Роберт Говард - Английский язык с Р. Э. Говардом

audacious [ɔ:ˈdeɪʃəs], soldier [ˈsəulʤə], wastrel [ˈweɪstrəl]

Yet, while his swift horsemen overthrew armies far from his frontiers, at his very borders an audacious foe plucked his beard with a red-dripping and smoke-stained hand.

On the broad steppes between the Sea of Vilayet and the borders of the easternmost Hyborian kingdoms, a new race had sprung up in the past half-century, formed originally of fleeing criminals, broken men, escaped slaves, and deserting soldiers. They were men of many crimes and countries, some born on the steppes, some fleeing from the kingdoms in the West. They were called kozak , which means wastrel.

Dwelling on the wild, open steppes (живя в диких, свободных степях; open — открытый; свободный ), owning no law but their own peculiar code (не имея никакого закона, кроме своего собственного необычного кодекса), they had become a people capable even of defying the Grand Monarch (они стали народом, способным бросить вызов даже Великому Монарху; to become — становиться ). Ceaselessly they raided the Turanian frontier (непрерывно они совершали налеты на туранскую границу; to raid — совершать налет ), retiring in the steppes when defeated (отступая в степи/скрываясь в степях при поражении; to retire — отступать ); with the pirates of Vilayet, men of much the same breed (вместе с пиратами Вилайета, людьми во многом той же породы), they harried the coast (они совершали набеги на побережье; to harry — совершать набеги ), preying off the merchant ships which plied between the Hyrkanian ports (грабя купеческие суда, которые курсировали между гирканскими портами; to prey — ловить; грабить;to ply between — курсировать между ).

peculiar [pɪˈkju:lɪə], capable [ˈkeɪpəbl], frontier [ˈfrʌntɪə]

Dwelling on the wild, open steppes, owning no law but their own peculiar code, they had become a people capable even of defying the Grand Monarch. Ceaselessly they raided the Turanian frontier, retiring in the steppes when defeated; with the pirates of Vilayet, men of much the same breed, they harried the coast, preying off the merchant ships which plied between the Hyrkanian ports.

"How am I to crush these wolves (как мне сокрушить этих волков; to crush — давить; сокрушить, уничтожить )?" demanded Jehungir (вопрошал Джихангир). "If I follow them into the steppes (если я последую за ними в степи), I run the risk either of being cut off and destroyed (я рискую либо оказаться отрезанным и уничтоженным; to run a risk — рисковать, подвергаться риску; to cut off — отрубить; отрезать ), or of having them elude me entirely and burn the city in my absence (либо позволить им полностью ускользнуть от меня и сжечь город в мое отсутствие; to have — иметь; позволять; to elude — избежать; ускользать ). Of late they have been more daring than ever (в последнее время они дерзки как никогда; of late — недавно; за последнее время )."

"That is because of the new chief who has risen among them (это из-за нового вождя, который приобрел влияние: «поднялся» среди них; to rise — подниматься; приобретать вес, влияние )," answered Ghaznavi (ответил Газнави). "You know whom I mean (ты знаешь, кого я имею в виду)."

"Aye (да)!" replied Jehungir feelingly (ответил с жаром Джихангир). "It is that devil Conan (это тот демон Конан); he is even wilder than the kozaks (он даже еще более дикий, чем «козаки»; even — даже; /даже/ еще /при сравнении/ ), yet he is crafty as a mountain lion (но он коварен, как горный лев; crafty — коварный, лукавый, хитроумный, хитрый; craft — ремесло; ловкость, умение, искусство; сноровка; обман, хитрость )."

entirely [ɪnˈtaɪəlɪ], chief [ʧi:f], whom [hu:m]

"How am I to crush these wolves?" demanded Jehungir. "If I follow them into the steppes, I run the risk either of being cut off and destroyed, or of having them elude me entirely and burn the city in my absence. Of late they have been more daring than ever."

"That is because of the new chief who has risen among them," answered Ghaznavi. "You know whom I mean."

"Aye!" replied Jehungir feelingly. "It is that devil Conan; he is even wilder than the kozaks , yet he is crafty as a mountain lion."

