Михаил Панов - И все-таки она хорошая!

Удивительно трудное правило! И трудность у него многоэтажная.

Несколько страниц из постановления орфографической подкомиссии 1904 года… Не правда ли, они весьма дельны»?

Во-первых, часто нелегко решить, относится ли это о — ё к корню. Ведь для корней правило совсем иное, чем для суффиксов. Возьмите слова трущоба, трещотка, крыжовник; корню или суффиксу принадлежат сочетания що и жо? Ученику часто такие вопросы решить не по силам, правописание многих слов поэтому приходится запоминать.

Во-вторых, пойди-ка реши, однокоренные слова или нет: кошелка — кошелек, шорох — шероховатый, чело — чёлка…

В-третьих, правило очень путанно и сложно. Именно: сложно перепутаны в нем звуки и буквы. Надо писать щёлкать, потому что есть слово щелчок. И надо писать обжора, хотя есть слово обжираться; надо писать слово жом, хотя есть слово сжимать. Но на слух ни в слове щелчок, ни в слове обжираться, ни в слове сжимать гласного [э] нет; слышится неопределенный звук, и надо еще решить, как его обозначать. Требуется сначала установить, что в слове обжираться не пишется буква е; значит, чередования звука [о] в слове об[жо]ра с буквой е нет; тогда в слове обжора пиши [жо].

Один из методистов русского языка пишет так:

Соотнесение слов с ударным гласным о после шипящих с однокоренными словами в целях установления написания е может иногда оказаться неэффективным, так как в данном случае сопоставляются звуки с буквами, а не чередующиеся звуки о и е. Поэтому сопоставление, например, слова шёлк со словами шелковистый, или шелка будет неубедительным, так как в словах шелковистый или шелка после ш слышится не [е]… Написание же буквы е после ш в данных словах в свою очередь требует соответствующей проверки.

Сказано верно.

Но и наше во-первых, и во-вторых, и в-третьих — это еще не самое главное. Самое главное — в-четвертых и в-пятых.

У нас орфография фонемная. Мы на письме передаем фонему, т. е. звук в его самой независимой форме, без всяких влияний. На гласные очень сильно влияет безударное положение, оно мнет, искажает гласные звуки. Поэтому мы безударные гласные проверяем ударными. А здесь, когда пишем о — ё после шипящих, — как раз наоборот! Ударное положение «проверяем» безударным.

Такая «проверка» запутывает учеников; правило дается им с мучениями.

Это было в-четвертых. В-пятых, проверка гласных у нас обычно сводится к тому, чтобы найти хоть один случай когда гласный в данном корне стоит под ударением. Всего один случай нужен! Пишет ученик слово водовоз; не знает: вод- или вад-; вспомнил слово водный — и написал верно. Нет надобности перебирать все слова с этим корнем. А ведь для того, чтобы написать чокнулся, надо перебрать все корни и убедиться, что чередования нет; чтобы правильно написать чётный, надо перебирать слова до тех пор, пока не найдешь слово нечет. А ведь можно и не отыскать его, пропустить!

Да, славное правило. Все в нем шиворот-навыворот. В конце концов все слова с гласным [о] после шипящих приходится заучивать механически.

Орфографическая комиссия Фортунатова предлагала простейшее решение: под ударением всегда писать чо, що, шо, жо (значит, никогда не писать чё, щё, шё, же); без ударения же писать че, ще, ше, же. Получилось бы очень простое и легкое правило. Конечно, при этом пришлось бы привыкать к некоторым новым написаниям: шорох, пришел, бечовка, о чом-нибудь, ещо, щолкать, пчолка, бережот, печот… Сначала мы на них будем спотыкаться, читая новые книги, но недолго.

Главное — очень облегчится обучение в школе; до сих пор написания с чё — чо, щё — що, щё — що, же — жо остаются бичом и для учителей и для учеников.

Какие же возражения вызвало это правило, предложенное орфографической подкомиссией почти 60 лет назад? Оказывается очень пугает, что придется писать:

чертей — но чорт

чего — но о чом;

вышел — но пришол;

щелчок — но щолкать;

В одном и том же корне то е, то о . А у нас-де правописание морфологическое: корень мы всегда пишем одинаково. Это неверно. Здесь-то и обнаруживается, как важно правильно определить принцип, основное правило орфографии, как важно исходить из точного определения этого принципа. Наше письмо вовсе не морфологическое. Оно фонемное. Нет никакой надобности добиваться, чтобы корни всегда писались одинаково; достаточно, чтобы правильно передавались фонемы.

Фонемные сочетания ЧО, ЩО, ШО, ЖО и передавать надо буквами чо, що, шо, жо. Это легко можно сделать, когда пишем ударные слоги. В безударных слогах, чтобы не допускать очень большую ломку орфографии, лучше всего оставить написания че, ще, ше, же; они тоже в принципе не противоречат фонемному письму [78] Сравните написания: нёс — несу, мёл — мету, вёдра — нет ведра. Под ударением — ё, без ударения — е. А после согласных, непарных по твердости — мягкости, надо, конечно, писать не ё, а о (по тем же причинам, по каким надо писать и, а не ы.) .

Тогда правописание корней подчинится тому же правилу, что и правописание суффиксов, окончаний. Мы пишем так:

крючок — внучек

речонка — реченька

свечой — ношей

чужого — свежего

ножом — сторожем

холщовый — плюшевый…

Под ударением так, без ударения по-другому. Это правило мы и могли бы распространить на правописание корней. Оно станет всеобщим. Вместо многих частных правил, некоторые из которых противоречат всем нашим орфографическим привычкам, получим одно, очень легкое. (А пока это правило не введено, все-таки пишем по-старому чёрт, о чем, щёлкать, бечёвка — и т. д.)

Студент-химик рассказывал:

— Готовился я к экзамену по органической химии. Свойства полигексаметиленпиразиндиацетамида или полигексаметиленфенилендипропионамида (ну, и других…) я и раньше знал. В течение года учил. А многое мне просто внови: читаю об изоамилоксалилцеллюлозе, о сульфоамидоформальдегидной смоле — будто никогда и не слышал о них.

Прихожу на экзамен. Григорий ходит мрачный: получил двойку. Спросили его о полидекаметиленундекандикарбониде, а он спутал и написал формулу полидекаметиленфенилендиацетамида. Ужасно!

Иду на экзамен. «Напишите формулу полипентаметилендодекандикарбонамида»… Пишу. И слышу: «Нет, неверно. Это формула полипснтаметилентстрадекандикар-бонамида. Ну-с, каковы свойства политетраметиленгидрохинондигликолята… Нет, неверно…» Говорю я — сам не знаю что… Другие в минуту растерянности шепчут: боже мой, боже мой… А я стою и только лепечу: винилэтилметилкарбонол… винилэтилметилкарбонол… Засыпался.