Владимир Алпатов - Япония: язык и общество

• Kitaoka Kinyoshi . Affect and Letter-writing: Unconventional Conventions in Casual Writing by Young Japanese Writing // Ethnology. V. XXVI. № 1. 1997.

• Kindaichi, 1978 — Kindaichi H . The Japanese Language. Tokyo, 1978. Kenkyusha's New Japanese-English Dictionary. Ed. by Masuda K. Tokyo, 1978.

• Loveday E. J . Language Contact in Japan. A Sociolinguistic History. Oxford, 1996.

• Makino, 1979 — Makino S . Sexual Differentiation in Written Discourses // PJL. Vol. 6. 1979.

• Masuda, 1974 — Masuda K . Kenkyusha's New Japanese-English Dictionary.Fourth edition. Tokyo, 1974.

• Miller, 1967 — Miller R. A . The Japanese Language. Chicago — London, 1967.

• Miller, 1977 — Miller R. A . The Japanese Language in Contemporary Japan. Some Sociolinguistic Observations. Washington — Stanford, 1977.

• Miller, 1982 — Miller R. A . Japan's Modern Myth. The Language and Beyond. New York — Tokyo, 1982.

• Miura, 1979 — Miura A. English Loanwords in Japanese. A Selection. Tokyo, 1979.

• Mizutani, 1981 — Mizutani O . Japanese: the Spoken Language in Japanese Life. Tokyo, 1981.

• Neustupny, 1978 — Neustupny J. V . Post-structural Approaches to Languages (Language Theory in a Japanese Context). Tokyo, 1978.

• NHK, 1972 — NHK-со: го:-хо: сщ:-бунка-кэнкю: дзё (Объединенный институт культуры передач). Токио, 1972.

• Ohso, 1983 — Ohso M . Invitation, Polite Order, Personal Request and Begging //PJL. Vol. 9. 1983.

• Park, 1982 — Park W . Aspects contrastifs du japonais et du coreen. Stockholm, 1982.

• Peng, 1975 — Peng F. С. С. Sociolinguistics Today: In Lieu of an Introduction //Language in Japanese Society. Tokyo, 1975.

• Romanization, 1977 — The Romanization of Japanese Writing: Herburn vs Kunrei System Controversies. Tokyo, 1977.

• Sakurai, 1984 — Sakurai M . On the Vocabulary and Kinship Terminology of the Imperial Family of Japan // Language Sciences., Vol. 6, № 1. Tokyo, 1984.

• Schneider, 1981 — Schneider D. E . Teaching a Living Language // Studies in Descriptive and Applied Linguistics. Vol. XV. Tokyo, 1981.

• Seward, 1968 — Seward J . Japanese in Action. New York — Tokyo, 1968.

• Shibata, 1975 — Shibata T . On Some Problems in Japanese Sociolinguistics: Reflection and Project // Language in Japanese Society. Tokyo, 1975.

• Shibatani M. The Languages of Japan. Cambridge, 1990.

• Shibamoto J. S . Japanese Women's Language. Orlando — San Diego — New York-Tokyo, 1985.

• Stanlaw J . «For Beautiful Human Life»: the Use of English in Japan // Re-Made in Japan. Everyday Life and Consumer Taste in a Changing Society. New Haven — London, 1992.

• Suzuki, 1975 — Suzuki T . On the Twofold Phonetic Realization of Basiz Concepts: in Defense of Chinese Characters in Japanese // Language in Japanese Society. Tokyo, 1975.

• Suzuki, 1978 — Suzuki T . Japanese and the Japanese. Tokyo — New York — San Francisco, 1978.

• Suzuki, 1987 — Suzuki T . Internationalization and Language // Japan Times. 09.02.1987.

• Suzuki Takao . Reflections on Japanese Language and Culture. Tokyo, 1987.

• Tanaka Keiko . «Intelligent Elegance» Women in Japanese Advertising // Unwrapping Japan. Society and Culture in Anthropological Perspective. Manchester, 1990.

