Александр Чашин - Юридическое айкидо

Часто в этом стиле практикуют представители юридической науки, привыкшие работать не столько с документами, сколько с монографиями. Это приводит к привычке подробного анализа всего происходящего не только с процессуальной и материально-правовой, но и с научной точки зрения, а также к потребности использования привычной для них, но специфической для окружающих методологии вроде логически безупречных суждений, указания на контрадикторность [4] Противоречивость высказываний и т. п. Недостатком этого стиля является низкая скорость реакции на действия процессуального противника и часто встречающееся недопонимание со стороны судейского корпуса (хотя последнее – это недостаток самого судейского корпуса). Все же следует констатировать, что в ряде случаев рассмотренный стиль весьма продуктивен.

Третий наблюдаемый нами стиль юридической работы – словно древнерусский кулачный бой. Такие юристы скопом вываливают на процессуального противника все нужные, почти нужные, вовсе не нужные и даже случайно оказавшиеся под рукою доказательства, всевозможные аргументы, нормативно-правовые обоснования позиции и различные ходатайства в расчете на то, что какие-то из них достигнут своей цели. Удары здесь, как и в кулачном бою стенкой на стенку, наносятся не только, а порой и не столько прямому процессуальному противнику – достается и судьям, свидетелям, экспертам, третьим лицам и всем прочим, осмелившимся сунуться в судебное заседание, а также «сушившим рядом с ними на одном плетне онучи». Такая стремительная атака своим напором может обескуражить, но только не достаточно опытного правозащитника.

Результативность этого стиля крайне низка. Зато у этого юридического мордобоя есть серьезное достоинство – его дешевизна. Работа в стиле кулачного боя не требует много времени для анализа нормативно-правовой базы, сбора доказательств и их анализа. Одним словом, подготовка к судебному процессу занимает ровно столько времени, сколько нужно для оформления гонорара, принесенного клиентом. Далее берешь портфель, кладешь в него полученные от клиента документы и бежишь в суд к назначенному сроку. Если твой клиент – истец, то нужно еще немного времени на составление плохонького искового заявления, лишь формально отвечающего требованиям соответствующего процессуального кодекса к оформлению этого документа. Развернутой аргументации в таком иске ожидать не приходится.

Кулачный стиль прост и дешев, а потому привлекателен для клиента. Здесь же следует учитывать личность юриста, увлекающегося таким стилем. Это человек задорный, эдакий рубаха-парень, добрый мóлодец. Нередко в спортивном, а не в деловом костюме. Определенная клиентская категория поддается чарам подобного типажа, поэтому кулачные бойцы от юриспруденции без дела не скучают.

Знает юриспруденция также собственный бокс. Это тяжелые удары редкими, но выверенными процессуальными действиями. Нетренированный правозащитник такие удары держит не всегда. Здесь чувствуются многократная тренировка, опыт судебных процессов – подчас многолетний. Этот стиль весьма характерен для работников прокуратуры. Такая стилистика детерминируется практикующейся в прокурорском ведомстве специализацией, при которой конкретные помощники территориального прокурора или прокуроры отделов занимаются конкретными категориями судебных дел, например только семейными или только уголовными. Поэтому у каждого прокурора свой личный набор джебов, кроссов, апперкотов, хуков и даже полуапперкотов и полухуков.

Каждый прокурорский работник званием старше юриста третьего класса провел уже массу судебных боев и вполне отчетливо понимает, когда его противник открыт, когда, наоборот, закрыт, когда именно и какой процессуальный удар достигнет цели и с каким результатом. Часто действия стороны обвинения, представленной прокурорами, отправляют процессуальных противников в нокаут, а иногда достигается нокдаун, после которого подняться уже невозможно ни в апелляционном, ни в кассационном или надзорном обжаловании.

Словом, юридический бокс – дело весьма стоящее, но подходящее не для всех. Этот стиль практически всегда невыгодно использовать, находясь в судейском статусе. Для адвокатов боксирование также весьма затруднительно по причине разницы в весовой категории: адвокат в суде и на следствии всегда весит ровно столько, сколько весит его личный профессиональный авторитет. Прокурор или следователь, в свою очередь, весят ровно столько, сколько имеет веса авторитет всего государства, делегировавшего им функцию уголовного преследования или представительства в гражданском судопроизводстве. Несложно увидеть, что государственный авторитет всегда намного весомее авторитета любого, самого наилучшего, но действующего в одиночку профессионала. Поэтому адвокатские ходатайства, сформулированные наподобие боксерских джебов (длинный прямой удар рукой), отскакивают от прокуроров, словно зеленый горошек от бетонной стены.

Есть в юриспруденции супертяжеловесы. Выше мы сказали о том, что на юридическом ринге производится взвешивание не мышц и костей, а авторитета. Самый высокий авторитет во всей судебно-правоохранительной системе у судей. Их стиль – сумо. Даже самый низкорослый и невзрачный на вид судья, облачаясь в мантию, превращается в процессуальную фигуру такой массы, которую сдвинуть практически невозможно. Рассматривая ходатайства участников процесса, суд способен отказывать в их удовлетворении десятки раз за судодень. Любой судебный процесс движется исключительно в тот угол судебного ринга, в который пихает прочих участников судопроизводства сам судья посредством принятия ключевых и второстепенных процессуальных решений.

Прижатые массой судейского авторитета обвинитель и защитник зачастую вынуждены ворочаться на отведенном им пятачке процессуального пространства в попытках одержать победу над процессуальным противником (которым суд, кстати, официально не является), одновременно стараясь не задохнуться от нехватки воздуха, доступ которого опять же периодически перекрывает председательствующий судья. Судья может вовсе выпихнуть с ринга не в меру раззадорившегося субъекта судебного процесса, удалив его из зала суда да к тому же применив процессуальные санкции в виде денежного штрафа. Ситуация усугубляется тем, что никакого рефери на судебном ринге в момент боя нет. Им, по задумке теоретиков, должен быть судья, но он с этой роли часто соскальзывает в стиль сумо, начиная толкать и давить своей массой тех, кого он обязан рассуживать.

Напрямую противостоять суду всегда и безнадежно бесполезно – его нельзя перебороть. Суд сильнее любого из участников судебного процесса. Сумоиста выпихнуть с ринга способен только другой сумоист – более тяжелый. Таким более тяжелым спортсменом по отношению к суду является только вышестоящий суд, у которого и судебного авторитета больше, что обусловлено доминирующим местом в иерархически выстроенной национальной судебной системе, и процессуальных прав для этого предостаточно. Понятно, что заниматься сумо в юриспруденции не может ни прокурор, ни адвокат. Иногда это пытается делать следователь, бывает, что успешно.