А. Сергеева - Научно-практический комментарий решений Европейского Суда по правам человека по жалобам граждан Российской Федерации

Суд дал оценку обстоятельствам, связанным со вторым задержанным, который заявил о жестоком обращении, как только оказался в следственном изоляторе, но впоследствии отозвал эту жалобу. Во время судебного разбирательства по своему уголовному делу он дал подробные показания о жестоком обращении в отделе милиции и о вероятной причастности сотрудников к гибели сына заявительницы. В 2013 г., когда жалоба заявительницы была коммуницирована, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту гибели ее сына было отменено, и проводилась дополнительная проверка. В том числе, была назначена повторная судебно-медицинская экспертиза, вынесено постановление о признании заявительницы потерпевшей по уголовному делу.

Суд учел довод заявительницы о том, что документально факт пребывания ее сына в отделе милиции никак не фиксировался. Хотя он и прибыл туда добровольно, подчинившись сотрудникам, остановившим его на улице, в течение всего периода пребывания в отделе он находился под их контролем и не мог самостоятельно покинуть помещение.

ЕСПЧ не признал проведенное расследование обстоятельств гибели сына заявительницы, поскольку оно фактически началось спустя три года после этого события, не отвечало критериям разумности, тщательности и объективности. В том числе, не была проверена информация о наличии на теле погибшего следов, характерных для самообороны, не допрошены все лица, контактировавшие с ним в последние часы жизни, внезапный отзыв вторым задержанным жалобы на жестокое обращение не вызвал никакого удивления у следователя, просто прекратившего проверку. Суд негативно отметил существовавшую в правоохранительных органах «атмосферу безразличия и потворства», приведшую к тому, что фактически в рамках процессуальных действий обосновывалась только версия о внезапном самоубийстве погибшего. Кроме того, он критически отнесся к тому, что гибель сына заявительницей стала стечением личных обстоятельств. Хотя суд подчеркнул, что при расследовании подобных событий не следует возлагать на государственные органы непосильное или несоразмерное бремя доказывания, а сам он не должен своей оценкой подменять итоги расследования, проведенного в соответствии с национальным законодательством, при вынесении решения он исходил из того, что правдоподобные объяснения о происхождении у погибшего телесных повреждений, характерных для самообороны, не были предоставлены.

Решение суда: Суд признал нарушение ст. 2 и ст. 3 ЕКПЧ в материально-правовом и процессуальном аспектах, посчитав, что сын заявительницы был незаконно помещен в условия лишения свободы, подвергнут пыткам и жестокому обращению, что в совокупности привело его к гибели. Заявительнице была присуждена компенсация в сумме 45 тыс. евро и 8000 евро возмещены в качестве понесенных судебных расходов.

Позитивные и негативные последствия принятия решения: В данном деле суд обоснованно устранился от правовой оценки действий сотрудников органов внутренних дел, которые взаимодействовали с сыном заявительницы. С учетом того, что с момента его гибели прошло несколько лет, перспективы их привлечения к уголовной ответственности остались минимальными. В то же время, и при принятии такого решения наказание может оказаться достаточно мягким (например, по аналогичному делу за действия, приведшие к гибели задержанного, четверым сотрудникам полиции назначено наказание с применением условного осуждения 35 35 Уголовное дело № 22–358/2018 // Архив Верховного Суда Республики Татарстан. ). В то же время, в Воронежской области, где произошли описанные в постановлении ЕСПЧ события, сформировалась точечная практика уголовного преследования сотрудников полиции за противоправные действия в отношении задержанных (например, в 2018 г. к 10 годам лишения свободы осужден оперуполномоченный, признанный виновным по ч. 3 ст. 286 и ч. 4 ст. 111 УК РФ: суд однозначно установил, что телесные повреждения, причиненные потерпевшему, образовались в период, когда он находился наедине с подсудимым, а подсудимый был заинтересован в силу занимаемой должности в раскрытии преступления, в котором подозревался задержанный 36 36 Уголовное дело № 1–53/2018 // Архив Ленинского районного суда, г. Воронеж. ).

Позитивным последствием принятия решения по данному делу можно назвать усиление статуса общественных наблюдательных комиссий (например, летом 2018 г. были внесены изменения в Федеральный закон «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания», в соответствии с которыми членам ОНК разрешено фиксировать жалобы задержанных с помощью фото— и видеотехники).

Главным негативным последствием можно назвать то, что до настоящего времени регулирование статуса задержанных остается неоднозначным, поскольку в законодательстве отсутствует четкая связь между фактическим и юридическим ограничением свободы. Хотя нормы КоАП РФ и УПК РФ требуют составления протоколов задержания и фиксации сведений о задержанном, имеется ряд пограничных ситуаций, когда эта обязанность может не исполняться (в случаях, подобных рассмотренным в настоящем деле, пребывание задержанного фактически в статусе подозреваемого может вообще не получить никакого документального отражения). При этом родственники задержанных могут и не получать никакой информации о них в течение длительного времени (например, если лицо подозревается в причастности к террористической деятельности, ст. 100 УПК РФ допускает его арест на срок до 45 суток, а ч. 4 ст. 96 УПК РФ вообще разрешает не извещать о задержании, если этого требуют интересы расследования).

Постановление от 01.12.2016 по делу «Герасименко и другие против Российской Федерации» (жалоба № 5821/10) 37 37 Европейский Суд по правам человека (Третья секция). Дело «Герасименко и другие (Gerasimenko and Others) против Российской Федерации» (жалобы №№ 5821/10 и 65523/12): постановление Суда, Страсбург, 1 декабря 2016 г. [электронный ресурс]. – URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ARB&n=495611#009781527849316385 (дата обращения: 29.06.2019).

Обстоятельства дела: заявители утверждали, что государство не выполнило обязанности по защите их права, гарантированного ст. 2 ЕКПЧ. Жизнь заявителей оказалась под угрозой вследствие того, что они подверглись нападению со стороны сотрудника милиции, который открыл огонь из табельного оружия по посетителям торгового центра (все трое заявителей получили ранения и некоторое время находились в заложниках). Хотя заявители были признаны потерпевшими по уголовному делу, их иски к Министерству финансов и МВД России были отклонены, поскольку осужденный не находился в момент нападения на них при исполнении должностных обязанностей. То обстоятельство, что он совершил преступление, будучи одет в форму сотрудника милиции, и воспринимался потерпевшими как должностное лицо правоохранительного органа, не получило оценки в правоприменительных решениях.