Нильс Кристи - Пределы наказания

10 процентов за вторую карманную кражу, 20 — за третью, 30 — за четвертую и т. д.

Комитет рекомендует, чтобы легислатура или наз­наченный ею орган, исходя из наиболее распростра­ненных признаков преступления и преступника, опре­делили также конкретные отягчающие и смягчающие обстоятельства» (с. 20).

Затем в докладе указывается, каковы должны быть правовые последствия наличия смягчающих и отяг­чающих обстоятельств:

«Если число смягчающих обстоятельств существен­но превышает число отягчающих, то судья, постанов­ляющий приговор в отношении конкретного преступ­ника, может смягчить предполагаемое наказание, опре­деляемое с учетом того, что предусмотрено в связи с прежними судимостями, до 50 процентов. Если же число отягчающих обстоятельств существенно превы­шает число смягчающих, то судья, постановляющий приговор в отношении конкретного преступника, может усилить предполагаемое наказание до 50 процен­тов» [5] (с. 46).

В прежние времена издатели работали быстро. Не прошло и четырех лет после того, как книга Ч. Бек­кариа «О преступлениях и наказаниях» была впервые опубликована в Ливорно, как ее уже перевели на шведский язык и издали в Стокгольме. В 1977 г. :>та работа вышла там же на итальянском и шведском языках. Итак, соверши Беккариа инспекционную по­ездку по Северной Европе, он также остался бы вполне доволен. Недоставало бы некоторых детальных аме­риканских разработок, но, помимо прекрасного издания своей собственной книги, он нашел бы для себя много приятного, по крайней мере в докладах двух комитетов из следующих четырех:

1. Финляндия: Соображения, высказанные Комите­том по вопросам уголовного права, 1976 г.;

2. Швеция: Рабочая группа по вопросам уголовной политики. Новая система наказаний. Консультативный комитет по вопросам предупреждения преступности, 1977 г.;

3. Норвегия: Парламентский доклад по вопросам уголовной политики, № 104, 1977 — 1978 гг.;

4. Дания: Альтернативы тюремному заключению. Проект для обсуждения. Доклад № 806, 1977 г.

Беккариа чувствовал бы себя как дома скорее все­го в Финляндии, где неоклассицизм имеет, можно ска­зать, наиболее сильных сторонников. Это вряд ли про­стое совпадение. Классицизм никогда полностью не терял своих позиций в Финляндии. Резюме к фин­скому докладу, подготовленному Комитетом по вопро­сам уголовного права, завершается следующим выво­дом.

«Чтобы гарантировать соответствие между преступ­лением и наказанием, а также предсказуемость юриди­ческих решений, предусмотренные новым уголовным правом преступления должны быть тщательно диффе­ренцированы согласно степени их тяжести для уста­новления узких пределов наказания за каяедое кон­кретное преступление. Чтобы оказывать положительное воздействие на отношение к праву и ограничить число жалоб, следует установить типовые наказания для каждой категории преступлений» (с. 182).

В статье, посвященной этому вопросу, один из ве­дущих членов комитета, И. Анттила, пишет: «Для то­го чтобы сделать систему более понятной, предлагает­ся свести все преступления к ограниченному числу категорий, различающихся по степени тяжести... так, чтобы каждой категории на шкале наказаний было отведено фиксированное место. Самого названия пре­ступления должно быть достаточно для решения воп­роса о максимальном и минимальном наказании» ;(1977, с. 103 — 104).

Требование сгруппировать преступления в несколь­ко простых категорий в шведском докладе выражено менее категорично, чем в финском:

«Нужно учесть как стремление обеспечить опреде­ленную и единообразную практику, основывающуюся на характере преступлений, так и желание отразить в санкциях особенности личности преступника и соци­альные условия, с тем чтобы добиться законопослуш­ного поведения в будущем» (с. 405).

Однако в дальнейшем в докладе формулируются по­ложения, имеющие более четкую направленность.

«По мнению рабочей группы, тяжесть преступле­ния и требование соответствия между преступлением и наказанием должны иметь решающее значение при вы­боре наказания. С этой целью следует разработать специальные правила. Необходимой и естественной ос­новой таких правил является хорошо продуманная шкала наказаний, согласующаяся с перечнем преступ­лений, и наличие конкретных указаний относительно суровости различных видов наказания» (с. 406).

И в Финляндии и в Швеции все более определенно подчеркивается, что целью наказания является общее предупреждение. «Комитет пришел к выводу, — пишет II. Анттила, — что главной функцией системы являет­ся все же разъяснение содержания и границ основных запретов и одновременно выражение авторитетного осуждения порицаемых деяний. Наказание прежде все­го должно иметь общепредупредительный эффект» (с 103).

Шведский доклад полностью посвящен обсуждению двух альтернатив — индивидуальное предупреждение (некарательное воздействие) или общее предупрежде­ние. В нем содержится следующий вывод: «Таким об­разом, мы рекомендуем систему наказаний, повышаю­щую значение общего предупреждения» (с. 199).

Норвежский доклад весьма похож на два других в части отрицания идей некарательного воздействия. Что отличает этот документ — и что не понравилось б ы Беккариа, — так это отсутствие в нем требования обеспечить какое-либо точное соответствие между тя­жестью преступления и суровостью наказания. Нет в нем и попыток положить в основу системы общее 11 редупреждение.

Данпя держится несколько в стороне от теорети­ческих споров, но, по-видимому, больше преуспела в практическом плане, взяв курс на резкое сокращение применения специальных мер, основанных на идеях некарательного воздействия.

Пока все хорошо. Я в самом деле полагаю, что все, что произошло, пока к лучшему. Несправедливость системы, претендующей на то, что она оказывает не­карательное воздействие, была обнаружена ее крити­ками. В сочинениях сторонников общего предупрежде­ния честно признано, что наказание причиняет боль. Благодаря неоклассикам потребность в защите от не­справедливой раздачи боли оказалась в центре внима­ния. Это были необходимые и важные шаги.

Но теперь, когда все это сделано, в чем заключает­ся следующая задача?

Я лично полагал бы, что сейчас настало время, ко­гда нужно остановить дальнейшее продвижение теории общего предупреждения, а также воспрепятствовать дальнейшему усилению влияния идей неоклассициз­ма, по крайней мере у нас в Скандинавии. Эти теории обладают счастливым свойством делать проблему яс­ной, они как бы раскрыли нам глаза. Простота и жест­кость неоклассицизма облегчают понимание сути дела. И благодаря этому хорошо видно, что такая система неприемлема в качестве основы для контроля над преступностью.