Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Исследовательская часть начинается с перечисления вопросов, которые поставлены перед экспертом и ответы на которые мы бы должны обнаружить в его же выводах. Формулировки вопросов запросто воспроизводятся из постановления о назначении экспертизы. И даже такую, внешне простую процедуру умудряются запороть. Перепечатывая вопросы, эксперты перефразируют их, что-то упускают в смысловой цепочке исканий или подправляют редакцию вопросов своим усмотрением. Соответственно от этого меняется существо вопросов, а следом и выводы, на них опирающиеся. Фактически в таком режиме эксперт уже делает выводы не по вопросам следака, а по другим, своим собственным вопросам. Это можно расценивать как произвол и как отступление от самих оснований экспертизы – экспертиза утрачивает относимость к предмету исследований. Это доказательство выходит за границы постановленных задач исследования. Действительно, наша экспертиза в таком случае не будет соответствовать решению о ней. Этой бумажкой останется только попку подтереть.

Далее. Эксперт даёт общее описание поступившим к нему на исследование объектам, как он их наблюдает по поверхностным их характеристикам, состоянию и упаковке. Объём всего материала должен соответствовать тому перечню, что указан в постановлении об экспертизе и сопроводительному письму (направляйке). Если по этим данным обнаруживаются нестыковки, по правилам, эксперт должен бы вернуть все материалы вместе со своим сообщением о проблемах и возникших препятствиях. Но на практике этот порядок не срабатывает чего-то. Эксперты принуждены к мышинным ходам. В межличностном порядке, например – звоночком (но не в дверь) следака курсуют о противоречиях и выясняют, согласовывают выход их положения. Бывает, что «включают заднюю»: решают вернуть всё барахло следаку на утряску, или вообще обламывают экспертизу, изъяв из дела и постановление и прочий материал, как будто и не планировалась даже сама экспертиза, не проводилась вовсе. Последнее может случиться, когда результаты исследований, так же как и их безрезультатность влекут серьёзный ущерб обвинению. Встречаются случаи, что и сами эксперты не узнают об «утрате» их производства, им попросту не сообщают об этом. Однако все такие манёвры иногда вызнаются по регистрационным журналам входящих / исходящих документов. В любом экспертном Бюро предварительная регистрация проводится и от этих сведений сложно избавиться, скрыть их от дотошных искателей. Твои шпиёны могут пробить поляну…. Но вернёмся к процессу.

Описание вещей и предметов даётся только поверхностным зрительным восприятием без определения их точного наименования, даже когда свойства явные и само наименование дано в сопроводительных бумажках. Тогда, например, о пуле без оболочки укажут – фрагмент металла серого цвета в форме заострённого цилиндра; об образце крови – жидкость бурого цвета. Это не от глупости наблюдателя, но во избежание предрешённости основных свойств материальных объектов, так как именно эксперт должен будет определять, чем является объект по свойствам и назначению. В иных вариантах предсказанности характеристик, выводы могут быть расценены как необъективные. Например. В постановлении указано, что у Васи изъят героин, который направляется на исследование. Эксперт также посмел ссылаться, что ему представлен «героин» и поставлен вопрос: «Чем является образец?», а затем делает выводы, что это героин. Ну, в самом деле, как эксперту отвечать в таком случае: что представленный героин является героином? Эксперт в такой ситуации оказывается в ловушке – он скован предрешённостью вопроса.

Описание упаковки даст представление о сохранности и первозданности материала. Поступившие на изучение объекты должны быть упакованы герметично, опломбированы специальными ярлычками, на котором проставляются подписи следака и понятых (если проводился осмотр) и других лиц, кто имел непосредственный доступ к объекту. Эта пломба располагается на стыке краёв сплошной поверхности в той части, где расположено входное отверстие или по швам. Поверх подписей проставляется оттиск печати того же органа, кто последним манипулировал объектом в открытом виде. Кроме того должна иметься этикетка или бирка с дыркой, кура вносится пояснительная надпись о содержимом данной упаковки. Таких упаковок может быть несколько, как у матрёшки, все они сохраняются последовательным облачением друг на дружке. Эксперт описывает упаковочные характеристики и должен проверить целку по каждой, отмечая любые зримые недостатки. Это позволяет установить неприкосновенности «груза» на время передачи. А мы с тобой, сравнивая такое описание с другими описаниями по всем предшествующим манипуляциям с теми же объектами, в том числи и путём личного обзора в ходе ознакомления с материалами дела, можем проверить сохранность и установить возможные нарушения. Исключением являются только крупногабаритные предметы (труп, автомобиль) и те материалы, что складируются в томах и не обязательны к упаковке и пломбированию.

Отдельной строкой и поэтапно использованию эксперт должен представить сведения о всём инструментарии, которое им применено в ходе исследований. Речь идёт о любых технических приборах, аппаратных средствах, инструментах измерения и физического воздействия на объект, о химических и биологических реагентах, природных или искусственных материалах, – всё, с помощью чего проводят измерения, внедрения, устанавливают величины, составы, состояния и свойства в опытно-экспериментальном порядке в отношении изучаемых объектов. Дело в том, что любой применяемый инструмент должен быть разрешён к эксплуатации в ходе экспертиз, иметь подтверждение от компетентных органов о его допустимости в целях получения достоверных данных. Поэтому в исследовательской части равно приводится техническое описание и электронного микроскопа и обычной линейки (марка, модель, производитель).

Я очевидец двум случаям использования в экспертизах «левых» инструментов. Так, по делу о наркообороте экспертиза по установлению наличия наркотического вещества в изъятом порошке была проведена с использованием спектрографа. Но, как выяснилось позднее, такой спектрограф не прошёл в установленном порядке лицензирование, не был зарегистрирован в гос. реестре средств измерения. Поэтому применение такового являлось незаконным, а результаты анализа и выводы эксперта – недопустимыми доказательствами. В том деле к моменту выявления нарушения образец наркоты был полностью израсходован. Оказалось невозможным проведение нового исследования и, соответственно, вновь получить доказательство о наркотическом свойстве изъятого вещества. Этим обвинение было аннулировано по событию преступления, основной признак состава деяния оказался неподтверждённым, что повлекло прекращение производства по уголовному делу. Во втором случае при молекулярно-генетическом исследовании образца крови от трупа использовался аппаратный комплекс, по которому истёк срок очередной поверки по техническому состоянию. Данный факт препятствовал его использованию, повлёк признание недействительными результаты проведённого исследования.