Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

В Могилеве всё сложилось просто и легко, потому что там я на многое не претендовала, причем, даже получила гораздо больше, чем просила. А в Минске всё уже было сложнее. Здесь ты – не один такой умный. Здесь таких людей много, которые имеют и образование, и опыт, и много преимуществ перед тобой. И у этих людей не всегда получается, а ты-то куда лезешь.

– Как впечатления от первого выхода в эфир?

«Боже, какой ужасный голос», – подумала я. Мне стало стыдно перед людьми, с которыми я разговариваю, которые его слышат. Первое, конечно, отторжение самой себя, потому что ты себя слышишь совсем по-другому, когда говоришь в жизни.

И все равно какие-то качества, черты характера склоняют тебя, показывают твои внутренние предпочтения. Ты даже не знаешь почему, но, да, мне это нравится, я хочу этим заниматься. Даже несмотря на то, что у меня не получается, и я себя слышу со стороны не так, как мне хотелось бы звучать. Но всё равно это мое. И я решила поступать на журфак. В любом случае, с определением профессии вопрос не стоял.

По стечению обстоятельств поступила на печатные СМИ. И иногда еще думала: а может все-таки печатные? Это комфортно, спокойно, уютно, сидишь себе, не паришься, ни тебе нервотрепки, ни тебе вот этого привыкания к себе со стороны, тут пишешь текст, и с текстом всё несколько проще. Хотя не всем проще, потому что люди есть разные, есть те, кому тексты вообще не даются совершенно, но это ты уже потом узнаешь. На телевидение меня вообще никак не тянуло. А вот между радио и печатью я металась, собственно, долгое время и совмещала. Потому что печать была более доступна, на полосу попасть гораздо проще, чем в эфир.

Но не сдавалась. Весь первый курс я ходила по радиостанциям. Как ни странно, пускали, как ни странно, позволяли записаться и оставить свое демо. Обещали перезвонить, но, конечно, никто не перезванивал. Но попытки, всё-таки, были с параллельной работой над собой.

– Равнодушие потенциальных работодателей останавливало или, наоборот, хотелось доказать, что я могу?

Я всегда надеялась, что скоро пойду на работу. Сказали же, что перезвонят. И вот я думала: с первого числа пойду, значит, в середине месяца к родителям не поеду, уже ж работать буду. Когда тебе 18 лет, ты искренне веришь, что тебе перезвонят. Если нет, они бы тогда сразу сказали, что нет, правильно? Только потом понимаешь, что это стандартный ответ, который обозначает, что тебе нечего ждать. Я верила и шла дальше, стучась во все двери, и везде говорила: «Пустите меня, пожалуйста, я хочу у вас работать». Отказы не останавливали. Где-то надеешься, что тебя пригласят в одно из мест, идешь дальше с мыслью: не это предложение, так следующее. Когда ты еще совсем-совсем молодой, ты немножечко наивный, и от этого больше веры в себя, какие-то крылья вырастают. Поэтому лучше действовать, пока ты наивен. Когда становишься опытнее, появляется страх и почему-то пропадает уверенность в себе. Хотя, как ни странно, опыта больше, но ты понимаешь: как много других профессионалов, которые еще лучше меня. Это немного сбивает с толку.

О ЗНАНИЯХ И НАСТОЯЩЕЙ РАБОТЕ

– Есть сожаление, что не получилось поступить на аудиовизуальные СМИ?

Не жалею абсолютно, потому что мне это не помешало работать на радио. Всё-таки, как ни крути, я с конца первого курса работала на радиостанции. Для меня не было существенного отличия: учусь я на специальности «аудиовизуальные СМИ» или «печатные СМИ». До аудиовизуальных мне не хватило всего полбалла. И был выбор: либо пойти на платное, либо на бюджет на печатные. Конечно, я выбрала бюджет. Тем не менее, мы учились на одном потоке с аудиовизуалами, мы прекрасно общались между собой, мы посещали одни и те же лекции, различия начались на старших курсах, когда на учебу уже никто особо не ходит. Поэтому я никогда не чувствовала себя ущемленной, тем более, что у меня была возможность практиковаться на радиостанции, чего мне и хотелось. Если бы у меня дольше не получалось устроиться на работу, и я бы сидела и училась на печатном, может быть, меня бы это подкосило, я бы подумала: не получается, пойду в газету работать. Но, к счастью, всё срослось – как подтверждение, что неспроста у нас какие-то предпочтения появляются, значит, нужно к ним прислушиваться.

– А не было такого, что каких-то знаний не хватило?

В любом случае, ты всё время получаешь новые знания, и тебе всегда их не хватает, даже если ты уже сто лет работаешь. Радио – это такая структура, которая не стоит на месте, она постоянно меняется. Только интернет-журналистика динамичнее, потом идет радио. Телевидение сложнее в плане перемен, там много заморочек, и печать тоже сложнее. Радио всё время меняется, и всё время надо слушать другие радиостанции, прогрессивные, иностранные, на которые мы потом равняемся. Учитывая, что я рано пришла работать на радио, мне в принципе знаний не хватало. Если бы я пришла постарше, тут большой вопрос. А тут я эти знания только получала и на работе я их получала гораздо больше, чем в университете.

– Как первокурснице удалось попасть на радиостанцию без родственных связей и блата?

Методом стука во все двери подряд. И вот в одной из «дверей» мне сказали: «Да, нам как раз нужен корреспондент, давай ты походишь к нам, какое-то время поработаешь, мы посмотрим на тебя». И я согласилась. Это было радио «Минск». Мне давали какие-то задания, например, написать новости, но работа была за эфиром. И, конечно, меня это не устраивало, потому что работать на радио и не выходить в эфир – это чувствовать себя немножко неполноценным. Но ты всё равно работаешь со звуком, и это интересно. И понимаешь, что я вот сейчас наберусь сил, терпения и всё будет. В результате так и вышло. Конечно, на это понадобились годы, которые, правда, работаешь больше за кадром, чем в самом эфире. В эфир приходишь постепенно. Очень многие люди на этом пути отказываются. Им кажется: раз меня не пускают, значит, я ни на что не гожусь. Я видела много неудач, много людей, которые отказывались от своей мечты, потому что им не удавалось сразу попасть в эфир, и поэтому они уходили в другие места, не воспользовавшись возможностью, которая им предоставлялась. Я согласилась на то малое, что мне давали, в надежде, что из этого что-то вырастет. В результате так и получилось. Меня быстро пригласили в штат, увидев перспективы. И уже со второго курса я была полуставочником, совмещала работу и учебу.

– А когда в эфир уже пустили?

На радио «Минск» я выходила в эфир в рамках каких-то спецпроектов, были и репортажи. Параллельно занималась с педагогом-речевиком. Узнавала, что такое правильное дыхание, как нужно разминать свой речевой аппарат, как правильно пользоваться голосом и так далее. И параллельно с этим я ходила на другие радиостанции на кастинги. Почему бы и нет? Если поступит предложение интереснее, почему бы им не воспользоваться? Так получилось, что через три с половиной года после работы на радио «Минск», где-то выстрелило мое резюме и мое демо, которое я оставляла на «Радиус-FM». Меня пригласили туда на собеседование, потому что они как раз искали к старту сезона новые голоса. Еще раз попросили записать голос, но теперь уже выполнить задание. Тогда программным директором был Глеб Морозов, он попросил меня зачитать новости из мира шоу-бизнеса. Спасибо ему за то, что оставил меня одну в студии звукозаписи, а не висел надо мной. Потому что часто, когда я ходила на какие-то кастинги, кто-то всегда стоял рядом с тобой. От этого нервничаешь, начинаешь запинаться, заикаться и вести себя неприлично. Здесь же меня попросили просто рассказать свою биографию, чтобы послушать, как я могу импровизировать, как могу без заготовки поговорить. Что-то я там наговорила, и получилось не так уж и страшно, видимо. Хотя какие-то нелепые моменты из той записи потом мне вспоминали: «А, это та девочка, которая…» После кастинга меня достаточно быстро пригласили еще на один разговор, и там Глеб Морозов говорил: «Ты нам подходишь, но есть два момента. Мы берем тебя внештатно и нужно заполнять микрофонные папки». Сейчас это звучит забавно, а тогда я долго думала, что там такого страшного в этих папках, это же просто бумажки, которые нужно заполнять в государственных учреждениях. Но вот он сразу по-честному предупредил, что меня ждет. Для него самого, как для человека творческого, работа с бумажками была не самой приятной необходимостью. Но меня это, конечно, никак не отпугнуло. Я согласилась на это предложение. Было неважно, что это внештатно, мне было важно, что это прямые эфиры и это уже работа диджея.