Нора Букс - Владимир Набоков. Русские романы

Спасение, однако, все-таки пришло. Добрым ангелом для Набокова стал Марк Алданов. Получив приглашение от профессора Стэнфордского университета прочесть лекции по русской литературе в Летней школе при университете в 1940 году, Алданов порекомендовал вместо себя Набокова. Тот с радостью принял предложение хоть и на временную, но работу. Началось мучительное собирание документов, а потом и денег на билет. Как пишет Бойд, Набоковым не хватало 560 долларов, сумма, которую они сами собрать не могли. Набокову устроили благотворительный вечер, где он читал свой рассказ «Облако, озеро, башня». Несколько состоятельных евреев помогли ему деньгами, как и некоторые старые друзья. Когда все приготовления были закончены, Набоков пошел прощаться. Многих он уже не увидит никогда. В том числе и брата Сергея, который погибнет в немецком лагере. 10 мая немцы начали наступление на Францию. Наступление шло с невероятной быстротой, и пароход, который должен был отбывать из Гавра, уходил из Сен-Назера. В Америку, в новую эмиграцию отплывал Владимир Набоков.

Писатель Владимир Сирин оставался на континенте русской культуры навсегда.

Первый роман В. Набокова-Сирина «Машенька» был опубликован в 1926 году в Берлине в эмигрантском издательстве «Слово». Несмотря на кажущуюся бесхитростность и традиционность, это произведение молодого Набокова обнаруживает черты поэтики его зрелой прозы. Текст «вырастает» из центральной метафоры, элементы которой разворачиваются в романе в самостоятельные тематические мотивы. Указанием на нее служит прием литературной аллюзии, доведенный в более поздних произведениях до изысканной законспирированности, но в «Машеньке» реализованный с уникальной авторской откровенностью – с прямым называнием адресата. Отсылка размещена в условной сердцевине текста, в точке высокого лирического напряжения, в момент символического обретения героем души (подробнее об этом мотиве – см. ниже), в сцене на подоконнике «мрачной дубовой уборной», когда 16-летний Ганин мечтает о Машеньке.

«И эту минуту, когда он сидел… и тщетно ждал, чтобы в тополях защелкал фетовский соловей, – эту минуту Ганин теперь справедливо считал самой важной и возвышенной во всей его жизни».

Стихотворение «Соловей и роза» Афанасия Фета, которого Набоков считал тончайшим русским лириком, и другое стихотворение этого поэта, написанное без глаголов, «Шепот, робкое дыханье…», возникнет в последнем «русском» романе «Дар» как разоблачение «бесслухого» Чернышевского. В «Машеньке» «Соловей и роза» проступает в форме скрытого цитирования и становится метафорой-доминантой произведения. Драматизм сюжета фетовского стихотворения обусловлен разной темпоральной природой лирических протагонистов: роза цветет днем, соловей поет ночью.

В романе Набокова: Ганин – персонаж настоящего, Машенька – прошлого. Соединение героев возможно в пространстве, лишенном временны́х измерений, каковым и являются сон, мечта, воспоминание, медитация… Набоковское структурное решение темы отсылает нас к таким произведениям как «Сон» Байрона, стихотворению о первой любви поэта, обращенному к Мэри Энн Чаворт, «Ода к соловью» Дж. Китса и к уже названному «Соловью и розе».

Главному герою романа, Ганину, свойственны некоторые черты поэта, чье творчество предполагается в будущем. Свидетельство тому – его мечтательное безделье, яркое воображение и способность к «творческим подвигам». Ганин – изгнанник, фамилия фонетически закодирована в эмигрантском статусе (другое прочтение – см. ниже), живет в Берлине, в русском пансионе, среди «теней его изгнаннического сна». У Фета:

Вторая строка цитаты отзывается в тексте «Машеньки» так: «…тоска по новой чужбине особенно мучила его (Ганина. – Н.Б.) именно весной». В портрете героя произведения просматривается намек на птичьи черты: брови, «распахивавшиеся как легкие крылья», «острое лицо» отражает острый клюв соловья [144] См.: Вагнер Ю. Соловей// Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. СПб, 1900. Т. XXX. С. 780. В дальнейшем данные о соловьях приводятся согласно сведениям названной статьи. . Подтягин говорит Ганину: «Вы – вольная птица».

Соловей – традиционный поэтический образ певца любви. Его песни заставляют забыть об опасностях дня, превращают в осязаемую реальность мечту о счастье. Именно такова особенность мечтаний Ганина: счастливое прошлое для него трансформируется в настоящее. Герой говорит старому поэту: «У меня начался чудеснейший роман. Я сейчас иду к ней. Я очень счастлив».

Соловей начинает петь в начале апреля. Именно в этом месяце начинается действие романа («Нежен и туманен Берлин, в апреле, под вечер»), основным содержанием которого становятся воспоминания героя о первой любви. Повторность переживаемого отражается в пародийной весенней эмблематике, маркирующей пространство (внутреннее) русского пансиона, где живет герой: на дверях комнат прикреплены листки из старого календаря, «шесть первых чисел апреля месяца».

Пение соловья раздается с наступлением сумерек и длится до конца ночи (ср. англ. Nightingale, нем. Náchtigall). Воспоминания о любви, которым предается в романе Ганин, всегда носят ноктюрновый характер. Символично и то, что сигналом к ним служит пение его соседа по пансиону, мужа Машеньки: «Ганин не мог уснуть… И среди ночи, за стеной, его сосед Алферов стал напевать… Когда прокатывала дрожь поезда, голос Алферова смешивался с гулом, а потом снова всплывал: ту-у-у, ту-ту, ту-у-у». Ганин заходит к Алферову и узнает о Машеньке. Сюжетный ход пародийно воплощает орнитологическое наблюдение: соловьи слетаются на звуки пения, и рядом с одним певцом немедленно раздается голос другого. Пример старых певцов влияет на красоту и продолжительность песен. Пение соловья разделено на периоды (колена) короткими паузами. Этот композиционный принцип выдержан в воспоминаниях героя, берлинская действительность выполняет в них роль пауз.