Олег Данилов - Именем Закона

у окон, напряженно следят за поединком.

Шурик, отведя руку с ножом назад, пошел на лейтенанта.

-- Осторожно, Володя! -- прозвенел в мертвой тишине голос Нины. -- Осторожней!

Ивченко почему-то улыбнулся и неожиданно сунул руки в карманы плаща.

-- Брось нож, дурак, -- сказал он Шурику. -- В тюрьму сядешь! Шурик,

оскалившись, резко выбросил вперед правую руку. Вместо того чтобы отскочить или

выбить оружие, лейтенант, не вынимая рук из карманов, шагнул ему навстречу--

прямо на нож.

Раздался вопль. Шурик согнулся пополам и рухнул на землю.

-- Ура! -- как-то неуверенно сказал из окна дядя Петя. -- Ура! -- повторил он уже

громче. -- Ура, товарищи!

Тишина во дворе как будто взорвалась. Люди кричали "ура", аплодировали, а в

одном окне даже обнимались.

К лейтенанту подбежала взволнованная Нина.

-- Я тебе что говорила? -- закричала она. -- Я тебе говорила: осторожней! А ты?

Посмотри, что ты наделал!

-- Да я чуть-чуть... -- сказал лейтенант, будто извиняясь. -- Не волнуйся!

-- Это называется "чуть-чуть"? -- не унималась Нина. -- Мальчик стонет!

-- О чем и речь! Если бы я как следует -- разве бы он стонал? Он бы тогда

тихонечко лежал...

Соседи, только что кричавшие и аплодировавшие, вдруг, как по команде, исчезли из

окон. Я даже удивился -- что случилось? Потом понял. Люди повыскакивали изо всех

парадных. Впереди, в голубой майке и в брюках со спущенными подтяжками, несся

дядя Петя.

-- Ага! -- кричал он, потрясая кулаком -- Доигрались! Допрыгались! Достукались!

То-то же!

Ивченко подняли на руки и, как римского триумфатора, понесли по двору. Но

продолжалось это недолго. Послышались позывные сирены и, сигналя "мигалкой", во

двор въехал милицейский "газик". Видно, кто-то успел позвонить в отделение.

Стонущего Шурика, обалдевшего Пашу, и по-прежнему бесчувственного Валеру

погрузили в машину. Туда же влезли Ивченко с Ниной, и "газик" уехал

-- Ну, я думаю, у вас тут теперь будет порядок, -- сказал Лешка мне и маме таким

тоном, будто это он только что кидал и обезоруживал.

...На следующий день нас с Лешкой вызвали к директору. Директор, округлив глаза,

сообщил, что ему звонили из угрозыска и просили срочно нас туда направить.

...Когда мы вошли в знакомый кабинет, капитан Соколов сидел за столом и молча

барабанил по нему пальцами. Лейтенант Ивченко в милицейской форме, с ссадиной на

губе, стоял перед ним по стойке "смирно".

Кивнув нам "садитесь", капитан продолжал барабанить по столу. Вдруг он резко

повернулся в кресле.

-- Как же ты мог, Володя?! -- спросил он страшным шепотом. -- Ты, милиционер,

профессионал, юрист будущий! На безоружных!..

Тут я не выдержал.

-- Да что вы говорите, товарищ капитан! -- крикнул я. -- У Шурика нож

автоматический. Трое их! Один Паша чего стоит!

-- Они безоружны перед ним! -- резко сказал капитан. -- Да ты что, сам не видел?!

-- Все равно, -- влез в разговор Лешка, -- они первые напали! Товарищ лейтенант

сначала ничего и сделать не мог... Вон по губе получил. И ногой ему чуть не

заехали!

Капитан ехидно засмеялся:

-- Да, да, да... Бедняжка!.. Ты мне только не вкручивай! Конечно, товарищ

лейтенант первым не полез. Он у нас на юридическом учится, законы знает. Он

сперва дождался, пока его ударят. Да небось еще и побежал от них! Наверняка на

весь двор "не бейте!" кричал. Убедился, что свидетели из окон торчат... Так

было? -- спросил он у нас с Лешкой.