"It is more through wild animal instinct than through intelligence (больше благодаря дикому животному инстинкту, чем уму)," answered Ghaznavi (ответил Газнави). "The other kozaks are at least descendants of civilized men (остальные «козаки», по крайней мере, потомки цивилизованных людей; at least — по крайней мере, во всяком случае ). He is a barbarian (он варвар). But to dispose of him would be to deal them a crippling blow (но ликвидировать его было бы = означало бы нанести им сокрушительный удар; to dispose of — избавиться; ликвидировать;crippling — критический, разрушительный; cripple — ущербный; калека; to cripple — калечить )."

"But how (но как)?" demanded Jehungir (спросил Джихангир). "He has repeatedly cut his way out of spots that seemed certain death for him (он не раз выбирался из трудных положений, которые казались верной смертью для него; tocut one’s way — прорубать дорогу, прокладывать дорогу; продвигаться; spot — пятнышко; место; затруднительное положение ). And, instinct or cunning, he has avoided or escaped every trap set for him (и /благодаря/ инстинкту или хитрости, /но/ он избежал /или ускользнул из/ всех ловушек, поставленных на него; to escape — сбежать; избежать; to set — ставить )."

wild [waɪld], barbarian [bɑ:ˈbeərɪən], death [deƟ]

"It is more through wild animal instinct than through intelligence," answered Ghaznavi. "The other kozaks are at least descendants of civilized men. He is a barbarian. But to dispose of him would be to deal them a crippling blow."

"But how?" demanded Jehungir. "He has repeatedly cut his way out of spots that seemed certain death for him. And, instinct or cunning, he has avoided or escaped every trap set for him."

"For every beast and for every man there is a trap he will not escape (для каждого зверя и для каждого человека есть ловушка, которой он не избежит)," quoth Ghaznavi (промолвил Газнави; quoth — сказал, промолвил ). "When we have parleyed with the kozaks for the ransom of captives (когда мы вели переговоры с «козаками» о выкупе /за/ пленных), I have observed this man Conan (я наблюдал за этим человеком Конаном). He has a keen relish for women and strong drink (у него сильное пристрастие к женщинам и крепким напиткам; keen — острый; сильный; relish — вкус; пристрастие ). Have your captive Octavia fetched here (вели привести = пусть приведут сюда твою пленницу Октавию; to have smth. + прич. прош. врем. — получить результат какого-л. действия /над собой, своим имуществом; как следствие деятельности других лиц/ )."

parley [ˈpɑ:lɪ], observe [əbˈzə:v], women [ˈwɪmɪn]

"For every beast and for every man there is a trap he will not escape," quoth Ghaznavi. "When we have parleyed with the kozaks for the ransom of captives, I have observed this man Conan. He has a keen relish for women and strong drink. Have your captive Octavia fetched here."

Jehungir clapped his hands (Джихангир хлопнул в ладоши), and an impressive Kushite eunuch, an image of shining ebony in silken pantaloons (и впечатляющий кушит-евнух, изваяние из блестящего эбенового дерева в шелковых панталонах; image — образ; изваяние;pantaloon — панталоны, брюки, рейтузы ), bowed before him and went to do his bidding (склонился перед ним и пошел выполнять его распоряжение; to bow — сгибать; кланяться; to do smb.’s bidding — действовать по чьему-л. требованию, приказанию ). Presently he returned (вскоре он вернулся; presently — лично; вскоре ), leading by the wrist a tall, handsome girl (ведя за запястье высокую, красивую девушку), whose yellow hair, clear eyes, and fair skin identified her as a pure-blooded member of her race (желтые волосы, ясные глаза и светлая кожа которой определяли ее как чистокровную представительницу своего народа; fair — красивый; светлый; race — раса; народ ). Her scanty silk tunic, girded at the waist (ее скудная шелковая туника, подпоясанная у талии), displayed the marvelous contours of her magnificent figure (демонстрировала изумительные очертания ее великолепной фигуры). Her fine eyes flashed with resentment and her red lips were sulky (ее прекрасные глаза сверкали от возмущения, а ее алые губки были надуты), but submission had been taught her during her captivity (но во время плена ее научили покорности; to teach — учить, обучать ). She stood with hanging head before her master (она стояла с поникшей головой перед своим хозяином; to stand — стоять; hanging — висячий; поникший ) until he motioned her to a seat on the divan beside him (пока он не показал ей жестом на /место на/ диване рядом с собой; to motion — ходатайствовать; приглашать жестом, показывать жестом /что нужно или можно сделать/ ). Then he looked inquiringly at Ghaznavi (потом он вопросительно посмотрел на Газнави).