Борис Клин - Родителей — в отставку? Разрушение семьи под видом борьбы за права детей

При этом изъять ребенка из семьи при переходе на ювенальную юстицию будет гораздо проще, чем сейчас.

Пока что для этого нужны очень весомые аргументы, доказательства фактически преступного отношения родителей к детям. Но это только до тех пор, пока жив традиционный взгляд на семью. Пока общество и государство убеждены, что родную мать, даже не очень хорошую, никто не заменит. Что самые лучшие, самые богатые и образованные приемные родители не могут дать ребенку того, что дает ему кровная семья. И ее поэтому нужно сохранять до последнего.

Ювенальная же юстиция смотрит на эту проблему совершенно иначе. Кровное родство — ничто или почти ничто. Недаром словосочетание «родная мать» так назойливо заменяется вроде бы более современным, наукообразным, а по сути — оскорбительным термином «биологическая мать». Потеря же «биологической семьи» никакая не трагедия, неизбежно накладывающая отпечаток на всю последующую жизнь ребенка, а, наоборот, это защита ребенка, находящегося в опасной ситуации. И чем скорее его удастся защитить, тем лучше. А поскольку современные родители якобы ничего не умеют (тема их несостоятельности, некомпетентности педалируется вовсю), опасную для детей ситуацию «ювенальщик» волен усмотреть на каждом шагу. Идеология и практика применения ювенальных законов таковы, что позволяют весьма расширительно толковать понятия прав ребенка, физического и психического насилия, а также опасной ситуации. Слишком многое тут зависит от настроя, взглядов и произволения судьи и сотрудников социальных служб.

Мы хотим лишний раз подчеркнуть: корень этой коренной реформы в области защиты прав детей в том, что резко принижается, фактически обесценивается роль настоящих, кровных родителей. Ребенок искусственно вычленяется из семьи, наделяется приоритетными правами и противопоставляется родителям. Они же фактически лишаются права голоса и вынуждены подчиняться диктату всемогущих и всеведущих специалистов, которые не только не видят никакой особой разницы между родной семьей и приемной, а даже считают приемную семью предпочтительней, поскольку легко изымают детей из родной семьи и отдают в приемную или в приют.

Конечно, пока они еще не осмеливаются четко и определенно заявить об этом вслух. Могут, наоборот, уверять, что они всемерно стараются наладить, укрепить семейные отношения. Но реальность свидетельствует об обратном. Официальная причина, по которой у актрисы Натальи Захаровой отняли во Франции (где она жила, выйдя замуж за француза) трехлетнюю дочь, это «удушающая материнская любовь». Так было написано в решении суда.

Вдумайтесь в этот вердикт! Мать сочли недостойной воспитывать свою девочку, потому что она слишком сильно ее любила. Разве можно себе представить, что в системе, сохранившей нормальный, традиционный взгляд на роль матери в жизни ребенка, особенно такого крошечного, избыток материнской любви стал бы основанием для отнятия дочери? В ювенальной же Франции подобные случаи отнюдь не единичны.

Преступным в поведении Натальи Захаровой сочли и то, что она купила ребенку такую же кофточку, как себе. Сотрудники социальных служб обвинили ее в том, что она хочет подавить индивидуальность трехлетней Маши, сделать ее похожей на себя. У другой французской матери отняли сына за то, что она слишком долго, по мнению защитников прав несовершеннолетних, держала его без движения в прогулочной коляске. Она делала это, чтобы он не бегал по онкологической клинике, куда она приезжала вместе с ним навестить больную раком старшую дочку. Но ее доводы не были приняты во внимание. Кстати, эту больную дочку тоже отняли — реализовав, вероятно, заодно таким образом «профилактическую функцию судебного решения».

А в Америке, где запрещено оставлять без присмотра детей до 12 лет, родителям предстоит серьезное разбирательство «за создание ситуации, опасной для жизни ребенка», если они отлучатся даже совсем ненадолго.

Список родительских «злодеяний» можно продолжать до бесконечности — основанием для отнятия ребенка может стать все что угодно, было бы желание ювенального суда. Например, в Австралии подросток решил отпраздновать свое пятнадцатилетие в «Макдональдсе», пригласив 30 человек гостей. Отец возразил, что это многовато, он такую сумму «не потянет». Мальчик пожаловался защитникам детских прав, и отец был поставлен перед выбором: либо он все-таки изыскивает деньги на детский банкет, либо ему придется распрощаться с сыном. Ребенок ведь не должен чувствовать себя хуже других! Если в их классе так принято отмечать день рождения, значит, отец своим отказом его психически травмирует.

Не спасают ни деньги, ни связи, ни известность. Американскую поп-звезду Бритни Спирс обвинили в том, что оба бассейна на ее вилле могут представлять опасность для ее детей, играющих неподалеку, поскольку не соответствуют предписанным законом требованиям. В результате она, не выдержав напора сотрудников калифорнийской Службы защиты детей, перебралась с детьми в гостиницу. Но детей у нее потом все равно отняли.

И еще один характерный аспект проблемы. Для нас, честно говоря, долго оставалось загадкой, почему западные родители не восстают против растления детей под видом sex-education. Неужели они и вправду, как уверяют нас сторонники сексуального просвещения детей, все поголовно «за»? Ситуацию прояснил случай с баварской школьницей. Родители-католики, узнав, что их пятнадцатилетней дочке Мелисе Бусекрос демонстрировали на соответствующем уроке фильм с половыми актами, перестали пускать девочку на уроки. Администрация школы, озабоченная тем, что нарушаются права ребенка на получение образования (и в том числе — информации о репродуктивном и сексуальном здоровье), обратилась в соответствующие инстанции. Девочку отвезли к психиатру. Он поставил диагноз «фобия школы», возникновение которой, естественно, бросало тень на родителей. Через некоторое время, поскольку девочка упорствовала в своем нежелании ходить в школу, ее изъяли из семьи и поместили в клинику для душевнобольных. Там девочка впала в депрессию, пыталась покончить с собой. Потом написала письмо в группу защиты прав ребенка, умоляя воссоединить ее с родителями. Но, как было сказано в публикациях на эту тему (см. сайты World Net Daily, «Седмицами» или «Православную газету для простых людей» № 2 — февраль 2007 г.), власти не спешат вернуть девочку в семью, мотивируя это заботой о состоянии ее здоровья. А годом ранее других немецких родителей и вовсе посадили в тюрьму за то, что их ребенок получал образование дома.

В Германии, где сексуальное просвещение школьников обязательно («идеал», которого пока не удается достичь у нас), образование на дому считается тяжким преступлением. Так что, похоже, единодушная, или почти единодушная, поддержка западными родителями детского «секспросвета» и прочих либерально толкуемых прав ребенка сродни тому, как при тоталитарных режимах народ всегда единодушно одобряет очередные решения очередных партсъездов. Не потому, что народ такой монолитный, а потому, что рыпаться опасно.