Д. Симаков - Под углом зрения права

В свою очередь криминальность среды в социуме является прямой заинтересованностью коррумпированных слоёв в структурах государственных органов власти. Так у людей, работающих в органах государственной власти, со временем притупляется ассоциативность с гражданским обществом. А от влияния привилегий они начинают игнорировать общественно-правовые и экономико-правовые интересы. Притом что само по себе государство технология трёхмерная, построение действия которого определяет понимание триединства и присутствия в нём. Но те органы государственной власти на основании элитарности приоритета права, ведомые корыстным интересом, возложили на себя функции правового статуса вора в законе. И аргументируется всё это дозволенностью доступа средств государственного администрирования. В результате чего каждый государственный строй владеет инструментами права обратной силы закона. Вот собственно поэтому, для урегулирования конфликта правовой ситуации во всём мире нужна квалифицированная помощь со стороны. А для дальнейшей реализации права должно быть правовое основание, которого тоже до сих пор в мире ещё не было. Тем не менее, основой легальное право определяется как раз то условие необходимое для взаимодействия между сторонами процесса права. И проектные данные этой технологии обусловлены правом авторства. При этом реализация проекта основ цивилизации является компетенцией института деловой оборот, где начало этого действия сопровождается декриминализацией экономических отношений в секторах экономики, что требует соответствия по правилу систематизации и автоматизации процесса в системе. Но союз своим безумием общественной мысли кое-что подготовил. Поэтому сейчас в современной структуре государственного устройства деловые агенты работают в тех рамках обеспечения взятки и коммерческого подкупа, а легальность своего поведения они объясняют спросом общества. Всё это конечно не имеет отношения к деловому влиянию делового оборота и тем более в экономике определяется как её криминальный интерес. Так что в нулевые годы тот самый деловой оборот уже произвёл определённый правом фронт работ, и правовое поле государства было готово принять те законы о закупках и противодействию коррупции. Поскольку в экономике у агента делового оборота контроль ситуации пятьдесят процентов плюс одна акция, дело в том, что эта гарантия права называется монополия экономики.

И чем хуже правовая обстановка в обществе, тем больше верующих. Чем хуже состояние в экономике, тем больше объектов роскоши по типу религиозного храма. Этим заблуждением люди пытаются искупить свою вину за способ приобретения материальных средств. А божественное явление церкви в юридическую структуру государства, ничем хорошим ему не сулит. Но в России грешники пока что защищены от смертной казни, существующим мораторием на её исполнение. И так должно быть, потому что конституционное право государства опирается на индивидуальное право человека. Так как эта мера ответственности служит ни чем иным как инструментом криминального права, действие которого сейчас блокировано до полного внедрения в судопроизводство судов присяжных. То есть до того момента когда общество само сможет решать кого следует убить. Причём данное положение гарантирует конституция, одной частью статьи она даёт право на жизнь, а другой тут же отменяет. Это такой своеобразный ответ государственной власти на постоянные обвинения общественности в некомпетентности органов власти. Типа это ваши люди принимайте сами решение и за них берите на себя ответственность в совершении тех преступлений. Но кто такое придумал, что обязательства одной основы государства должна выполнять другая его основа. В стране уже есть один законодательный орган, сотрудники которого не имеют профильного образования, зато законы штампуют на любой вкус. На что им дали конституцию? Да ведь это же «священный завет». Ну и как ею пользоваться? Как-нибудь разберёмся. А всё-таки ума хватает только на то, что можно по максимуму из этого несоответствия извлечь в виде дохода и прибыли. И ещё потом если масть пойдёт утолить жажду власти. Вместо того чтобы выявить в основном законе инструменты криминального права, и удалить из нормативного акта системного права чужеродные нормы закона. Хорошо если было бы так они же этого не понимают. Их работа навеяна мотивами обратной силы закона. А всё что могут сделать, это что-нибудь ужесточить, чтобы неповадно было или запретить вам этого не положено по конституции мы элита. Поэтому государству теперь позарез нужен новый судебный орган, который будет вправе выдавать лицензию на отстрел хомо сапиенса. Сейчас такая в отчизне демократия на американский манер, но с русским характером поистине мечты уголовника в действии.

С какого времени стало стрёмно или в западло общаться на языке понятий в народе. Воровской кодекс всегда вступал в хозяйский компромисс, потому что хозяин и есть тот, кто владеет технологией обеспечения жизнедеятельности, не супермаркет или ресторан, а именно он. Общество всегда для возобновления функционала механизмов государственного администрирования в стратегию развития системы включает эти рычаги криминального давления. После чего непременно должны следовать оздоровительные мероприятия. Так что, устанавливая криминальные законы в механизм правового регулирования, органы государственной власти должны адекватно понимать этим оборотом права, представители слоёв населения в свою очередь будут с двух сторон обеспечены. И злоупотребляя теми нормами государственного права при этом, игнорируя общественный закон, они начнут требовать от государственности исполнения ими установленных гарантий. Само присутствие под знамёнами криминального права должно иметь веские аргументы, в противном случае правовые механизмы действуют в интересах отраслей права. Тем самым сейчас в стране чиновники и бабы стали криминальными элементами, которые ходят под государственной крышей и руководствуются законами нравственности. Сидят себе на тёплом месте под горячительным да поносят всё, на чём свет стоит, и плюют на какие-то там этические законы.

Государственное право это область влияния цивилизации и оно не относится к другим отраслям общественного права, но само общественное право как вышестоящий закон обязано считаться с правовыми интересами субъекта юрисдикции государственности. Тогда нет смысла в том, для чего общественный институт религии боролся когда-то за свои права и ликвидировал дискриминацию стороны права, обратного хода события процесса Мироздания, что гарантировано первобытным правом. И зачем одни создавали, а другие впоследствии поддерживали религиозное движение? Зато теперь стало известно, что вера в вездесущность верховного иерарха необходимая движимая сила в стадиях примитивности развития человека и общества.