Владимир Алпатов - Языкознание: От Аристотеля до компьютерной лингвистики

В разрешении вопроса: «Как устроен язык?» — структурные методы дали немало. Чрезмерными были лишь их претензии на всемогущество (как до того претензии сравнительно-исторического языкознания). В наши дни видны границы их применимости. Ограниченное понимание лингвистики как науки о языковой структуре (то есть науки, моделирующей правила, преобразующие смысл в текст и текст в смысл), закономерное для первой половины ХХ в., уже устарело. Показательно появление в конце 1990-х гг. в журнале «Вопросы языкознания» совместной статьи российского и зарубежного ученых под симптоматичным названием «Расставаясь со структурализмом».

Все мы знаем, что язык существует и в устной, и в письменной форме. Именно благодаря письменности мы передаем речевую информацию на расстоянии и закрепляем ее во времени. Хотя письменный вариант языка возник много позже, чем устный, но он стал в большинстве обществ не менее важен, чем его устный вариант. Правда, с XIX в. стали появляться и другие, визуальные средства передачи информации: фотография, кино, телевидение, видеоустройства, а также способы передачи информации в устной форме: телефон, звукозапись. Однако роль письма остается значительной, а сейчас, с появлением компьютерных технологий, она даже выросла: общение с помощью компьютера большей частью происходит в письменной форме (об изменениях в языке в связи с этим речь пойдет ниже).

В то же время в целом можно сказать, что письмо изучено хуже, чем устная речь. И исследуется оно чаще всего под иным углом зрения, чем звуковая система. Это происходит отчасти по культурным и идеологическим причинам, отчасти в связи с объективными обстоятельствами. Изучение устной речи требует обращения к современному ее состоянию, вполне доступному для наблюдения; даже в XIX в., когда языкознание считалось исторической наукой, сложилась не связанная с историей языка дисциплина — экспериментальная фонетика. Письменность же по своей природе тесно связана с культурой того или иного народа, возникновение и развитие систем письма — необходимый компонент исторического анализа. Поэтому изучение письма до недавнего времени, а отчасти и сейчас обращено чаще всего в прошлое. Ученые разных стран много и успешно занимались происхождением различных систем письма, их изменениями, разрабатывались филологические методы изучения памятников. Замечательные открытия были связаны с дешифровкой ранее непонятных систем письма. Имена Жана Франсуа Шампольона (1790–1832), понявшего устройство египетских иероглифов, Георгия Фридриха Гротефенда (1775–1853), дешифровавшего древнеперсидскую письменность, Майкла Джорджа Френсиса Вентриса (1922–1956), открывшего структуру древнейшей греческой письменности, Юрия Валентиновича Кнорозова (1922–1999), который расшифровал письмо индейцев майя, прочно вошли в историю науки. Отмечу, что исследования по истории письма велись не только в Европе. Школа национальной науки в Японии в период, когда она была закрытой страной (XVII–XIX вв.), досконально выяснила всю историю создания и развития национальной азбуки — каны — на протяжении тысячелетия. При этом японские филологи ничего не знали о европейской науке; когда с ней в XIX в. познакомились японцы, всё основное в области развития национальной азбуки было сделано. Этот пример (как и многие другие аспекты деятельности этой замечательной школы) опровергает распространенное сейчас мнение о том, что наука — явление чисто европейское, а другие народы могли ее только заимствовать.

Однако такие вопросы, как структура письма, его единицы, функционирование письменности, в современном обществе изучены значительно хуже, чем это сделано для устного варианта. Недостаточно исследовано и соотношение устного и письменного вариантов языка. Дисциплина, занимающаяся письмом в плане его структуры (грамматология), развита намного хуже, чем фонология. Многие ученые, в том числе такие крупные, как Соссюр, игнорировали письменность. Соссюр говорил, что она «сама по себе чужда внутренней системе языка»: это лишь «техника, с помощью которой фиксируется язык»; значение письма в лингвистике именуется «незаслуженным». Вряд ли с этим можно согласиться, но надо разобраться, с чем была связана такая точка зрения.

Одно различие, влиявшее наряду с другими на такие представления, было связано с тем, что, как писал крупнейший в нашей стране исследователь истории письма Игорь Михайлович Дьяконов (1915–1999), «для классификации видов письма важна не форма знаков…, а характер передачи знаками элементов речи». Но фонология, особенно структурная, большое место уделяет именно форме знаков (фонем). Классификация же знаков, к примеру, кириллического или латинского письма по форме мало интересна для лингвистики, поскольку человек, полностью овладевший письменной системой, воспринимает букву как единое целое. Однако она может быть существенной, например, для психологии чтения: какие-то знаки можно спутать из-за сходства их формы, а какие-то нет. Известно, например, что расположение латинских букв на клавиатуре компьютеров далеко не идеально: частотная буква a , скажем, находится на самом краю, тогда как удобнее такие буквы иметь в центре (что соблюдено в кириллической клавиатуре). Но, конечно, у людей уже выработались привычки, из-за которых менять этот порядок не более реально, чем изменить, безусловно, неудобную английскую орфографию. Однако это особый случай.

Как пишет Дьяконов, «существует 4 основных вида письма: идеографический, словесно-слоговой (логографически-силлабический), собственно силлабический и буквенно-звуковой (алфавитный)». Идеографический вид передает некоторое значение независимо от фонетики и грамматики. Такое письмо было ограничено в своих возможностях, существуя как переходный этап от чисто рисуночного (пиктографического) письма к более развитым его видам. Так писали, например, в Шумере в начале 3 тысячелетия до н.э.

Следующий этап — иероглифика в обычном своем виде. Наиболее известны иероглифические системы: египетская с конца IV тысячелетия до н.э., шумерская с середины III тысячелетия до н.э., китайская с II тысячелетия до н.э., майя с I тысячелетия до н.э. Из них китайская — единственная система, известная в течение более трех тысячелетий и существующая по сей день. Китайский иероглиф одновременно выражает некоторое значение и обозначает слово или корень с этим значением. Иероглиф вовсе не является неразложимой «картинкой». Все иероглифы, кроме немногих самых простых, состоят из элементов, соединенных определенным образом, и каждый из них может входить в состав большого числа знаков. Некоторые из этих элементов указывают на чтение иероглифа, другие — на класс его значений. Например, иероглифы, обозначающие птиц или рыб, включают в свой состав определенный элемент, который значит птица или рыба . Еще около двух тысяч лет назад китайская лингвистическая традиция началась с каталогизации элементов, из которых они состоят, благодаря этому был установлен порядок расположения иероглифов в словарях.