Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

2. Каноническая идея виновности, оформившаяся в легальную категорию mens rea , обусловила становление в теории последней двух самостоятельных, равноправных концептуальных характеристик: во-первых, социально-этической сущности mens rea и, во-вторых, проявления указанной сущности в том или ином психическом настрое, состоянии ума деятеля, неодномерное развитие и неравновеликое соотношение которых позволяет выделить в истории теории mens rea несколько качественно отличающихся друг от друга этапов.

3. Первый из них охватывает эпоху с XIII в. по XIX в. Его характерными чертами являются акцент на греховности, моральной упречности поступка, сравнительная неразработанность обобщённого понятийного аппарата mens rea и объективность её оценки. Это позволяет именовать данный этап периодом господства концепции mens mala , рассматривающей оцениваемую с объективных позиций общества моральную упречность психического состояния человека как доминанту, изначально предопределяющую наличие или отсутствие mens rea в том или ином совершённом преступлении.

4. Образование в XVII в. американских колоний британской короны привело к постепенному заимствованию ими английского общего права и его доктрины, включая теорию mens rea в том её понимании, которое господствовало в Англии в XVII–XVIII вв. и которое удержалось на американской почве вплоть до конца XIX в.

5. С конца XIX в. и до середины XX в. можно говорить о новом направлении в развитии теории mens rea – концепции mentes reae , характеризующейся пониманием mens rea как того или иного проявления психической деятельности человека, разнящегося от-преступления-к-преступлению и покоящегося в основе своей на морально упречном настрое ума деятеля.

6. Появление в 1962 г. разработанного Институтом американского права Примерного уголовного кодекса ознаменовало следующий этап в развитии теории mens rea. Созданная им схема элементов виновности с их психологическим определением и иерархической упорядоченностью, а также отрицанием моральной упречности настроя ума деятеля как одной из концептуальных характеристик mens rea даёт основание к отнесению отражённых в положениях кодекса взглядов к особому, самостоятельному теоретическому направлению в границах общей теории mens rea – теории виновности, в рамках которой категория mens rea исчерпывается структурой формально-психологических терминов. При этом с позиций специальных вопросов теории mens rea резкий разрыв с категорией моральной упречности не мог пройти безболезненно и не только породил ряд оставшихся неразрешёнными составителями кодекса дилемм, но и, в сущности, подорвал на уровне частных положений всю теорию виновности в целом.

7. Осмысление психологического потенциала теории виновности Примерного уголовного кодекса и конвергенция последней с идеей моральной упречности составляют содержание современного периода в развитии теории mens rea в американском уголовном праве.

8. В её современном понимании категория mens rea означает релевантный для целей уголовного права заслуживающий морального порицания настрой ума деятеля, характеризующийся проявленной индивидом намеренностью, неосторожностью или небрежностью по отношению к совершённому им преступному деянию. В своём философско-правовом плане она основывается на понимании сущности уголовного наказания как стигмата морального осуждения, налагаемого на человека обществом. Источником данного стигмата, в свою очередь, служит осознание индивидом моральной упречности свободно избираемого им варианта поведения, ставящего в опасность значимые социальные ценности, взятые под охрану уголовного закона. Образуя концептуальную характеристику социально-этической сущности mens rea , категория моральной упречности основывается на установленном и юридически закреплённом субъективном настрое ума деятеля относительно всех релевантных объективных компонентов преступления, отражённом в категориях намерения, неосторожности или небрежности.

9. С позиций сущности mens rea как морально упречного поставлен и я в опасность значимых социальных ценностей может быть теоретически обоснована концепция «смешанной» строгой ответственности, но лишь постольку, поскольку она связана с реально наличествующим неким уровнем упречности как предпосылкой к стигмату морального осуждения и следующему за ним уголовному наказанию. Стандартом к такой обоснованности «смешанной» строгой ответственности, в свою очередь, служит система взглядов и ценностей, разделяемых данным социумом. И, напротив, «истинная» строгая ответственность, базирующаяся на отсутствии юридически достоверно установленной какой-либо моральной упречности, теоретически неприемлема.

10. В аспекте практического преломления общей теории mens rea отражением её развития служит институт юридической ошибки, прошедший в своём становлении путь от абсолютной нерелевантности error juris для целей наступления уголовной ответственности до признания такой релевантности, основанной на понимании социальной и философско-правовой необоснованности применения к лицу уголовно-правовых санкций при отсутствии у него позитивного знания закона как единственного базиса к констатации в ряде ситуаций морально порицаемого настроя его ума.

11. Отражением развития теории mens rea также служит доктрина тяжкого убийства по правилу о фелонии, на всём протяжении своей истории связанная с категорией моральной упречности как оправдывающей осуждение лица даже к смертной казни за тяжкое убийство, заключающееся в причинении смерти (пусть и случайном) другому человеку в ходе намеренного совершения исходно опасного для человеческой жизни преступления, являющегося фелонией.

12. В равной мере развитие общей теории mens rea нашло своё отражение в институте материально-правовых средств доказывания mens rea , где презумпция последней, изначально связанная с объективизированной моральной упречностью поступка, стандартом сообщества, прилагаемым к индивиду, превратилась к настоящему времени в средство установления реальной субъективной виновности человека.

Завершая предлагаемое исследование соображениями более общего плана, нельзя не отметить, что наш исторический набросок, спроецированный на американское уголовное право, свидетельствует о многом.

Прежде всего, им отражается ценность истинно психологического подхода к mens rea , позволяющего в рамках анализа, могущего быть названным элементным, установить реальный субъективный настрой ума деятеля со множеством присущих ему целей, уверенностей, догадок, сомнений, пренебрежений и неосведомлённостей.