• Акахата

• Асахи-симбун

• Иомиури-симбун

• Asahi Evening News

• Daily Yomiuri

• Japan Times

• Mainichi Daily News

P.S. (OCR) Большое спасибо всем тем, кто сообщал (и сообщает) о найденых опечатках.

Этот термин буквально означает «литературный язык» и представляет собой кальку с голландского. Он распространился уже после революции 1867–1868 гг. (ранее общепринятого термина не было, так как бунго считался единственным «настоящим» языком в противоположность «простонародным» диалектам). Историю этого термина и противопоставленного ему термина «кого» (см. [Фурута, 1982]).

Произносительных норм бунго никогда не существовало, каждый носитель японского языка читал тексты на бунго вслух на своем диалекте (а после создания нового литературного языка — обычно на нем); существовавшие традиции произношения (например, в театре) были скорее жанровыми.

В западноевропейской и отечественной литературе конца XIX — первой половины XX в., начиная с работ Б. X. Чемберлена, употреблялось название «рюкюский язык», иногда существующее и в настоящее время. Сейчас в Японии говорят только о рюкюских диалектах, что с социалингвистической точки зрения оправдано, поскольку о-ва Рюкю, как и вся остальная территория Японии, обслуживаются литературным японским языком.

Этот термин означает «разговорный язык», также представляя собой кальку с голландского. Широкоупотребительный до войны, сейчас он встречается редко, поскольку противопоставление «кого — бунго» перестало быть актуальным. Литературный язык в противоположность диалектам и другим некодифицированным формам языка называется «хёдзюнго» («стандартный язык») или (в последнее время чаще) «кёцуго» («общие язык»).

Данные о проценте грамотных в Японии противоречивы: пишут о том, что еще в 1948 г. неграмотных, включая лиц, знающих только кану, было лишь 2,1 % населения *Иман, 1980, с. 32+, что среди детей не поддается обучению грамоте 0,98 % [Ямада, 1984а, с. 87]; однако утверждается и то, что в Японии около 5 % неграмотных [Grootaers, Shibata, 1982, с. 329; Miller, 1982, с. 186]

До войны иногда для междиалектного общения на севере Хонсю использовался диалект г Акита Драматург Киносита Дзюндзи вспоминает, что в 30-е годы кружок любителей даже играл на нем «Предложение» А.П. Чехова [Киносита, 1983, с 6] Позднее такие попытки прекратились

Один из авторов очерка, бельгиец В А Гротерс, постоянно живший в Японии, занимал одно из ведущих мест в этих исследованиях

Перевод христианских богослужебных книг на бунго был осуществлен еще в XIX веке, с тех пор традиция осталась неизменной по-видимому, бунго представляется как более торжественный язык

Однако в современном кабуки играют, исключая наиболее старые пьесы, не на чистом бунго чаще используется современный литературный язык с некоторой архаизацией.

Здесь речь не идет о ёри в другом — сравнительном — значении, которое всегда существовало в разговорном языке.

Другие виды каны (так называемая хэнтайгана) ограниченно использовались до XIX в., а отдельные знаки хэнтайганы изредка можно увидеть даже сейчас, например на вывесках.

В виде примера можно привести знак, которым записывается хатакэ — «сухое (не заливное) поле», — состоящий из элементов со значениями «огонь» и «поле».

Нередко пишут, что иероглиф обозначает слово, но общая норма японского языка — соответствие иероглифа корню; сложные слова обычно пишутся несколькими иероглифами, а окончание слова, если оно есть, — хираганой.

Наоборот, тот же корень может писаться разными иероглифами. Так, корень слова еи 'хороший' и сейчас пишется тремя способами. Разные написания могут со временем закрепляться за разными значениями многозначных слов тору 'брать' обычно пишут одним иероглифом, а тору 'ловить' — другим.