Яков Магазинер - Избранные труды по общей теории права

Обращаясь к вопросу о связи между право– и дееспособностью, необходимо выяснить их значение и назначение в праве. И та и другая – суть способности. Правоспособность означает способность к правам и обязанностям , т. е. способность к обладанию субъективной правовой сферой . Дееспособность означает способность к действиям, изменяющим права и обязанности, т. е. способность к распоряжению своей правовой сферой . Следовательно, право– и дееспособность означают способность к обладанию и к распоряжению своей правовой сферой.

Способность к обладанию правовой сферой , т. е. правоспособность , дает человеку известную массу огражденных интересов , и потому отнятие у человека этой способности есть вторжение в его интересы и даже отрицание ценности этих интересов. Это вторжение в интересы лица строится на том, что интересы эти юридически негодны, т. е. право не признает их достойными защиты. Например, отнятие политической правоспособности у буржуазии в СССР основывается на том, что законодательство СССР не признает политические интересы буржуазии как целого класса достойными правовой охраны, и она объявлена политически неправоспособной.

Противоположную задачу преследует институт дееспособности . Признание лица недееспособным есть защита его интересов, которым он мог бы повредить в силу дефектности своей психики. В самом деле, дееспособность есть способность к распоряжению своей правовой сферой, т. е. массой защищенных правом интересов. Эта способность признается за лицом для того, чтобы дать ему самому возможность наилучшим образом осуществлять эти интересы в виде заключения сделок, совершения актов власти и использования тех последствий этих актов, которые установлены для всех законом. Но если психика лица настолько незрела или ненормальна, что вместо блага его действия могут причинить ему вред, то право, которое признает и охраняет его блага, давая ему правоспособность, поступает только последовательно , когда не позволяет ему своими действиями разрушать эти блата , т. е. отрицает за ним способность своими действиями поражать те блага , для ограждения которых право признало его правоспособность. Это значит, что недееспособность есть такая же защита интересов, как и правоспособность , только другими средствами . Например, отрицая за малолетним дееспособность , право ограждает признанную за ним сферу прав от разрушения вследствие таких его действий, как убыточный договор или опасное правонарушение, которые могли бы принести ему непоправимый вред, если бы он не был защищен от него своей недееспособностью .

Но недееспособность есть защита не только самого недееспособного. Она защищает и тех, кто, не разбираясь в незрелой или ненормальной психике лица, совершающего юридический акт, положился бы на обязательство его и договор с ним, которых тот никогда не мог бы выполнить, но в силу которых получил бы то, чего не мог бы затем вернуть. Поэтому право объявляет его недееспособным , т. е. всякий может и должен знать, что акты этого незрелого или ненормального лица не могут породить прав или обязанностей, установленных общим законом.

Неправоспособность также имеет в виду не только интересы самого неправоспособного, но и третьих лиц . Однако и здесь сохраняет силу то же основное, указанное выше, противоположение. Правоспособность, как мы видели, ограждает блага того, за кем она признана, а неправоспособность отрицает эти блага, т. е. не признает их достойными защиты. Неправоспособность есть, следовательно, обессиление лица для правового пользования определенными благами, но вместе с тем и обессиление лица для доставления благ другому , третьему лицу. Если человек лишен политической правоспособности, то он не только не может по праву сам участвовать в государственном управлении, но он не вправе привлекать других к этому участию или предоставлять другим какие-либо правовые блага через участие в государственном управлении, которое для него закрыто. Поэтому неправоспособность буржуазии в СССР обессиливает ее не только для актов власти, но и для привлечения к этим актам власти лиц, ей желательных, и для предоставления каких-либо правовых благ лицам по ее усмотрению.

Следовательно, недееспособность имеет целью обессиление лица для причинения зла себе и другим , ибо от его действий возможно более зла, чем блата , и для него и для других; все это потому, что психика его признается юридически негодной , хотя интересы его юридически достойны защиты, и оттого правоспособность его признается и охраняется. Напротив, неправоспособность имеет целью обессиление лица для доставления блага себе и другому , ибо интересы как его самого, так и тех, кто мог бы от них зависеть, признаются недостойными защиты, и оттого они не признаются и не охраняются путем правоспособности .

Таким образом, правоспособность признается за лицом в интересах его самого и лиц, с ним связанных, а дееспособность отрицается за лицом в интересах как его самого, так и лиц, с ним связанных; поэтому если правоспособность отрицается за лицом, то блага его открыты для вторжения, а если дееспособность отрицается за лицом в интересах как его самого, так и лиц, с ним связанных; поэтому если правоспособность отрицается лицом, то блага его открыты для вторжения, а если дееспособность отрицается лицом, то блага его защищены от вторжения . Но это значит, что недееспособный – это тот, чьи права настолько ценны , что они защищаются его недееспособностью , т. е. они защищены не только от других, но и от него самого. Поэтому недееспособность нужна как щит для правоспособности и, следовательно, что особенно важно, недееспособность необходима там, где есть правоспособность, ибо нет смысла защищать то, чего нет.

На это легко заметить, что и тот, кто неправоспособен , также недееспособен , ибо тот, кто не способен иметь права, не может быть и способен осуществлять то, чего у него нет и быть не может. Но когда в праве говорят о недееспособности , то имеют в виду именно тот частый случай, когда лицо правоспособно , но недееспособно . Странно было бы говорить о недееспособности того, кто неправоспособен: это само собой разумеется, что неправоспособность влечет за собой недееспособность, ибо нет речи о способности осуществлять права, которых иметь нельзя. Только людей, способных иметь права, можно делить на способных осуществлять их и не способных к тому, подобно тому как только живых, жизнеспособных людей можно делить на трудоспособных и нетрудоспособных , хотя труп, конечно, также нетрудоспособен. Поэтому когда закон говорит о нетрудоспособных и определяет правовой режим, которому они подчинены, он имеет в виду только живых нетрудоспособных людей, – как странно было бы говорить о мертвом, что он нездоров: нездоров только тот, кто жив. Так и с недееспособностью: только правоспособный может быть недееспособным, т. е. недееспособные – это особая группа людей правоспособных , и тот, кто недееспособен , тем самым правоспособен , т. е. недееспособный всегда правоспособен . Итак, правоспособный может быть недееспособным , а неправоспособный всегда недееспособен . Затем, дееспособный всегда правоспособен и недееспособный всегда предполагается правоспособным.