Самуил Лурье - Полное собрание рецензий [litres]

А ведь центром этого глобуса можно представить любого. В том числе лично вас. И даже меня.

Тем более – Александра Архангельского, раз он придумал этот ход, поставил этот опыт, сочинил этот небольшой историософский трактат. (Как вот именно послание: к сыну. Сына – вы догадались – зовут Тимофей.)

Не позволяя себе, однако, ни предсказаний, ни даже предчувствия.

Как если бы предчувствие было плохое. Или как если бы важнейший вывод из рассказанного получался приблизительно такой: вся надежда – на то, что сбывается только непредвиденное.

«Рассуждая здраво и трезво, не было у нас исторических шансов. Как не было шансов у наших родителей. И не было шансов у вас. За сорок пять лет до моего рождения страну накрыли колоссальным стеклянным колпаком, провели дезинфекцию, выкачали воздух, закачали веселящий газ; непонятливых отделили в особый отсек. Стекло как следует затонировали – чтоб не соблазнялись чужими видами. Крошились старые колонии, разваливалась Вест-Индийская Федерация, и появлялся Камерун, Сирия покидала состав Объединенной Арабской Республики, а Сьерра-Леоне выныривала из-под Великой Британии;

в это самое время Советский Союз морил голодом блокадный Западный Берлин, а 13 августа 1961 года Хрущев велел восточным немцам воздвигнуть Берлинскую стену. Ее воздвигли, ты не поверишь, за одну ночь. И рухнула она вместе со всем коммунистическим миром тоже за одну ночь, тридцать лет спустя…

Мы жили в закупоренной бочке, железный обруч Восточной Европы плотно сжимал ее по краям. Я должен был вырасти, в случае удачи даже чему-то выучиться, а дальше – либо сильно поглупеть, либо горько заскучать. То нельзя, это нельзя. Здесь лизни, там сдайся. Этого не читай. О том не думай. Лучше пей водку после рабочего дня. Или занимайся спортом, общественный турник за углом. Козла во дворе забивай (ничего страшного, так называли игру в домино). На худой конец, можешь гулять с общежитскими девочками…»

И т. д. до крематория включительно. Который описан в высшей степени убедительно.

Смысл пассажа – так сказать, противительный: вот ведь какая грозила участь, но удалось же, вопреки всему, избежать.

Хотя, если вдуматься, удалось не всем. И не полностью. Домино во дворе – да, действительно, больше никому не угрожает, это бесспорно. И крематорий – только атеистам. Что касается бедности, скуки, несправедливости, унижений…

Да ладно. Не обращайте внимания. Это я так, брюзжу. По существу-то автор прав. Неслыханная выпала удача. Ты цени ее, молодежь, цени. И ты, Восточная Европа, не уставай благодарить Бога.

Лев Осповат. Как вспомнилось

М.: Водолей Publishers, 2007.

Восхищаюсь и завидую. На девятом, извините, десятке напечатать книгу, какой еще не бывало, – пустить в ход прием, на который никто (ну – почти никто) не осмеливался, – это, знаете ли, надо у судьбы заслужить.

Вообще, удивительное существо человек: в реальности абсолютно абсурдной – собственно, в антимире – отдельные представители этого вида сохраняют способность предпочитать злу добро (в традиционном, в нормальном, так сказать, смысле этих понятий) и даже чувствовать смешное. Это подтверждено экспериментально. И вот вам еще один наглядный пример. Лев Осповат принадлежит к поколению, над которым работали особенно долго и усердно. Он просто не мог не сделаться человеком и писателем советским. Но при этом почему-то не лишился ума и таланта. Остался морально жив. Понятия не имею – почему. Такое бывало: известны и другие подобные случаи. Хотя как это вообще было возможно.

Однако это не наше дело, а факт есть факт. Вот книжечка мини-мемуаров: детство – юность – фронт – послевоенный сталинизм – литературная среда.

Или, если угодно, коллекция автобиографических анекдотов. Иногда необыкновенно грустных, почти всегда прелестных. Занимательных. А то и значительных.

Но пересказать ни одного нельзя, и вот почему. Эти воспоминания записаны самым экономным на свете способом: в столбик.

Не сказать – верлибром. А просто в речи настолько живой, естественной, стремительной и легкой ритм проявляется сам собой. Просто синтаксис делится на скорость без остатка. И пауза работает как фигура стиля.

Чтобы вы поняли, что это такое, нет другого средства, кроме как выписать один из сюжетов целиком. Выберем не наилучший, а покороче. И персонажи все знакомые читателям «Звезды».

Ну как? Что скажете? Лично я с наслаждением украл бы эту манеру. Только так бы и писал.

Кроме шуток: очень симпатичная книжка.

Владимир Соловьев. Краткий курс выживания в России

М.: Эксмо, 2007.

«Когда я беседовал с Владимиром Владимировичем Путиным, помнится, наезжал, как всегда: то не так, сё не так и так далее – обычный такой журналистский беспредел. А Путин на меня смотрит, смотрит да и говорит: „Владимир, ну что вы от меня хотите? Такой говенный замес достался“. И действительно, смотришь на нашу страну и соглашаешься: замес у нас не ахти».

Нет-нет, уверяю вас, это никакой не стеб. Все совершенно всерьез. Автор важен и строг. Жанр сочинения – проповедь.

Вообще, этот астероид телеэкрана – совершенно не похож на то, чем кажется. Во-первых – крупная величина, совершенно свой в самом избранном кругу вельмож. Во-вторых – бесстрашный фрондер, постоянно готовый рискнуть головой за свои убеждения.

«У меня есть очень большая проблема – я не умею бояться. Я понимаю, что умру от инфаркта, если не скажу подлецу в лицо, что он подлец. Я не умею по-другому. Если я вижу мерзость, я всегда говорю, что это мерзость. И мне наплевать, что, почему и как. От этого рождаются легенды: „О, его, видимо, президент прикрывает!“ Неудивительно, что людям так кажется. Я могу на хрен послать кого угодно, в любое время, и даже не один раз. Если мне кто-то не нравится, я пошлю: и так, и по матери, и по вот такой».

В-третьих – это главное в данном случае, – прирожденный, по призванию, моралист. Причем практикующий.

«…Праведник есть всегда. Он не всегда виден, но он всегда есть. Один мой близкий друг работает в администрации президента. Я ему не раз говорил: „Слушай, Аркаш, ты каждый день ходишь на работу, и каждый день тебе приходится там бороться с финальным количеством подлостей и всяких гадостей. Зачем ты это делаешь?“ Знаете, что он мне ответил: „Для того же, для чего и ты. Потому что, если каждый день не бороться с этой подлостью и гадостью, ее будет только больше“. Вот так – надо каждый день приходить на работу, чтобы бороться с мерзостью, подлостью и гадостью, которые нас окружают. В этом, наверное, основной смысл нашей жизни, в этом основная цель нашего бытия».