Ирина Левонтина - Честное слово

Различия между тремя глаголами определяются в первую очередь характером и местом в их смысловой структуре оценочного компонента. Так, главное отличие повезло от двух других слов состоит в том, что здесь оценка находится в ассерции: во фразе “Нам повезло, что сегодня жарко” жара оценивается позитивно, а в “Нам не повезло, что сегодня жарко” человек жару не одобряет. А жарко-то было в обоих случаях. Между тем в посчастливилось и в довелось положительная оценка ситуации при отрицании сохраняется, ср.: “Мне не посчастливилось (не довелось) побывать на Памире”. Не побывал, значит. А Памир-то хорош. Поэтому, кстати, именно повезло может употребляться самостоятельно, в качестве ответной реплики:

“– Такая страшная авария, а он всего лишь сломал ногу.

– Повезло!

Никто не ответил бы: “Довелось!” или “Посчастливилось!”

Совершенно очевидно, что фраза “Мне не посчастливилось поговорить с вами” понимается в том смысле, что разговор не состоялся и это плохо (отрицание действует на ассерцию, пресуппозиция же, а именно оценка разговора с вами как чего-то хорошего, остается неизменной). А вот фраза “Мне не повезло поговорить с вами” имеет другой смысл: разговор-то состоялся, только радости от этого мало. Отрицание относится к оценке, потому что именно она в ассерции.

Замечательно, кстати, что слово посчастливилось имело раньше то же значение, что современное повезло (сейчас такое употребление устарело):

“Раз, – это было за Тереком, – я ездил с абреками отбивать русские табуны; нам не посчастливилось , и мы рассыпались кто куда (М. Лермонтов. Герой нашего времени , 1840).

“Другое дело Федька: этому, кажется, посчастливилось более, чем Петру Степановичу (Ф. Достоевский. Бесы , 1872).

“Нам посчастливилось . Осень выдалась сухая и теплая. Картошку успели выкопать до дождей и наступления холодов (Б. Пастернак. Доктор Живаго , 1957).

Ну а в финале следовало бы сказать что-нибудь о прекрасности нашего языка и хитроумности всех нас, этим языком владеющих. Ну да моим читателям уже не раз доводилось от меня об этом слышать. А кто не читал – что ж, тому не повезло .

Кто-то добрый кинул мне в свое время ссылку от Dmitry Butrin (это коммерсантовский журналист и известный блогер):

“3 мая. Да, кстати, забыл совсем. Друзья и коллеги в Администрации президента РФ, приславшие мне официальное приглашение на инаугурацию В. В. Путина в Кремле в Георгиевском зале 7 мая 2012 года! Несмотря на все наши разногласия, я рад, что мы относимся друг к другу корректно и уважительно. Благодарен за приглашение. К моему сожалению, принять его не имею возможности: отговариваюсь занятостью и своим традиционным неучастием в светской жизни (http://www.facebook.com/irina.levontina/posts/ 408799385811857 ) .

Тут, конечно, вся соль в этом отговариваюсь .

Дело в замечательном свойстве некоторых языковых выражений, которое Дж. Остин назвал перформативностью. Перформативное высказывание – это высказывание, эквивалентное действию, поступку. Произнося перформатив, говорящий совершает (а не описывает или называет) действие. Так, если человек говорит “Поздравляю!” или “Прошу прощения!”, он этими самыми высказываниями и осуществляет соответствующие действия – поздравляет или просит прощения. Если я говорю: “Поздравляю тебя с днем рождения”, то новорожденный может, конечно, ответить: “Ну давай, поздравляй!” – но только в шутку. Если же я говорю: “Вот я как раз сейчас поздравляю бабушку с днем рождения”, это, конечно, не перформативное, а обычное, дескриптивное употребление. Этой фразой я описываю действие, а не совершаю его. Естественно, что перформатив, будучи действием, а не сообщением о действии, не может получить истинностной оценки. Если я говорю “Я обещаю”, можно не поверить моему обещанию, но нельзя его опровергнуть, нельзя сказать: “Нет, ты вовсе не обещаешь!” Перформативов в языке довольно много, например: “Объявляю собрание открытым” (ну, или там “Объявляю вас мужем и женой”), “Предлагаю вам сдаться”, “Поддерживаю предыдущего оратора”, “Выражаем протест” или “Протестуем”, “Отказываюсь!” и т. д. Разумеется, язык тут, по своему обыкновению, весьма прихотлив и избирателен. Например, мне очень нравится формула “Я вас убедительно прошу”. То есть не просто прошу , а сразу прямо так и говорю, что это у меня получается очень убедительно . Или вот интересно: нормально сказать: “Я вас умоляю!” – но невозможно: “Я вас уговариваю!” То есть сказать так можно (например, “Я вас уже три часа уговариваю!”), но это не будет актом уговаривания, в то время как “Я вас умоляю” – это само умоляние и есть. И “Я вас упрашиваю” – тоже никак.

Вот и глагол аргументировать , конечно, не может употребляться перформативно, поэтому так смешно было у Карцева и Ильченко в диалоге про попытку устроить диспут: “Аргументируйте!” – “Аргументирую!” Собственно, языковая игра в примере, с которого я начала, и основана на том, что “отговариваюсь занятостью” выглядит как перформатив, но таковым не является, да и не может, поскольку глагол отговориться предполагает, что человек отказывается от чего-то под благовидным предлогом, а на самом деле просто не хочет этого делать. Поэтому сказать: я, мол, не очень-то хочу, а потому “отказываюсь под благовидным предлогом” – это то, что называется иллокутивным самоубийством. Естественно, что в большинстве случаев перформативы представляют собой глаголы в форме первого лица. Но это необязательно, есть и другие: “Пассажиров просят пройти на посадку”, “Можно вас попросить закрыть окно?” и т. д. Особенно замечательно перформативное употребление существительного просьба : “Нашедшего кошелек просьба передать его на вахту”. Это какой-то синтаксический монстр.

Бывают, однако, довольно сложные случаи. Вот, к примеру, фраза “Дарю!” является ли сама по себе актом дарения? Одна моя подруга рассказывала мне как-то, как ее свекровь решила подарить ей свою шубу. “Дарю”, – говорит. Ну, а что дальше? – спрашиваю я у подруги. Да ничего, отвечает. По-моему, подарить – это положить в пакет и отдать в руки. А так – я же не возьму сама шубу из чужого шкафа. Надо, впрочем, заметить, что про то, что не нужно доставать из шкафа и класть в пакет, бывает, сказать “Дарю!” вполне достаточно, чтобы оно стало подаренным. Например: “Можно я украду твою шутку?” – “Дарю!” Или там: “Дарю тебе этот чудный вечер, это небо, это озеро”. А то еще когда-то песня была: