Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

– В газете сразу согласились опубликовать материал?

Да, мой материал опубликовали сразу и даже гонорар за него заплатили. И с тех пор я стала писать регулярно. Сначала это были республиканские детские газеты, потом – районная. Я стала посещать занятия кружка «Юный журналист» при районной газете. И там, в Дятлово, под руководством опытного журналиста Инны Евсейчик, определяться с темами стало проще, потому что она подсказывала, делилась контактами, даже договаривалась иногда о встрече спикера с этим самым юным журналистом.

– В какой момент вы поняли, что хотите связать свое будущее с журналистикой?

Это случилось в те самые 12 лет. Помню, писали сочинение на тему «Кем я хочу стать», и 95% девочек класса в своих сочинениях хотели стать учителем. Я тоже написала именно о такой мечте, но это не было правдой. За сочинение поставили «пятерку», а я задумалась над вопросом всерьез. Мама работала в больнице, и я думала о профессии медика. Экономистом? Вообще не понимала, кто такой экономист и в чем состоит его работа. А потом я вдруг осознала, что то, что у меня получается лучше всего, это писать сочинения. Так почему бы не сделать это профессией? Когда я сообщила о своем решении родителям, они были в ужасе и надеялись, что я передумаю. Уже ближе к 10 классу присматривались ко мне, задавали вопросы: «Ты передумала? Это же дурость какая-то. Ну что это за профессия?» Но я не передумала, а журфак БГУ стал моей целью. И ни в какой другой профессии я себя вообще не видела. Понимала, что журналисты далеко не самые обеспеченные люди, это не самая высокооплачиваемая профессия, но в тот момент мне было всё равно. И я думаю, что было бы всё равно и на этот момент, потому что если ты озабочен лишь доходом, еще даже не получив профессию, вряд ли ты станешь хорошим специалистом. Надо заниматься тем, к чему лежит душа, как бы пафосно это ни звучало.

– Часто рекомендуют получать не журналистское образование, а какое-нибудь другое. Для вас журфак стал осознанным выбором?

Да, журфак был осознанным выбором. Считала тогда и считаю сейчас, что каждый должен учиться своей профессии. Я не оспариваю тот момент, что хороших журналистов среди людей, например, с экономическим образованием много. Но всё же журфак дает тот базис знаний, который необходим журналисту. Не просто так многие поступают на заочное отделение и получают второе высшее образование именно журналистское, уже оказавшись в профессии. Чего-то им ведь не хватает в процессе работы! С моей точки зрения, лучше получить эту основу сразу, а потом уже получать образование экономиста, финансиста, если ты специализируешься на какой-то узкой теме.

– Читала в сети интервью, в котором зацепила одна фраза. Рассказывая о себе, девушка сказала, что поступала в вуз ради корочки, а конкретно на журфак, потому что туда поступить легче легкого. Вы так считаете?

Я университет закончила уже 10 лет назад, а поступала – 15 лет назад, в 2002 году. Мне было учиться, скорее, сложно, чем легко. И поступить тоже. Тогда у нас не было ни компьютеров, ни мобильных телефонов. Я выросла в периферийном городке, где была только школа, кружок журналистики и книги в местной библиотеке. Понятно, что это не те возможности, которые были у минчан. И учиться в университете поначалу мне было сложно, потому что однокурсниками стали выпускники лицеев и колледжей Минска, а я окончила обычную среднюю школу. Конечно же, со временем всё сравнялось: и кругозор, и знания, но я бы не сказала, что дорога к диплому журналиста была легкой. Другое дело, я считаю, что пятый курс во многом бесполезный: было откровенно скучно, новой информации – минимум.

А еще сейчас мне не верится, конечно, что когда-то я не понимала, что такое интернет и как он работает, но такое время было. И оно пришлось как раз на первые годы учебы в университете. Насколько сейчас «как без рук» без всех этих облачных хранилищ, онлайн-мессенджеров, настолько тогда я боялась, что никогда не разберусь, например, как работает мобильный интернет. Это современные дети уже на интуитивном уровне понимают, как включить смартфон и найти нужную игру. Не знаю, какие сейчас испытания предлагает пройти журфак своим абитуриентам, но 15 лет назад поступление на этот факультет мечты не было легким, и мне есть с чем сравнить, ведь сейчас у меня уже три высших образования. Я закончила еще ГИУСТ БГУ, где получала специальность переводчика, и потом уже очень осознанно закончила факультет маркетинга в БГЭУ. Хотя и эти университеты не были легкими, ведь обучение приходилось совмещать с работой.

– Что для вас было самым сложным на журфаке?

Дикий страх и ужас – это отсутствие учебников. Нас было 150 человек на курсе, а по некоторым предметам – по 3 экземпляра книги в библиотеке. И никаких тебе электронных версий, как сейчас! Представляете, мы действительно бежали в библиотеку, чтобы схватить этот учебник и первым выполнить задание, подготовиться к занятию. Я не раз видела, как ребята засыпали в библиотеке – очередь-то на книгу порой приходила ой как нескоро. Сложно было жить и учиться в режиме бесконечного цейтнота: информации по всем предметам много, каждый преподаватель требует, как будто он и его предмет – единственные. И что-то правильное в этом есть. Я всегда думала: ну какое я имею право сюда подготовиться, а вот сюда – нет. Не за этим же на факультет мечты шла! Задача студента – научиться разумно распределять свое время. Но в 18 лет на первом курсе это было очень сложно. Честно, сейчас вспоминаю те дни с ужасом. Причем, я не стремилась быть отличницей, просто хотела комфортно себя чувствовать среди однокурсников. Тем не менее, первые три года были тяжелыми. Хотя я безумно любила журфак, с удовольствием и ходила на занятия, и готовилась к ним, но знания давались совсем не легко.

– Мой самый страшный ночной кошмар: до сессии один месяц, а я не прочитала ни одной книги из списка литературы.

На журфаке это было реальностью! Помню, как-то посчитала, что за неделю нужно было прочитывать по 1000 страниц. Конечно, это подъемный объем, но при условии, что ты больше ничего не делаешь, кроме чтения. А ведь было еще много других предметов… В общем, да, страх такой был и у меня.