Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

– Если интервью не получилось, кто в этом виноват: журналист или герой?

Конечно, мне хотелось бы переложить часть ответственности на собеседника. Мол, он – звезда такая, что не подойти к такому со своими вопросами. Но ты понимаешь, что у журналистов, которые относятся к мега-профи, такого не случается. У Урганта, например, я не видела ни одного неудачного интервью. А ведь ему тоже не со всеми легко, к нему тоже приходят незнакомые люди. Здорово, когда к тебе на интервью приходит хороший знакомый, с которым тебе всегда легко. И ты не переживаешь, и ты не боишься поднимать с ним любые темы, он рассчитывает на тебя, а ты на него – что он наболтает тебе с гору всего, что нужно. А если незнакомый человек, то с ним сложнее. Попробуй незнакомого человека вытянуть на откровение – вот это, наверное, и есть мастерство.

– Есть свои хитрости в проведении интервью?

Я стараюсь приходить в студию гораздо раньше собеседника, чтобы приготовить ему чаек-кофеек. Узнаю заранее какие-то его фишки, которые он любит, чтобы встречать уже на какой-то дружеской волне. Например, был у меня рэпер Murovei, и я для него испекла торт «Муравейник». Он пришел, а его ждет «Муравейник», и уже у нас появилось что-то общее. И понятно, что после эфира он не идет домой, а мы сидим и едим торт. Если это музыканты, они часто приходят с инструментами. Пока они их настраивают перед эфиром, я стараюсь присутствовать и задавать какие-то совершенно дурацкие вопросы. «О, а что это у тебя? Шейкер? Никогда не видела». На самом деле, я видела этот шейкер и у всех у них спрашивала про него. Зато они начинают сразу с интересом рассказывать что это, где эту штуку взять и зачем использовать. И когда ты садишься с ним к микрофону, как-то легче беседа идет, легче найти общий язык. Ты ведь с этим человеком уже контакт наладил, три мандаринки съел – и вот оно пошло. А иногда бывает и как на войне, и думаешь: скорее бы это интервью закончилось. Слушатели, кстати, тоже очень чувствуют, что собеседник не открывается, бывает, даже пишут об этом. А еще бывает, когда человек не уходит сразу после интервью, вы еще час сидите, уже не в студии, кофе попиваете. И ты понимаешь, что в следующий раз тебе будет намного проще его позвать, больше шансов, что он согласится, потому что вы расстались в неплохих отношениях, и в принципе, в следующий раз будет легче. Вот они секреты – в чашках выпитого кофе.

О КРИТИКАХ И САМООЦЕНКЕ

– Критики в вашей жизни были?

Конечно, и очень много. Первые критики – это слушатели, от них бывают отзывы. Большинство приятных и за это спасибо. Пишут в соцсетях, если ты кому-то понравился, запомнился. Это придает сил. Но есть и люди, которым ты не понравился. И они тебя тоже найдут. Но если человек постарался, написал, что не очень-то ему нравится эта Задора, то и за это ему спасибо – лишь бы не проходил мимо. Есть же такое мнение: любите меня, ненавидьте – только не будьте равнодушными, потому что это страшнее всего. Я к замечаниям от слушателей отношусь совершенно спокойно. Такая критика чаще направлена просто на то, чтобы поругать. Более неравнодушна – к критике моих коллег. Часто прошу знакомых из сферы радиовещания послушать мой эфир и сказать свое мнение. И эту критику очень жду. В такие моменты замираешь от волнения – ведь специалисты тебя по-другому оценивают. И когда говорят: «Ты что заболела? Какой-то песочек еле уловим в голосе» – ты понимаешь, что от уха профессионалов действительно ничего не утаишь. Критика от коллег, как правило, конструктивная, ты за ней тянешься. Она говорит не просто: «Это плохо», она к чему-то тебя приводит, помогает самосовершенствоваться.

– Сравниваете себя с коллегами-журналистами?

Так нельзя делать, но, конечно, сравниваешь себя с теми людьми, на которых равняешься. Иногда сравниваешь себя в каких-то интервью, например, российских коллег с музыкантами, которые приходили и к тебе. И понимаешь: ну да, там получилось лучше. Может быть, какие-то приятельские моменты сказываются, о которых я не знаю, может быть, должен быть другой подход. Стараюсь поменьше этого делать, можно же загнать себя в депрессию, когда посмотришь: вот он классный журналист, вот у него успех, у него эфиров и просмотров вон сколько, а у моих что? Но если так сильно себя сравнивать, это как раз и обрубит твои крылья. Это к вопросу о 18-летних, которые ничего не боятся, ни с кем себя не сравнивают.

– Каким видится новое поколение журналистов?

Они слишком наглые, на мой взгляд, хотя попадаются весьма толковые специалисты, но их не так много. Большинство – очень смелые, напористые, самоуверенные. Я вспоминаю коллег, которые более опытные, уже взрослые, много лет работают на радио. Когда они приходят устраиваться на радиостанцию, то приносят с собой кучу идей и работ, чтобы показать свой опыт: «Посмотрите, я вот что-то умею». Молодежь часто ничего не имеет за душой, но открывает дверь с ноги: «Мы классные, мы сечем фишку, нам надо сюда». С одной стороны, это хорошо, в плане продвижения себя, потому что такие смелые и решительные всё равно впереди благодаря своей наглости и хватке. Но иногда немножко даже неприятно за то, что профессионалы, которые больше думают и взвешивают, остаются позади тех, кто меньше заслуживает быть на том или ином месте. Я сейчас не про себя и ни про кого-то конкретного, это общая тенденция в последнем поколении журналистов. Даже если смотреть на стажеров и практикантов, которые приходят набираться опыта. Далеко не все готовы бесплатно бегать на пресс-конференции, делать какие-то материалы ради опыта.

О ТАЛАНТЕ, УСЕРДИИ И РАЗОЧАРОВАНИИ

– Наверное, каждый, кто чего-то добился, проходит сложный путь?

Я бы не сказала. За годы работы на радиостанциях я встречала много людей, которые изначально совершенно не из этой области, которые просто имеют классный голос. К примеру, с нами сотрудничает Виталий Василевский. Его основная работа в школе, он завуч и учитель музыки. Он вел какие-то мероприятия, где-то с кем-то познакомился, услышали его шикарный голос и начали приглашать озвучивать ролики сначала на телевидение, потом и на радио. Оказалось, что у него еще и голова на месте, и шутит он офигенно. Совершенно случайно – он не собирался работать на радио – его притащили туда. В радиоэфир можно прийти, состоявшись в другой профессии. Если нет опыта, можно для спокойствия и уверенности закончить курсы, их сейчас много, хотя не в них счастье. Если в тебе есть какой-то талант, если тебе дано, то ты сможешь работать. Может быть, даже и лучше иметь еще какую-то дополнительную специальность, например, быть экономистом и стать корреспондентом отдела новостей.