Олег Осипенко - Управление акционерным обществом в условиях реформы корпоративного права

Однако другие эксперты полагают, что эта норма на порядок одобрения внутренних документов не распространяется и следует принимать во внимание п. 4 указанной статьи Закона № 99-ФЗ, устанавливающего, что до приведения законодательных и иных нормативных правовых актов, действующих на территории Российской Федерации, в соответствие с положениями ГК РФ (в редакции настоящего Закона) законодательные и иные нормативные правовые акты РФ, а также акты законодательства Союза ССР, действующие на территории России в пределах и в порядке, которые предусмотрены законодательством РФ, применяются постольку, поскольку они не противоречат положениям ГК РФ (в редакции настоящего Закона).

Однако есть и такие специалисты, которые предлагают изменить общий корпоративный подход к понятию «внутренний документ», ограничив его регулятивными источниками «первого эшелона» (об органах и существенных корпоративных действиях), а документы второго и третьего «эшелонов» квалифицировать иначе, например, как «локальные нормативные акты» или «инструкции», что, по мнению авторов этой идеи, позволит их сохранить в «юрисдикции» совета директоров и исполнительных органов. Между тем автор этих строк не уверен, что такого рода уловка обретет надежные юридические основания.

Важной также представляется оценка руководителями и экспертами акционерных компаний целесообразности разработки и принятия единого внутреннего регламента, который, как считается, может «заменить» все ныне действующие акты такого рода, посвященные тем или иным подсистемам внутрифирменной институционализации, – положения об общем собрании акционеров, о совете директоров, правлении, генеральном директоре, ревизионной комиссии, «политиках», корпоративном секретаре, комитетах совета директоров и т. д. Как представляется, на такой шаг в свете упомянутых выше новелл ГК РФ стоит решиться небольшим, в частности по количеству акционеров, НАО. Остальным акционерным обществам же резоннее, на наш взгляд, придерживаться прежних регулятивных подходов.

Сохранять ли ставку на жесткое единоначалие в отправлении операционных функций в руководстве компанией?

Как мы полагаем, гл. 4 ГК РФ в ее новой версии сохранила прежнюю доктринальную логику правового обустройства операционного звена юридического лица: единоличный исполнительный орган должен быть в компании в обязательном порядке, коллегиальный исполнительный орган по-прежнему имеет «субсидиарную природу» (может иметься, а может и отсутствовать – это на усмотрение авторов уставов компаний и в дальнейшем, естественно, их акционеров).

Однако и приверженцам коллегиальности в формировании политики текущего руководства компаний сделан щедрый подарок. В соответствии с новой редакцией п. 1 ст. 53 ГК РФ «учредительным документом может быть предусмотрено, что полномочия выступать от имени юридического лица предоставлены нескольким лицам, действующим совместно или независимо друг от друга. Сведения об этом подлежат включению в единый государственный реестр юридических лиц».

Полагаем, что законодатель тем самым прежде всего легализовал известную практике корпоративного управления технологию «двух ключей», которая заключается в принципиальном плане (более подробный анализ – в других главах книги) в следующем. Владелец компании доверяет общую организацию ведения бизнеса конкретному физическому лицу, в отношении общего профессионализма которого в данной области сомнений нет. В то же время первый ощущает потребность определенным образом «подстраховать» управленские решения топ-менеджера-отраслевика позицией другого специалиста, обычно «человека своего круга», имея в виду главным образом юридические аспекты текущего управления, ключевые кадровые решения, управление рисками и в особенности формирование позиции по непрофильным сделкам. Таким образом, у данного «второго лица» и появляется «второй ключ» – институт обязательности санкционирования управленских решений «первого лица» по всем или отдельным вопросам, отнесенным уставом компании к компетенции единоличного исполнительного органа, не исключая распоряжения средствами на счетах компании (две «первые подписи» в платежных поручениях).

Представляется, что указанный управленческий модуль можно будет применять и в случае избрания соответствующими партнерами по бизнесу так называемых паритетных владельческих схем – 50 % × 50 %, 33 % × 33 % × 33 % и т. д. (в указанном случае в «исполнительной дирекции» в статусе единоличного исполнительного органа – эмиссары каждого из партнеров), а также при применении института управляющей компании (часть полномочий генерального директора – физического лица, по-видимому, может быть сохранена за ним и в случае принятия решения уполномоченного органа о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации или управляющему – индивидуальному предпринимателю).

Кому передать полномочия по «подтверждению решений» высшего органа управления в акционерном обществе?

Совокупность норм, предусмотренных п. 3 ст. 67.1 ГК РФ, вводит по сути новый институт – институт формальной верификации актов высшего органа управления хозяйственного общества. В ней установлено следующее:

«Принятие общим собранием участников хозяйственного общества решения и состав участников общества, присутствовавших при его принятии, подтверждаются в отношении:

1) публичного акционерного общества; лицом, осуществляющим ведение реестра акционеров такого общества и выполняющим функции счетной комиссии (пункт 4 статьи 97);

2) непубличного акционерного общества; путем нотариального удостоверения или удостоверения лицом, осуществляющим ведение реестра акционеров такого общества и выполняющим функции счетной комиссии;

3) общества с ограниченной ответственностью; путем нотариального удостоверения, если иной способ (подписание протокола всеми участниками или частью участников; с использованием технических средств, позволяющих достоверно установить факт принятия решения; иным способом, не противоречащим закону) не предусмотрен уставом такого общества либо решением общего собрания участников общества, принятым участниками общества единогласно».

Как видно, реформаторам систем корпоративного управления АО, в отличие от ПАО, закон предоставляет выбор: работать по указанной тематике с нотариусом либо со специализированным регистратором, ведущим реестр акционеров данной компании. По нашему мнению, при прочих равных корпоративных обстоятельствах (они, согласимся, на практике могут быть весьма разнообразными и специфическими) второй вариант предпочтительней. Скорее всего в новой редакции Закона об акционерных обществах сохранится норма, обязывающая счетную комиссию формировать по итогам общего собрания акционеров протокол об итогах голосования. Этот документ, хотя и не содержит указаний на принятое решение, является основой для составления протокола собрания, где резолюции как раз фигурируют. Учитывая, что реестры акционеров уже переданы регистраторам, логично и в штатном режиме функции счетной комиссии собрания акционеров передать соответствующим компаниям, имеющим лицензию Регулятора.