Евгений Ищенко - 101 миниатюрный детектив

Видя, что он опять вскинул двустволку, егерь, обороняясь, выстрелил в свою очередь и попал ему в плечо. После этого он помог привязать к седлу Зверева, свалившегося наземь. Сообщники повезли раненого в больницу, а он пошел в контору заповедника, чтобы составить акт о случившемся, но по пути подвернул ногу и смог вернуться домой только через четыре дня, когда его уже разыскивали как подозреваемого.

При повторных допросах и очных ставках каждый стоял на своем. Троица в заповеднике не была. Места происшествия, показанные егерем и его недругами, разделяло десять километров. Кто же говорит правду? Один против троих! Кому верить?

Но следователь не мог просто поверить. Он должен был проверить, и когда Зверева выписали из больницы, провел следственный эксперимент. Пастух сел на коня и показал, где стоял Дятлов и в каком положении было его ружье, когда произошел неосторожный выстрел. От стволов к плечу раненого протянули бечевку, при этом стало видно, что пробоины на плаще и фуфайке располагались ниже того места, где пуля вошла в плечо. Зверев неоднократно уточнял свое и егеря взаимное расположение, но пробоины на одежде со шрамом на плече так и не совпали.

Настала очередь Дятлова. Он попросил Зверева вскинуть руки с ружьем и целиться в него, и сам сделал то же самое. Снова протянули бечевку. Тут и стало совершенно ясно, что именно в таком положении грянул ответный выстрел.

Траектория полета пули, материализованная бечевкой, подтвердила правдивость показаний егеря. Эксперимент оказался настолько очевидным и убедительным, что Зверев был вынужден признаться в содеянном. И поэтому перед судом предстал не Дятлов, а трое злостных браконьеров, оговоривших невиновного, вставшего на защиту родной природы.

На крупной узловой станции Южногорск весной, а потом осенью были обнаружены два взломанных грузовых контейнера, из которых пропали шерстяные и хлопчатобумажные вещи на крупную сумму. Проломы в крышах контейнеров преступники маскировали кусками кровельного железа, аккуратно прибивая их гвоздями, потому кражи обнаруживались только при открывании контейнеров для выгрузки.

Осматривая первый и второй обворованные контейнеры, следователь транспортного отдела милиции извлек по три гвоздя, выпилил обломки досок со следами орудий взлома и направил все это на криминалистическую экспертизу.

При исследовании досок оказалось, что по следам на них невозможно ответить на вопрос: одним или разными орудиями воспользовались преступники при взломе? Но оставалось шесть гвоздей, которые и помогли раскрыть обе кражи.

Рабочие части станка оставляют на гвоздях устойчивые и характерные следы, изучение которых позволяет не только идентифицировать сам гвоздильный автомат, но и установить, сделаны гвозди на одном или разных станках, в одной или различных заводских партиях, определить завод-изготовитель.

Экспертиза присланных следователем гвоздей показала, что все они по количеству, форме и взаимному положению насечек на шляпках и стержнях, рискам на оборотной стороне шляпок, диаметру и длине стержней относятся к одной партии и изготовлены на одном гвоздильном станке-автомате. Такой вывод убедительно подтверждался и увеличенными фотоснимками перечисленных индивидуальных признаков гвоздей.

Результат исследования, а также другие выясненные при расследовании обстоятельства краж позволили прийти к выводу, что взломы контейнеров, совершенные с полугодовым промежутком между собой, — дело рук одной преступной группы, а потом и напасть на ее след. При обыске у одного из ее участников нашлись гвозди — «родные братья» подвергавшихся экспертному исследованию. Так преступники «пригвоздили» себя к обворованным железнодорожным контейнерам.

Воскресный весенний день клонился к вечеру. Смеркалось, и улицы понемногу пустели. Только на бульваре, ведущем от городского центра к морю, было еще шумно от многолюдства. И все же в толпе прохожих взгляд невольно выделял фигуру стройной белокурой женщины с каким-то застывшим, напряженным лицом, похожим на трагическую маску. Она то ускоряла, то замедляла шаги, то круто поворачивала и шла обратно. Вдруг, почти поравнявшись с идущим навстречу мужчиной, она выхватила из сумочки пистолет и выстрелила. Мужчина с коротким стоном рухнул на асфальт. Прохожие на мгновение оцепенели, но тут же задержали злоумышленницу и вызвали карету скорой помощи.

Прибывший врач только развел руками — потерпевшему уже ничем нельзя было помочь. Задержанная, конвоируемая милицейским нарядом, была доставлена в отделение. Впрочем, она и не пыталась бежать. В милиции она назвалась Лидией Максимовной Купавиной и пояснила, что своего бывшего мужа Сергея она застрелила из ревности. Замышляя убийство, рассчитывала, что успеет покончить и с собой — жизнь теперь не представляет для нее никакой ценности! — но подбежавшие мужчины вырвали из рук пистолет. Только об этом она и сожалеет.

Уголовное дело против Купавиной вел следователь Сильвестров. Такие преступления обычно считаются очевидными и сложностей для расследования не представляют. Чаще всего именно так и бывает. И тут все началось просто, даже обыденно, если не считать пристрастия обвиняемой к трагическим театральным эффектам. Но и здесь все объяснимо: артистка, хоть и не состоявшаяся.

Чтобы уточнить причину смерти Сергея Купавина, следователь назначил судебно-медицинскую экспертизу. Формальность? Ведь все видели, как ревнивая жена застрелила его прямо на бульваре! Нет, так требует уголовно-процессуальный закон. Сильвестров не ждал от экспертизы никаких сюрпризов — и не ошибся. Старый судебный медик быстро выполнил свою задачу: произвел внутреннее исследование и установил, что смерть стала следствием сквозного пулевого ранения сердца.

Вот, кажется, и расставлены все точки над «i». Эксперт, однако, не ограничился своими прямыми обязанностями и при встрече настоятельно порекомендовал следователю назначить по делу еще и судебно-баллистическую экспертизу. Извлеченную при вскрытии сильно деформированную пулю старый судебный медик передал Сильвестрову.

Начинающего следователя очень удивила настойчивость старика-эксперта. Он популярно разъяснил ему, что экспертиза назначается при необходимости в специальных познаниях в науке, технике, искусстве или ремесле. По этому делу у него теперь такой необходимости нет и быть не может. Вот к помощи его, судебного медика, он обязан был прибегнуть, дабы удостовериться, что смерть Купавина вызвана именно пулевым ранением, а не ударом головой об асфальт. Зачем огород городить, если преступление однозначно доказано личным чистосердечным признанием злоумышленницы и показаниями многочисленных свидетелей-очевидцев? Все ясно как божий день!