Филипп Гут - Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов [litres]

Бен затаил дыхание. Он сразу понял, что бумаги, которые его команда обнаружила в руинах бывшей столицы рейха, бесценны – как для истории, так и для следствия. В докладах были точные и подробные данные: где совершались преступления, сколько было жертв, какие подразделения осуществляли убийства, кто был командиром. Бен сразу понял, что ему в руки попала «хроника массовых убийств». Наличие «отчетов о событиях» было крайне важным для уголовного расследования, потому что напряженность между США и сталинским СССР возрастала, и было сложно получить изобличающие документы из Советского Союза. Однажды Бен уже пытался провести судебный процесс совместно с советской военной администрацией. Русские сначала проявили интерес, а затем внезапно отказались. Давление на людей Ференца, искавших доказательства преступлений среди сохранившихся в Берлине документов национал-социалистов, усиливалось. Теперь же документы были на его столе.

Вначале Бен думал, что отчеты айнзацгрупп обнаружились в штаб-квартире гестапо. Но прибывший из Швейцарии Бурин рассказал, что отчеты хранились в архивных материалах министерства иностранных дел. Речь шла о двенадцати скоросшивателях с ротапринтными копиями оригиналов отчетов. Главное управление имперской безопасности рассылало копии в отдельные высокопоставленные административные подразделения, главным образом в рамках бюрократии СС, но также и за ее пределами. Обнаруженные бумаги были практически полным набором таких дубликатов – и единственным сохранившимся. Канадский историк Хилари Эрл, автор первой монографии о Нюрнбергском процессе по делу об айнзацгруппах (2009), подтверждает первое впечатление Бена и говорит об «информационной золотой жиле», чье значение для истории национал-социализма трудно переоценить. Только в 2011 году все доклады были опубликованы в трехтомном собрании документов исследовательской группой под руководством Клауса-Михаэля Мальманна и Мартина Купперса из Штутгартского университета. Всего было 195 ежедневных «Отчетов о событиях» и 55 еженедельных «Докладов с оккупированных восточных территорий», занявших почти 4500 машинописных страницы. РСХА составляло подборки рапортов, которые командование айнзацгрупп получало от подразделений и передавало в центральное руководство в Берлине. Отчеты о казнях были вставлены как бы вскользь, словно речь шла о совершенно заурядных событиях. Очевидно, наряду с политическими, экономическими, культурными или этнологическими наблюдениями они были чем-то само собой разумеющимся.

Типичный пример – «Отчет о событиях в СССР № 89» от 20 сентября 1941 года, который, как и все эти документы, имел стандартизированную структуру. Отправителем был «шеф полиции безопасности и СД». Под датой и местом (Берлин) с печатью «Совершенно секретно!» было отмечено, сколько всего было экземпляров рапортов (48) и какие из них находятся среди этих копий (36). Доклад был разделен на три главы: «Политический обзор», «Сообщения от оперативных групп и их командования», «Военные события». Наблюдения о «ярко выраженной музыкальной деревенской культуре» на Украине чередовались с фразами: «Области деятельности командования, освобожденные от евреев. С 19.08 по 25.09 было казнено 8890 евреев и коммунистов. Общее число 17 315. В настоящее время еврейский вопрос решается в Николаеве и Херсоне». Информация относилась к айнзацгруппе D.

Даже о самых кровавых расправах сообщалось сухим административным языком. В «Отчете о событиях в СССР № 106» от 7 октября 1941 года под заголовком «Казни и другие меры» сообщается о печально известной массовой казни в Бабьем Яре: «Совместно со штабной группой и двумя командами полицейского полка “Юг” зондеркомандой 4а [айнзацгруппа С] 29.09 и 30.09 казнен 33771 еврей. Операция прошла “безупречно”: “Не было никаких инцидентов”. “Меры по переселению”, принятые в отношении евреев, получили одобрение среди местного населения. Тот факт, что евреи на самом деле были ликвидированы, едва известен и, “судя по нынешнему восприятию, не натолкнулся на решительное осуждение”. Вермахт также “одобрил принятые меры”» X

Издатели писали о выдающемся историческом значении «Отчетов о событиях», которые уничтожение евреев сделали центральным элементом немецкой политики в Европе, «поскольку практика массовых убийств в Бабьем Яре облегчила переход к геноциду, который на тот момент не был еще четким ориентиром в нацистской политике». В ходе операции «Барбаросса» можно установить, что основания для казней становились все менее важными, и это означало, что истребление народов постепенно превращалось для преступников в рутину.

На основании показаний офицеров СС, причастных к событиям, Нюрнбергское обвинительное заключение исходило из того, что существовал «приказ фюрера» о массовом истреблении евреев и коммунистов. Даже историки достаточно долго придерживались такого мнения несмотря на отсутствие соответствующего источника.

Последние исследования ставят этот факт под сомнение. Ученые склонны полагать, что айнзацгруппы и их подразделения имели большую свободу. Логика систематических убийств формировалась в равной степени действительностью Восточного фронта, а также смутными намеками и закамуфлированной терминологией, которую использовало нацистское руководство в отношении обращения с евреями. А эсэсовцы в айнзацкомандах, действуя в указанном направлении, самым радикальным способом реализовывали эти установки, исполненные ревностного стремления на деле воплотить то, на что намекало начальство. Однако факт остается фактом: «Окончательное решение еврейского вопроса» было одной из первоочередных целей национал-социалистической политики. Ключевую роль в этом сыграли айнзацгруппы.

Бен первым ощутил это, когда изучал шокирующие документы в берлинском офисе. Он отметил местности, которые, как сообщалось, были «свободны от евреев», и получил общее представление об огромных масштабах преступных деяний. «На небольшом арифмометре я подсчитывал количество убитых. Дойдя до миллиона, я перестал считать».

Анализ документов продлился до весны 1947 года, и как только Бен раздобыл все необходимые сведения, он поднялся на борт самолета, отправлявшегося в Нюрнберг, чтобы сообщить Телфорду Тейлору о сенсационных находках.

– Генерал, мы должны организовать новый суд, – выпалил он.

– На каком основании? – поинтересовался Тейлор.

– Взгляните, что у меня есть, – ответил он и показал изобличающие записи. Все было задокументировано, в списках значились даже имена убийц. Виновных нужно было во что бы то ни стало привлечь к ответственности.