Мы кивнули головами:

-- Так.

Тут я кое-что начал понимать.

-- Ну вот, -- продолжал капитан. -- И получилось типичное состояние необходимой

обороны. Уголовный кодекс РСФСР, статья тринадцатая. "Не является преступлением

действие, -- наизусть процитировал он, -- совершенное... при защите... от

общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, если при

этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны".

-- Чего-то я не понял, -- признался Лешка.

-- А чего тут не понять? -- хмыкнул капитан. -- На тебя нападают -- ты имеешь право

защищаться. Вчера вам товарищ лейтенант все наглядно изобразил.

-- А что значит -- превышение пределов необходимой обороны? -- спросил я.

-- Ну, это, предположим, тебя толкнули слегка, а ты кирпич схватил и обидчика по

голове... То есть когда защита не соответствует степени опасности. Ты этих

парней сильно покалечил?

-- Да что вы, товарищ капитан?! -- обиженно сказал лейтенант. -- Нарочно в

песочницу кидал!

-- Ловко! -- прищурился Соколов. -- Все предусмотрел!

-- Встаньте, пожалуйста, товарищ капитан! -- неожиданно попросил Ивченко.

-- Что?!

-- Ну, встаньте с кресла. На минутку.

Капитан, недоуменно пожав плечами, поднялся. Он был на голову выше лейтенанта и

раза в два шире его в плечах.

-- Вас в детстве, Владимир Иванович, били? -- тихо спросил Ивченко.

-- Я тебе не Владимир Иванович... Ну и что?

-- Били или нет?

-- Конечно, а как же?.. Раз, помню, в восьмом классе, -- оживился он. -- Я после

уроков иду -- они стоят. Четверо. Ждут. Ну, думаю, терять нечего. Одному с

разворота сразу ка-ак врезал! Тут меня кто-то сзади портфелем... А я другого ка-

ак!.. Тут мне ногой! А я его ка-ак!.. А в чем дело? -- спохватился он.

-- Это не били вас, Владимир Иванович. Это вы дрались. А меня били.

-- А какая разница?

-- Вот вы всегда, наверное, были такой... ну, большой по отношению к другим...

А я вот всегда таким же маленьким был... опять же все в соотношении...

-- Сесть можно, товарищ лейтенант? -- спросил Соколов.

-- Садитесь, -- разрешил Ивченко.

-- Володя, -- капитан потер лоб. -- Володя, дорогой, ну разве я не понимаю! Я бы

этих гадов... -- Он потряс сжатым кулаком и стукнул им по столу. -- Но ведь нельзя

же так. Если бы кто-нибудь из соседей подобным образом действовал или прохожий,

я бы ему первый спасибо сказал. Честь и слава, что вступился, себя не пожалел. И

закон это разрешает, и по совести в самый раз! Но ведь мы не соседи и не

прохожие!.. Мы -- милиция!..

-- Знаете, товарищ капитан, -- вдруг сказал я неожиданно для себя. --

Вот вы товарища лейтенанта ругаете и все такое. А если бы вы видели, какой у нас

во дворе праздник вчера был, вы бы ему благодарность объявили!

-- Праздник? -- повторил Соколов. -- Весь двор радовался?

-- Весь! -- сказали мы с Лешкой. -- Ну буквально все "ура" кричали!

-- Я вот там не был, -- сказал капитан, -- а точно знаю, что не все радовались. У

этих олухов матери есть. Они тоже радовались? И "ура" кричали? Кстати, --

повернулся Соколов к лейтенанту, -- а кто у этих ребят родители? Что за семьи

там? Где они учатся?

Ивченко пожал плечами.

-- Вот тут, Володя, твоя главная ошибка и кроется, -- задумчиво произнес Соколов.

-- Ты бы вчера не кулаками размахивал, а поговорил бы с ними. Показал бы