Олег Сыромятников - «И слово плоть бысть…» Вопросы православной поэтики

Мы не станем погружаться в апологетику, при желании читатель легко сможет сделать это сам. Скажем лишь, что человеческой логикой невозможно ни доказать, ни опровергнуть бытие Божие, оно познаётся только верой. Каждый христианин знает, что материальный мир не постоянен и не вечен, что он изменяется в соответствии с духовными законами и волей Бога. Поэтому видимый мир он познаёт с помощью разума, а мир духовный – с помощью веры. В одной из своих лекций профессор Московской духовной академии А. И. Осипов в качестве примера такого познания приводит слова архиерея, жившего в СССР и подвергавшегося жесткому давлению атеистической пропаганды: «Даже если мне докажут, что Бога нет, я всё равно в это не поверю, потому что я Его ощущаю». Видеть в этих словах религиозный фанатизм может только тот, кто не способен размышлять о сложности и многообразии мира, порождающих разнообразие форм и средств его изучения.

Религия не только соединяет человека с Богом, но и, опираясь на Его авторитет, формирует моральное сознание общества. В результате особенности религии конкретного народа становятся специфическими чертами его морали. Ф. М. Достоевский писал по этому поводу: «При начале всякого народа, всякой национальности идея нравственная всегда предшествовала зарождению национальности, ибо она же и создавала ее. Исходила же эта нравственная идея всегда из идей мистических, из убеждений, что человек вечен, что он не простое земное животное, а связан с другими мирами и с вечностью. Эти убеждения формулировались всегда и везде в религию, в исповедание новой идеи, и всегда, как только начиналась новая религия, так тотчас же и создавалась граждански новая национальность» [8] Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: в 30 т. Л., 1972–1990. Т. 26. Дневник писателя. 1877, сентябрь – декабрь – 1880, август. С. 165. .

Несмотря на то что первичность религии по отношению к другим формам общественного сознания [9] Общественное сознание – совокупность нематериальных отношений в обществе, включающая взгляды, представления, идеи, политические, юридические, эстетические, этические и другие теории; философия, мораль, религия и другие формы сознания. является бесспорным фактом, из него делались и делаются неоднозначные выводы. Так, некритично привычным стало априорное утверждение о том, что религия является низшей формой сознания и познания по отношению к науке. Это утверждение основывается на предположении об эволюции человечества – поступательном прогрессивном изменении, обеспечивающем переход от простых форм социальной жизни к сложным. Идея социальной эволюции, в свою очередь, базируется на гипотезе биологической эволюции, выдвинутой в XVIII веке Чарлзом Дарвином. Вероятно, в то время мысль о всеобщем развитии биологических видов представлялась и оригинальной, и перспективной, однако чем дольше наука старалась найти доказательства ее истинности, тем больше убеждалась в том, что эволюции – как единого, универсального для всех живых организмов закона – не существует, а отдельные случаи изменения отдельных свойств отдельных особей внутри отдельного вида так и остаются отдельными случаями и не приводят к появлению новых видов живых существ. К тому же, несмотря на все усилия, науке так и не удалось найти закон, обусловливающий происхождение живой материи из неживой, то есть за всё время своего существования наука так и не смогла ответить на вопрос, как и почему на Земле возникла жизнь.

Если оснований говорить об эволюции биологических видов ничтожно мало, то еще меньше причин говорить о нравственной эволюции человечества. Напротив, его история показывает, что человеческая нравственность не только не изменилась в лучшую сторону, но в некоторых аспектах стала значительно примитивнее, что может свидетельствовать о нравственном регрессе, нравственной деэволюции человечества.

Не менее безосновательным является и утверждение о том, что религиозная форма сознания является низшей, а научная – высшей. Подобное суждение выражает только субъективные пристрастия его сторонников, поскольку вся история европейской цивилизации показывает, что важнейшие познающие и созидающие силы культуры – наука и искусство – создавались людьми с развитым религиозным сознанием. Ярким примером тому служит колоссальная личность М. В. Ломоносова. Великий русский ученый утверждал: «Несказанная премудрость дел Божиих хотя из размышления о всех тварях явствует, к чему предводительствует физическое учение, но величества и могущества Его понятие больше всех подает астрономия, показывая порядок течения светил небесных. Воображаем себе тем явственнее Создателя, чем точнее сходствуют наблюдения с нашими предсказаниями; и чем больше постигаем новых откровений, тем громче Его прославляем. <���…>

Правда и вера суть две сестры родные, дщери одного Всевышнего Родителя: никогда между собою в распрю притти не могут, разве кто из некоторого тщеславия и показания своего мудрования на них вражду всклеплет. А благоразумные и добрые люди должны рассматривать, нет ли какого способа к объяснению и отвращению мнимого между ними междоусобия, как учинил вышереченный премудрый учитель нашея православныя церкви [10] Речь идет о святителе Василии Великом (ок. 330–379). которому согласуясь, Дамаскин святый [11] Преподобный Иоанн Дамаскин (ок. 675 – ок. 753). , глубокомысленный богослов и высокий священный стихотворец… упомянув разные мнения о строении мира, сказал: <���…> …Физические рассуждения о строении мира служат к прославлению Божию и вере не вредны. <���…>

Создатель дал роду человеческому две книги. В одной показал Свое величество, в другой – Свою волю. Первая – видимый сей мир, Им созданный, чтобы человек, смотря на огромность, красоту и стройность Его зданий, признал Божественное всемогущество, по мере себе дарованного понятия. Вторая книга – Священное Писание. В ней показано Создателево благоволение к нашему спасению. В сих пророческих и апостольских богодохновенных книгах истолкователи и изъяснители суть великие церковные учители. А в оной книге сложения видимого мира сего суть физики, математики, астрономы и прочие изъяснители Божественных, в натуру влиянных действий суть таковы, каковы в оной книге пророки, апостолы и церковные учители. Нездраворассудителен математик, ежели он хочет Божескую волю вымерять циркулом. Таков же и богословия учитель, если он думает, что по Псалтире научиться можно астрономии или химии.

Толкователи и проповедники Священного Писания показывают путь к добродетели, представляют награждение праведным, наказание законопреступным и благополучие жития, с волею Божиею согласного. Астрономы открывают храм Божеской силы и великолепия, изыскивают способы и ко временному нашему блаженству, соединенному с благоговением и благодарением ко Всевышнему. Обои обще удостоверяют нас не токмо о бытии Божием, но и о несказанных к нам Его благодеяниях. Грех всевать между ими плевелы и раздоры!» [12] Ломоносов М. В. Явление Венеры на Солнце, наблюденное в Санктпетербургской императорской Академии Наук майя 26 дня 1761 года // Полн. собр. соч. М.; Л., 1955. Т. 4. С. 372–375.