Наташа Евлюшина - Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова

О ПРЯМОМ ЭФИРЕ И СТРАХАХ

– Взяли сразу диджеем в прямой эфир?

Да, и это было очень жестко. Потому что у меня не было опыта диджейства, у меня был только опыт наблюдения со стороны. Я представляла, как они работают, но сама этого никогда не делала. Более того, диджей еще сидит за пультом сам. И было поставлено условие, что я сама с первого эфира сижу одна за пультом, я одна нахожусь в студии. Как раз в тот момент мне хотелось, чтобы рядом со мной кто-то стоял, чтобы кто-то меня страховал. Мне позволили до первого эфира приходить по ночам, пробовать, изучать пульт. Если ты ночью что-то испортишь, это будет не очень большой ущерб. И я ходила в ночную смену, следила за звукорежиссером, ездила на последнем троллейбусе. Мне рассказывали, на какие кнопки надо нажимать, когда ты выводишь себя в эфир, и что нажимать не нужно, чтобы эфир не закончился. И вот уже 1 сентября 2011 года с 17:00 до 19:00 я сидела в эфире. Это был, конечно же, рискованный шаг, потому что время – прайм-тайм, все едут с работы и слушают радио. Но программный директор рискнул и выпустил меня в эфир.

– И как прошел первый эфир?

Отвратительно. Было, наверное, всё, чего я боялась. Очень сильно волновалась, причем больше всего за техническую часть. Я меньше переживала о том, что я несу, хотя там была полная ерунда. И про голос, как он звучит, уже не думала. Думала только одно: хоть бы тут ничего не сломать, я ж не рассчитаюсь с радиостанцией. Сложно, правда сложно новичку сидеть первый раз в прямом эфире и сразу себя выпускать. И никого рядом нет. Когда загоралась лампочка «On Air», из студии все выходили. Лампочка выключалась, ко мне подходили и говорили: «Ну, ладно, допустим. Но ты так больше не делай». Чтобы меня сильно не огорчать, подбирали максимально тактичные слова. Поддержка была. Но выпустили меня сразу в открытый космос, и ты там уже барахтайся как можешь.

– Это доверие к журналисту или что-то другое?

Это такие методы, я думаю. Как плавание. Говорят: если хочешь человека научить плавать, брось его, пусть он выплывет. И здесь был такой же радикальный подход. Те, кто пробовал себя в эфире, либо учились «плавать», либо сразу «выползали» на берег и уходили. Для некоторых такой подход был некомфортным, говорили: «Спасибо за возможность, но я больше не хочу». У меня, например, благодаря этому методу все получилось, не было технических косяков по пульту, хотя эти моменты часто являются проблемными. Моя жажда выжить победила. Было много попыток неудачных, а тут тебе дали такую возможность – иди, садись и делай. И ты думаешь: если я сейчас откажусь, то следующую мне еще сто лет ждать? Нет, я с этим не согласна.

– Что, на ваш взгляд, помогло «выплыть» и не сдаться раньше времени?

Мотивация. Потому что очень долго этого хотела, очень долго этого ждала и поняла, что шанс в руках – а дальше уже всё от тебя зависит. Всё, что зависело от других людей, которые решали пускать тебя в эфир или нет – уже позади. Они уже свое слово сказали, в тебя поверили, пожелали удачи – давай, иди. Дальше решаешь только ты. И по собственной дурости отказаться от такой возможности – это вообще непростительно. Когда всё уже сошлось, и ты сам себя этого шанса лишишь – нет. Ну и, наверное, какая-то легкообучаемость: сконцентрируешься, схватишь какую-то информацию – и всё, дальше можно расслабиться. Если ты не концентрируешься или ты слишком уверенный в себе, будешь дольше учиться, будешь больше допускать ошибок и вообще можешь не выдержать.

– Прошло уже больше пяти лет. Как удалось вырасти за это время?

Я побывала в утреннем эфире, дневном эфире, в вечернем эфире, в ночном эфире, в эфире выходного дня – это всё, что возможно в эфире на нашей радиостанции. Получила разный опыт, поняла, что где-то лучше себя чувствую, где-то менее комфортно. Потому что, по идее, ты должен быть многостаночником, если ты – профессионал, то должен и там, и там, и там быть. И в парном эфире, и в одиночном. Хотя в парном гораздо сложнее работать, чем в одиночном. У меня было несколько напарников, и даже если ты не срабатываешься с кем-то идеально, понимаешь, что всё равно становишься лучше, профессиональнее и сильнее от того, что попадаешь в условия, которые для тебя некомфортны. Человек же развивается, когда выходит из зоны комфорта.

О ДИКЦИИ, ИМПРОВИЗАЦИИ И ТЕКСТАХ

– С дикцией были проблемы?

Конечно, мелкие нюансы всегда есть. По утрам, например, твой речевой аппарат спит, особенно если ты – сова. Вот сейчас я последние две недели работала по утрам, и мне было очень сложно в 7 часов четко выговаривать все слова. К вечеру уже столько наболтаешься, что по сути можно и не разминаясь сесть микрофону. Это не только у меня, у многих коллег есть интересные оговорки, и все они происходят именно в утреннее время. Одна моя коллега не могла никак освоить слово «США» в утреннем эфире и ей проще было сказать «Соединенные Штаты Америки», потому что это легче выговаривается. Смешно и забавно, но это человеческий организм так устроен. Чтобы проблем с дикцией не было, я каждый год посещаю курсы повышения квалификации, где работаю над дикцией, над дыханием, над интонацией. И всё равно каждый год находятся какие-то вопросы, которые нужно прояснить, ты с педагогом их прорабатываешь. Мне кажется, я никогда не остановлюсь работать над голосом, ведь всегда хочется еще лучшего.

– Какая скороговорка стала самой эффективной или любимой?

Есть очень хорошая скороговорка размером на страницу, она начинается: «В четверг четвертого числа в четыре с четвертью часа лигурийский регулировщик регулировал в Лигурии, но тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали…» А вообще у каждого человека свой набор проблем. У меня, как у многих девчонок, есть склонность к писклявости. Хотя я со многими педагогами это обсуждала, и они говорят, что мой голос не такой высокий, как мне кажется. Но я себя почему-то всё равно слышу писклявой, и мне кажется, что надо еще ниже. Поэтому у меня и набор упражнений для занижения голоса. Это долгое раззвучивание. То есть ты пальцами разминаешь свои мышцы лица, грудную клетку, «мычишь» для того, чтобы появились вибрации по всему телу – это занижает голос и ставит его на опору.

Еще я подобрала для себя очень действенную скороговорку: «Ужа ужалила ужица. Ужу с ужицей не ужиться. Уж от ужаса стал уже. Ужа ужица съест на ужин». Вот этот звук «ж» как раз помогает прочувствовать свой «низ». И каждый день перед эфиром я по несколько раз проговариваю эту скороговорку. Меня уже коллеги дразнят: «О, ужица пришла, давай рассказывай свою любимую». Еще мне помогает пение. Я пою некоторые песни и тоже чувствую, как голос пробуждается. Это такие экспресс-методы. Есть, конечно, более действенные упражнения, которые требуют больше времени. Но на работе их не поделаешь, не всегда получается. Да и чисто физически не найдешь такого места, где можно спрятаться, будешь только коллег отвлекать.