Анастасия Малешина - Преступления против жизни в странах общего права

В качестве основного нравственного обоснования наказания все чаще предлагается идея «восстановления» нарушенного преступлением права или общественных отношений ( reconstructivism ). Так, например, Дж. Клайнфелд приходит к выводу, что уголовное право представляет собой свод этических норм, которым закон придает силу путем запрета под угрозой наказания [99]. И этим объясняется особая роль отрасли, поскольку именно на уголовное право наложена обязанность восстанавливать «нравственное основание социального порядка» [100], нарушенное или уничтоженное преступлением. При этом отвечая на два ключевых вопроса уголовного права – какое поведение следует считать преступным и какими принципами следует руководствоваться, накладывая наказание, реконструктивизм говорит о том, что в основе всякой криминализации должно лежать нарушение нравственной нормы, которую понимают максимально широко – это и моральные императивы, права и свободы, принятые социальные практики, концепции добра и зла, социальные институты и т. д. – при ответе на второй вопрос следует опираться на принцип справедливого воздаяния за содеянное. Преступление и наказание представляют собой своего рода «обмен намерениями» [101], это своеобразный способ коммуникации, когда преступник, с одной стороны, а государство – с другой, пытаются выразить миру определенное послание. Поэтому прежде, чем ответить на вопрос, что представляет собой наказание и какова его сущность, необходимо ответить на вопросы, что такое преступление, и какие цели реализует государство, криминализуя те или иные деяния. В основе криминализации должен лежать не только причиняемый обществу вред, но и нарушение норм «общественного сознания», основ социальной организации, его идеалов. Если говорить о потерпевших от конкретного преступления, то страдает их чувство собственного достоинства, их самоуважения, «квазимистическая основа той добродетели, которая делает человека человеком», а также иногда их социальный статус, своего рода социальное достоинство [102].

Наказание, в свою очередь, является отрицанием посыла преступника и «образовательным посланием» всему обществу ( educative message ), нравственным по своей природе, посланием, из содержания которого должно явственно следовать, что является добром, а что злом [103]. Таким образом, уголовное право выполняет две функции – функцию осуждения ( condemnation function ) и функцию контроля ( control function ). Первая реализуется в первую очередь посредством установления уголовно-правового запрета и является исключительной особенностью отрасли. Вторая позволяет не только стигматизировать осуждаемое обществом поведение, но и оградить общество от тех лиц, которые такое поведение демонстрируют. И эту функцию уголовное право делит не только с другими отраслями права, но и с другими социальными регуляторами поведения.

В российской литературе много внимания уделяют состоянию современного американского уголовного права, причинам и итогам той реформы, которая началась во второй половине прошлого столетия [104]. На наш взгляд, не вызывают сомнения следующие моменты.

Во-первых, необходимо подчеркнуть, что сама реформа была вызвана глубоким кризисом всей системы уголовного правосудия и неспособностью выполнять возложенные на нее функции. Публикация Модельного уголовного кодекса всколыхнула огромный интерес к уголовно-правовой теории. Строгие теоретические построения и кодификация в масштабах всей страны воспринимались как панацея от неэффективности действующих норм. И когда движение «всеобщей кодификации» постепенно стало сходить на нет, американские юристы стали возвращаться к традиции общего права.

Во-вторых, со временем интерес сосредоточился на реформировании федерального законодательства и проблемах ответственности за отдельные виды преступлений, поскольку, несмотря на принятие новых кодексов штатов, составы некоторых деяний, в частности убийства, остаются архаичными [105].

При исследовании канадского уголовного права первый факт, который обращает на себя внимание, – это своеобразная уникальность не только уголовно-правовой модели Канады, но и ее правовой системы в целом.

Своеобразие этой правовой системы состоит в том, что она долгое время находилась под влиянием как общего, так и континентального права. Это двойное влияние было обусловлено историческим развитием Канады, территория которой была колонией сначала Франции, а потом Великобритании. Отсюда не только повышенный интерес прецедентного по своей сути права Канады к кодификации, но и особенности судебной деятельности [106].

Все это не могло не отразиться на уголовном праве, которое, с одной стороны, сохранило юридические конструкции английского общего права, а с другой – в ходе длительного реформирования выработало институты, во-многом схожие с институтами романо-германского права.

В отличие от США Канада имеет уголовно-правовую систему, унифицированную в пределах всей страны. Ни провинции, ни парламент Великобритании не могут создать новые уголовно-правовые нормы, а равно изменять или отменять уже существующие и закрепленные в федеральном уголовном кодексе.

В силу этого основным источником уголовного права Канады выступает законодательство, основной массив которого содержится в Уголовном кодексе 1892 г., действующем в редакции 1985 г. с последующими изменениями и дополнениями.

Отдельные уголовно-правовые нормы сосредоточены в специальном законодательстве, которое, как правило, устанавливает уголовную ответственность за отдельные виды преступлений, в частности, в Законе о контролируемых наркотических средствах 1996 г. ( Controlled Drugs and Substances Act ) [107], Законе об огнестрельном оружии 1995 г. ( Firearms Act ) [108], Законе о преступлениях против человечности и военных преступлениях ( Crimes against Humanity and War Crimes Act ) [109], Законе о преступных доходах (отмывании денег) и финансировании терроризма ( Proceeds of Crime (Money Laundering) and Terrorist Financing Act ) [110]и других актах.

Уголовный кодекс Канады, разработанный, как было сказано выше, на основе проекта Дж. Стифена [111], является, по сути, результатом кардинальной переработки прежнего законодательства с учетом опыта его применения судами, а также сравнительного анализа кодексов других государств, в том числе американских штатов.

Кодекс состоит из 28 разделов, которые, в свою очередь, делятся на главы и статьи. Собственно уголовному праву посвящены первые двенадцать. Наряду с нормами материального права Кодекс включает нормы уголовного процесса, в том числе относящиеся к определению юрисдикции судов. Открывает УК раздел, содержащий толкование терминов ( Interpretation ), что нельзя не признать удачным решением: взяв на себя обязанность объяснить, что следует понимать под тем или иным термином, законодатель ограничил различия в толковании со стороны правоприменителя.