Роман Ромашов - Право – язык и масштаб свободы

Субъективная оценка окружающей действительности всегда осуществляется личностью на основании синтезированных им представлений о сущем и должном. При формулировании «личной нормы» человек выявляет наиболее понятный, имманентный его мировосприятию источник права и преимущественно ориентируется на него. Моральное несовершенство и субъективизм человека в познании общественных закономерностей не снимается систематическим и фундаментальным образованием. Представления одних людей о праве, применении закона и функционировании государства подчас не находят единства с представлениями других людей. Иллюзорность и синкретичность окружающего мира, энтропия хаоса, неудовлетворенность, ощущение несправедливости подчас подталкивают человека к выработке более простых и ясных собственных норм. Проблема несовпадения индивидуальной нормативной системы одного человека с личными нормами другого человека (конфликт интерпретаций окружающей действительности) не устраняется императивными нормами (законами), представляющими собой совокупность личных норм субъектов законодательной деятельности. Оценочные категории справедливости также не в состоянии быть критериями правильности поведения, соответствия одних норм (исследуемых) другим нормам (образцам). «Если общество интерпретируется как система кооперации между равными, тот, кто пострадал от серьезной несправедливости, не обязан подчиняться. Действительно, гражданское неповиновение (как и отказ по убеждениям) – это одно из стабилизирующих средств конституционной системы, хотя и незаконное по определению» [492].

Нормативные системы анархистов, отрицающих позитивные свойства государства, движение абсентеистов, не желающих принимать участия в избирательных процессах, религиозные учения, направленные на подавление желаний и дистанцирование от власти – суть нормативные системы одних личностей, акцептированные и развитые другими. Независимо от количества сформулированных норм и качества их систематизации, нормативная система каждой личности содержит универсальный набор правил для взаимодействия с другими нормативными системами, их сообществами, государством. Несомненно, «личностям всегда легче договориться о том, что действующие нормы есть в сущности неприемлемые требования» [493].

Восприятие внешнего мира начинается будущим человеком еще в замкнутом пространстве внутриутробного развития. Эмбрион находится в зависимом от иных лиц состоянии, получает дозированное жизнеобеспечение, обречен на подчинение внешним обстоятельствам. Освободившись от внятных биологических закономерностей материнского чрева, человек попадает в созданный без учета его мнения мир незнакомых людей, непонятных вещей, непознанных правил. Процесс социализации нового человека начинается с запретов («так нельзя делать»), научений («делай так»), наказаний и поощрений. Индивидуальная совокупность комбинаций (запрет – научение – наказание – поощрение) усваивается личностью в контексте достижения своих целей, формируя нормативную систему. Не только отпечатки пальцев, рисунок роговицы глаз и структура ДНК являются способом индивидуализации, «каждый человек уникален, ибо каждый по-своему, свойственным только ему путем, решает возникшие перед ним проблемы» [494].

Предлагаемые обществом разноуровневые правила (человеческие обычаи, государственные нормы, религиозные догмы и др.) каждым индивидуумом усваиваются по-разному, их признание и трансформация в «личные нормы» зависит от многих индивидуальных факторов. «Структура нормативных стандартов любой, даже самой простейшей системы всегда сложна, запутанна и, как правило, далека от полной интеграции…» [495]. Сталкиваясь с непривычными ситуациями человек научается вырабатывать подходы, максимально защищающие его частные права и интересы. Самые убедительные нормы посторонних людей (общества) могут иметь меньшее значение, чем собственное здоровье и благополучие близких. Нередко личные интересы противоречат требованию внешней нормы, субъекту приходится нарушать социальную нормативность либо отказываться от реализации собственного интереса. Так, шаг за шагом человек вырабатывает собственный алгоритм поведения, позволяющий добиться максимального результата при минимизации затрат на конфликты личной нормативной системы с общественными правилами.

«Действия должны следовать друг за другом во времени и стыковаться в других отношениях, так что конфликты могут фокусироваться на временной соотнесенности – установлении времени, а не только на конфликтных требованиях, предъявляемых различным партнерам по различным моделям взаимодействия» [496]. Конфликт нормативных систем объективен, человек вынужден находиться в средоточии социально-политических противоречий, разучивая гармонию своего пути. В какой-то момент он начинает осознавать, что законодательство государства есть процессуально оформленное навязывание личной нормативной системы правителя всем остальным людям. Следует отметить, что большинство жителей мегаполисов незнакомы с текстами законодательных актов, не соблюдают религиозные нормы, являются носителями релятивистской морали, нечасто сталкиваются с международными нормами. Разумный человек, увидев противоречие между собственными представлениями о должном и сообщенными ему извне нормами, вероятно задумается – обязан ли он соблюдать нормативные системы других личностей, не противопоставляя им свою нормативную систему. Возможно, субъект и не найдет никаких аргументов у глашатаев внешних (по отношению к его личной нормативной системе) норм, кроме права силы – от летигимного наличия в управлении вооруженных отрядов людей до преступного беспредела в отстаивании собственных норм.

Склонность к подчинению, равно как к индивидуализму и анархизму формируется в юношеском возрасте. Возраст совершеннолетия связан с завершением формирования базиса индивидуальной нормативной системы личности, в этот период обычно уже завершается формирование собственных подходов к разрешению проблемы трихотомии «личность – внутренняя система (семья, близкие, друзья) – внешний мир (улица, государство, враги)». Окружающий мир представляется начинающему жизнь человеку неисчислимым множеством систем, собственная личность им еще не познана, он обреченно погружается в нормативную систему общества, – и не всегда может найти в общественных нормах, установленных неизвестными лицами, должной внятности и мировоззренческой опоры. Только посредством приобретения знаний, общественной практики, опыта ошибок и достижений человек формирует собственные представления о корпусе признаваемых норм. Личная точка зрения всегда будет преобладать над внешней нормой, поскольку «норма никогда не в состоянии реализовать свое видение реальности; поэтому она предстает в реальности как процесс расщепления, как различие соответствия и отклонения. Все факты в сфере нормативного регулирования сортируются в соответствии с тем, какую возможность они реализуют. И в зависимости от этого происходит выбор других присоединений» [497].