Андрей Морозов - Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ

В качестве одного из важнейших средств повышения эффективности применения на национальном уровне международных договоров, заключаемых в рамках Таможенного союза, следует назвать синхронизацию процессов внесения изменений в национальное законодательство государств – участников Таможенного союза. В настоящее время данный процесс на международно-правовом уровне не синхронизирован, что влечет ситуации, когда одно государство сформировало на национальном уровне необходимую законодательную базу, а другое по тем или иным причинам еще этого не осуществило. Указанные процессы негативно сказываются на эффективности реализации международных договоров и не дают им возможности быть реализованными в полной мере.

Помимо прочего правоприменительные органы должны также своевременно реагировать на внесение изменений в международно-правовые акты, принимаемые в рамках ЕврАзЭС и Таможенного союза, и соответствующим образом корректировать национальное законодательство.

Динамичное развитие международно-правовой базы Таможенного союза и стремительный рост нормативных документов, принимаемых под его эгидой, чрезвычайно остро ставит вопрос о разрешении возможных коллизий между актами Таможенного союза и российским законодательством. Указанная проблема нашла свое отражение в доктрине международного права.

Так, применительно к национальному законодательству М. А. Занина отмечает, что коллизии норм права – несовершенство правового регулирования, обусловленное объективными и субъективными факторами правообразования, непоследовательное закрепление в праве объективных интересов [456].

В настоящее время поиск способов эффективного предупреждения и разрешения противоречий норм права становится все более актуальным. Это связано с теми современными тенденциями, что развитие различных сфер бизнеса, экономики и финансов, науки и технологий, политики и культуры усложняет и расширяет сферу правового регулирования. В результате подобных процессов темпы и объемы законодательной работы увеличиваются настолько, что объективно невозможно полностью обеспечить надлежащую согласованность нормативных правовых актов. В определенной степени обозначенная проблема может решаться за счет реформирования законодательства, в том числе разработки правил разрешения различных видов коллизий норм права [457].

В рамках Таможенного союза нормативно-правовое регулирование осуществляется по широкому спектру направлений. Так, в настоящее время в орбиту правовой регламентации входят следующие сферы: таможенно-тарифное регулирование; нетарифное регулирование; надзор и контроль за безопасностью товаров (продукции); таможенное администрирование; таможенная статистика внешней торговли; налоги; экспортный контроль; информационные системы; тарифные преференции; специальные защитные, антидемпинговые и компенсационные меры, техническое регулирование, валютно-финансовые отношения. При таком широком спектре направлений сотрудничества весьма вероятны ситуации возникновения коллизий между международно-правовыми документами Таможенного союза и российским законодательством. В данном случае необходимо отметить, что коллизии могут возникнуть между юридически обязательными документами Таможенного союза и актами российского законодательства. К подобного рода актам Таможенного союза следует отнести: международные договоры, действующие в рамках Таможенного союза, решения Межгосударственного Совета ЕврАзЭС (Высшего Евразийского экономического совета), действующие решения Комиссии Таможенного союза, имеющие юридически обязательный характер, решения Евразийской экономической комиссии, носящие обязательный характер, являющейся правопреемником Комиссии Таможенного союза.

Базовый правовой механизм разрешения коллизий между правилами, закрепленными в международных договорах Российской Федерации и российским законодательством закреплен в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, которая устанавливает, что если международным договором Российской Федерации установлены правила иные, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Данная конституционная норма определяет способы разрешения коллизий между международными договорами Российской Федерации и российскими законами и не регламентирует вопроса применения решений органов международных организаций в случае коллизионных ситуаций.

Применительно к международным договорам Российской Федерации, заключаемым в рамках Таможенного союза, необходимо отметить, что эти договоры, как правило, подлежат ратификации в соответствии с законодательством государств – участников Таможенного союза. Приоритет применения правил международных договоров, действующих в рамках Таможенного союза, как и иных международных договоров Российской Федерации, обусловлен, как нормами Венской конвенции, так и конституционными нормами. Так, Венская конвенция, в частности, предусматривает, что «каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться» (ст. 26), «участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора» (ст. 27). Конституционные нормы государств – участников Таможенного союза также закрепляют приоритет международных договоров над национальным законодательством. Так, например, ч. 3 ст. 4 Конституции Республики Казахстан определяет, что международные договоры, ратифицированные Республикой, имеют приоритет перед ее законами и применяются непосредственно, кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание закона.

Конституция Республики Беларусь предусматривает, что Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства. Республика Беларусь в соответствии с нормами международного права может на добровольной основе входить в межгосударственные образования и выходить из них. Не допускается заключение международных договоров, которые противоречат Конституции (ст. 8).

Учитывая развитый международно-правовой инструментарий Таможенного союза, следует отметить мнение С. В. Бахина, который считает, что в состав международных обязательств Российской Федерации должны быть включены нормоустанавливающие резолюции международных организаций, в которых принятие обязывающих решений может быть как напрямую предусмотрено в учредительном акте международной организации, так и определенно вытекать из так называемого молчаливого дополнения устава, когда принятие организацией обязывающих решений не вызывает возражений со стороны государств-членов [458]. Применительно к Таможенному союзу вопросы «молчаливого дополнения устава» не имеют определяющего значения, но в принципе не исключены ситуации, когда органы Таможенного союза будут принимать юридически обязательные решения по вопросам, прямо не входящим в их компетенцию с молчаливого согласия государств-участников. Такая концепция не нова для международного права и именуется в доктрине как концепция «имманентной компетенции».