Юрий Щеглов - Ex ungue leonem. Детские рассказы Л. Толстого и поэтика выразительности

Работа писалась в середине 1970-х годов и была опубликована по-русски в виде препринтов ( Жолковский, Щеглов 1978а ), а в дальнейшем на Западе по-английски – в книге Жолковский, Щеглов 1987. По замыслу и исполнению (от формулировки инвариантных тем – к филигранному описанию мельчайших деталей структуры), да и по времени создания она принадлежит к тому же кругу исследований, что и работы А. Ж. Греймаса, «S/Z» Ролана Барта (1970) и «Logique du récit» Клода Бремона (1973), которые авторам тогда не были известны. В настоящем издании она перепечатывается с минимальными переделками, продиктованными желанием по возможности упростить и унифицировать изложение и избежать повторов в составе книги в целом.

Вторую часть образуют главы, посвященные отдельным приемам выразительности, их определениям, подтипам, взаимоотношениям с темами и с другими приемами. Три приема (ВАРЬИРОВАНИЕ, ПРЕДВЕСТИЕ, ОТКАЗ) рассматриваются особенно подробно, поскольку в свое время были описаны в специальных статьях ( Жолковский, Щеглов 1977б [= 2012б ] ; 1980б; 1981 ), другие (КОНКРЕТИЗАЦИЯ, УВЕЛИЧЕНИЕ, ПОВТОРЕНИЕ, КОНТРАСТ, ПОДАЧА, ПРЕПОДНЕСЕНИЕ) – в виде извлечений из препринтов ( Жолковский, Щеглов 1972; 1973; 1974 ), сделанных для данной публикации. Три приема (СОГЛАСОВАНИЕ, СОВМЕЩЕНИЕ, СОКРАЩЕНИЕ) оставались и остаются не получившими монографического описания, хотя многие их свойства выявляются в ходе рассмотрения других приемов, а также текстов Толстого.

Книга рассчитана на серьезного, а главное, заинтересованного читателя, но ознакомление с ней не представляет особой трудности и обещает вознаградить усилия по овладению сконцентрированным в ней опытом литературоведческого поиска.

Для оригинального художника характерно постоянство творческого облика. Одни и те же излюбленные идеи, положения и образы проходят, варьируясь, через различные его произведения – ранние и поздние, лирические и драматические, серьезные и развлекательные, большие и малые. Тем более это естественно, когда разнотипные произведения относятся к одной и той же полосе творчества.

Детские рассказы, о которых пойдет речь, были написаны вскоре после «Войны и мира» ( ВМ ). В этот период художественного затишья Л. Н. Толстой сознательно отталкивался от литературности и ориентировался в идейном плане на задачи морального и практического воспитания, а в эстетическом – на фольклорную простоту. На пересечении этих установок и возникли дидактические рассказы для крестьянских детей. Тем не менее автор ВМ (называвший тогда свою эпопею «дребеденью многословной») безошибочно узнается в этих рассказах. Несмотря на радикальную перемену творческих целей и аудитории, он вольно или невольно продолжает проповедовать те же истины о жизни. И хотя Толстому действительно удалось достичь художественной общедоступности и простоты народной речи, его детские рассказы далеки от примитивизма и стереотипности фольклора. Наоборот, в них, как и в пушкинской прозе (а даже она не избегла в те годы критики Толстого 1), за кажущейся безыскусностью скрывается утонченная литературная техника 2.

Задача настоящей работы, выявив тематические инварианты представительной группы детских рассказов Толстого, показать их глубинную близость (с поправками на «адаптацию для детей») к тематическим инвариантам больших вещей Толстого (прежде всего – ВМ ) и продемонстрировать богатство художественных средств, применяемых в этих рассказах для разработки их темы. Говоря коротко, – описать Льва по его когтям.

Предметом рассмотрения будут рассказы из «Новой азбуки» и «Русских книг для чтения» (1872–1875; все тексты цитируются по изданию: Толстой 1928–1964 : XXI; см. также раздел «Приложение»). В центре внимания находятся пять рассказов ( ПР ): «Котенок» ( К ), «Девочка и грибы» ( ДГ ). «Акула» ( А ), «Два товарища» ( ДТ ), «Прыжок» ( П ), составляющие особо тесную группу. Их строение описывается с максимальной подробностью. К ним в целом ряде отношений примыкает еще ряд рассказов: «Как мальчик рассказывал про то, как его в лесу застала гроза» ( КMP ), «Бешеная собака» ( БС ), «Что случилось с Булькой в Пятигорске» ( ЧСБ ) и повесть «Кавказский пленник» ( КП ), которые также служат объектом рассмотрения. По мере надобности привлекается и материал других детских рассказов, таких как «Птичка», «Корова», «Пожарные собаки», «Слон», «Орел», «Лев и собачка», «Ровное наследство», «Воробей и ласточки», «Ермак», «Царь и рубашка», «Камыш и маслина».

В качестве аппарата описания применяются понятия поэтики выразительности – модели «Тема – Приемы выразительности – Текст» 3. Ее суть в том, что структура художественного текста описывается в виде его воображаемого вывода из специально постулируемого конструкта – его «невыразительной» темы . Вывод формулируется в терминах стандартных операций – приемов выразительности (ПВ), отвечающих за постепенное преобразование «голой» темы в полноценный художественный текст. Модель позволяет выводить из темы не только отдельный текст, но и группу сходных (по теме и по структуре) текстов (в частности, – одного автора). В таком инвариантном выводе обнаруживаются структурные кластеры , общие для всей группы текстов. Система инвариантных тем одного автора и реализующих их инвариантных кластеров называется его поэтическим миром (ПМ).

Хотя в принципе описание мыслится как вывод, нижеследующее изложение – не вывод в строгом смысле слова, а лишь его контур, представленный основными этапами на пути от темы к реальным текстам.

План изложения следующий.

Сначала рассматривается то, что мы называем инвариантной темой Л. Н. Толстого (Ө Толстинв), – одна из центральных тем его ПМ. К ней в качестве локальной темы корпуса пяти рассказов присоединяется тематический комплекс, характерный именно для них (Ө ПРк/лок). Так образуется инвариантная тема ПР (Ө ПРинв, или просто Ө ПР). Помимо этой общей темы, каждый отдельный рассказ может иметь и свою собственную, индивидуальную, локальную тему; однако индивидуальные темы, как и индивидуальные выразительные особенности рассказов, специальному рассмотрению не подвергаются и трактуются просто как частные реализации инвариантной тематической структуры ПР.

Далее описываются инвариантные конструкции реализующих инвариантную тему ПР. По характеру материала они делятся на событийные, пространственные и актантные , а по уровню абстрактности на глубинные и поверхностные. Глубинные наиболее тесно связаны с уровнем темы (Ө ПР) и образуют глубинную структуру , или архиструктуру ПР , событийный компонент которой называется архисюжетом (АС). Поверхностные конструкции связаны с темой ПР лишь опосредствованно, это технические решения (ТР), обслуживающие архиструктуру (в частности, ее событийный архисюжет). Этот план изложения схематически показан в Табл. 1 .