвард Хит был мертв, и к нему это никакого отношения иметь не могло, но в свете расследования преступлений Сэвила я полагаю, что в некоторых ситуациях совершенно правомерно называть имя подозреваемого после проведения предварительного расследования, а также при наличии достаточного количества подкрепляющих доказательств. Такой подход сыграл решающую роль в изобличении Макса Клиффорда, Рольфа Харриса и Стюарта Холла, имена которых были преданы огласке полицией уже после выдвинутых против них обвинений. Когда же подобные подкрепляющие доказательства отсутствуют, когда заслуживающих доверие свидетелей слишком мало, я считаю, что называть кого-либо виновным в столь порицаемом обществом преступлении, как педофилия, чревато серьезными последствиями.

Летом 2015 года стало очевидно, что небольшая группа журналистов и высокопоставленных людей, среди которых было несколько политиков, решила возглавить кампанию по раскрытию хорошо организованных сообществ педофилов, включающих политиков, как бывших, так и действующих. К сожалению, эти люди не делали упор на доказательства. Вместо этого они предпочли выдавать слухи за факты и, что в ряде случаев вызывало огромное беспокойство, оказывали давление на жертв детского насилия, из-за чего они назвали своими обидчиками ряд высокопоставленных людей. И даже после публичных призывов к жертвам сообществ политиков-педофилов заявить о себе во многих случаях больше никто не откликнулся. Это было серьезным поводом усомниться в словах этих людей. И хоть они могли все выдумать или запутаться в воспоминаниях о том, что случилось с ними в детстве, я считаю, что их показания следовало проверить, прежде чем отмести.

Мне удалось разузнать об одном таком человеке. Теперь он сам был под следствием. Хоть прежде он и выдвинул в адрес известных людей ряд шокирующих и выдуманных обвинений в насильственных действиях, совершенных по отношению к нему в 1970-х, полагаю, что, скорее всего, действительно стал жертвой насилия в детстве – просто это были не те люди, на которых он указал. К сожалению, полиция решила объявить, что его слова «заслуживают доверия» – считаю это серьезной ошибкой. Что заслуживает доверия, а что нет – решает суд. Задача полиции – расследовать обвинения, собрать доказательства и предоставить их прокуратуре, а разбираться с тем, кто в чем действительно виновен, должен уже суд.