Наталия Николина - Филологический анализ текста. Учебное пособие.
- Название:Филологический анализ текста. Учебное пособие.
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательский центр «Академия»
- Год:2003
- Город:Москва
- ISBN:5-7695-0954-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Наталия Николина - Филологический анализ текста. Учебное пособие. краткое содержание
Учебное пособие знакомит студентов с различными приемами анализа текста, его разных жанров, формирует у них представления об основных понятиях современной лингвистической поэтики, а также вырабатывает навыки анализа различных видов текста. Теоретические понятия раскрываются на конкретном материале. Для анализа привлекаются художественные произведения русских писателей XIX —XX вв.
Книга может быть интересна также преподавателям средних школ и колледжей.
Филологический анализ текста. Учебное пособие. - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
План обобщения, расширяющий изображаемое, создается преимущественно на основе прямых (точных) и модифицированных повторов, пронизывающих весь текст. Для построения рассказа (характерно композиционное кольцо: описание плавания на «Атлантиде» дается в начале и в конце рассказа, при этом варьируются одни и те же образы: огни корабля (огненные глаза), прекрасный струнный оркестр, нанятая влюбленная пара.
Среди повторяющихся образов выделяются образы-архетипы и образы цитатного характера. Это образ океана,символизирующий море жизнии связанный в мифопоэтической традиции с темой смерти, восходящие к Апокалипсису образы «трубных звуков», «пустыни»и «гор».Образы Апокалипсиса — откровения о конце истории и Страшном суде — вводят в текст эсхатологическую тему, связанную уже не с судьбой отдельного человека, а с онтологическими началами жизни в их диалектике и борьбе. С этими образами в тексте соотносятся повторяющиеся образы, развивающие мотив ада:
На баке поминутно взвивала с адской мрачностью и взвизгивала ; с неистовой злобой сирена; стенала удушаемая туманом сирена...;мрачным и знойным недрам преисподней, ее последнему, девятому кругубыла подобна подводная утроба парохода — та, где глухо гоготали исполинские топки...; В самом низу, в подводной утробе«Атлантиды», тускло блистали сталью, сипели паром и сочились кипятком и маслом тысячепудовые громады котлов и всяческих других машин, той кухни, раскаляемой исподу адскими топками...
Образ ада имеет в тексте рассказа сложную структуру: он строится как образное поле, в центре которого ядерный образ; с ним прямо или ассоциативно связаны другие, частные образы, являющиеся его конкретизаторами или распространителями: мрак, огонь, пламя, раскаленные зевы, жерло, бесконечно длинное подземелье и др. Взаимодействуя друг с другом, они передают устойчивые представления об аде как темном мире за пределами божественного, где царят «огнь вечный», тьма и «скрежет зубов». В то же время ключевой образ ада получает в рассказе и социальную интерпретацию. «Ад» — метафора, используемая для характеристики непосильного труда матросов: ...глухо гоготали исполинские топки, пожиравшие своими раскаленными зевами груды каменного угля, с грохотом ввергаемого в них облитыми едким, грязным потом и по пояс голыми людьми, багровыми от пламени...
Конфликты в рассказе предельно обнажены. Пароход «Атлантида» — это обобщенный образ современного писателю мира, л отражающий его социальную модель с противопоставлением «верхних» и «нижних» этажей жизни; ср. со следующей записью в дневнике В.Н. Муромцевой-Буниной: «Зашел разговор о социальной несправедливости. Лицеист был правого направления. Ян [И.А. Бунин] возражал: "Если разрезать пароход вертикально, то увидим: сидим, пьем вино, беседуем на разные темы, а машинисты в пекле, черные от угля, работают и т.д. Справедливо ли это? А главное, сидящие наверху и за людей не считают тех, кто на них работает"» [369] Цит. по кн.: Устами Буниных. — Франкфурт на/М., 1972. — Т. 1. — С. 81.
. Показательно, что в структуре текста при описании «многоярусного парохода» последовательно учитывается пространственная точка зрения «всевидящего» повествователя, взгляд которого проникает и в «уютные покои... на самой верхней крыше», ив «самый низ, в подводную утробу "Атлантиды"». Прием монтажа, делающий возможным «вертикальный разрез» парохода, одновременно выражает авторские оценки, обнаруживает контраст «верхнего» и нижнего» миров. В описании же «средины» парохода, связующей эти миры, развивается мотив обманчивости видимого, иллюзорности внешнего благополучия. Обозначаемые признаки обнаруживают свою противоположность, в описании концентрируются оксюморонные сочетания и семантически противоречивые сравнения, ср.: «грешно-скромная девушка», «нанятые влюбленные», «красавец, похожий на огромную пиявку». Социальный конфликт в рассказе, однако, есть проявление более общего конфликта — вечной борьбы добра и зла, воплощаемых в тексте в образах Дьявола и Богоматери; ср.:
Бесчисленные огненные глаза корабля были за снегом едва видны Дьяволу, следившему... за... кораблем. Дьявол был громаден, как утес...
...Над дорогой, в гроте скалистой стены Монте-Соляро, вся озаренная солнцем, вся в тепле и блеске его стояла в белоснежных гипсовых одеждах и в царском венце, золотисто-ржавом от непогод, матерь бо-жия, кроткая и милостивая, с очами, поднятыми к небу, к вечным и блаженным обителям трижды благословенного сына ее.
Для обобщающего образа современного мира оказываются значимыми повторы единиц с семантическим компонентом «языческий», которые связывают композиционное кольцо рассказа — описание «Атлантиды» — с описанием Капри; ср.: Океан, ходивший за стенами, был страшен, но о нем не думали, твердо веря во власть над ним командира... похожего...на огромного идола;...гигант-командир, в пароходной форме, появился на своих мостках и, как милостивый языческий бог,приветственно помотал рукой пассажирам; Но тут зычно, точно в языческом храме,загудел по всему дому второй гонг; ...надо всем кораблем восседал его грузный водитель, похожий на языческого идола.
На основе повторов в тексте возникают образные параллели «капитан — языческий идол», «пассажиры — идолопоклонники», «отель (ресторан) — храм». Современная эпоха изображается Буниным как господство нового «язычества» — одержимость пустыми и суетными страстями и порабощенность, «возвращение» к «немощным и бедным вещественным началам» (Ап. Павел. Послание к Галатам 4:9) [370] Ср. со следующей записью в дневнике И.А. Бунина (от 12 (25) января 1922 г.): «Христианство погибло, и язычество восстановилось уже давным-давно, с Возрождения. И снова мир погибнет...» (Бунин И. Лишь слову жизнь дана. — М, 1990. — С. 133).
. Именно поэтому такое большое место в рассказе занимают развернутые описания занятий пассажиров «Атлантиды», в которых актуализируется сема «порок»: это мир, где царят сластолюбие, чревоугодие, страсть к роскоши, гордыня и тщеславие. «Мертвенно-чистыми» оказываются в нем музеи, «холодными» — церкви, в которых только «огромная пустота, молчание, тихие огоньки семисвечника»; храмом становится ресторан, а любовь заменяется игрой в нее.
Лжи и фальши современной цивилизации, погружающейся «во тьму», противопоставляется естественность абруццских горцев, слитых с миром природы и связанных в тексте с образом света: Шли они — и целая страна, радостная, прекрасная, солнечная, простиралась под ними: и каменистые горбы острова, который почти весь лежал у их ног, и та сказочная синева, в которой плавал он, и сияющие утренние пары над морем к востоку, под ослепительным солнцем...
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: