Клайв Льюис - Племянник чародея with W_cat

[ 494 494 – Чудо-то какое дивное, – сказал извозчик, – знал бы я раньше, что такое бывает, другим бы был человеком. ] “Glory be!” said the Cabby. “I’d ha’ been a better man all my life if I’d known there were things like this.”

[ 495 495 Голос на земле звучал все громче, все торжественней, но небесные голоса уже кончили подпевать ему и затихли. И чудеса продолжились. ] The Voice on the earth was now louder and more triumphant; but the voices in the sky, after singing loudly with it for a time, began to get fainter. And now something else was happening.

[ 496 496 Далеко-далеко, у самого горизонта, небо стало сереть. Подул легкий, очень свежий ветерок. Небо над горизонтом становилось бледнее и бледнее, так что вскоре на его фоне начали проступать очертания гор. Голос все продолжал свое пение. ] Far away, and down near the horizon, the sky began to turn grey. A light wind, very fresh, began to stir. The sky, in that one place, grew slowly and steadily paler. You could see shapes of hills standing up dark against it. All the time the Voice went on singing.

[ 497 497 Вскоре стало так светло, что можно было различить лица друг друга. Извозчик и двое детей стояли, раскрыв рты, с сияющими глазами, впитывая в себя каждый звук и будто пытаясь что-то вспомнить. Разинул рот и дядюшка Эндрью, но не от радости. Выглядел он так, словно у него отвалилась челюсть. Колени у дядюшки дрожали, голову он спрятал в плечи. Голос очень не нравился старому чародею, и он охотно уполз бы от него куда угодно, хоть и в крысиную нору. А вот ведьма, казалось, понимала Голос лучше всех остальных, только по-своему. Стояла она, крепко стиснув зубы и сжав кулаки, словно с самого начала чувствовала, что весь этот мир исполняется волшебства, которое сильнее ее собственных чар, и совсем на них непохоже. Бешенство переполняло колдунью. Она бы с радостью разнесла на куски и этот мир, и все остальные, лишь бы только остановить пение. А у лошади подрагивали уши. Она то и дело весело ржала и била копытом по земле, словно была не заезженной лошадью извозчика, а достойной дочерью своего отца из кавалерии. ] There was soon light enough for them to see one another’s faces. The Cabby and the two children had open mouths and shining eyes; they were drinking in the sound, and they looked as if it reminded them of something. Uncle Andrew’s mouth was open too, but not open with joy. He looked more as if his chin had simply dropped away from the rest of his face. His shoulders were stopped and his knees shook. He was not liking the Voice. If he could have got away from it by creeping into a rat’s hole, he would have done so. But the Witch looked as if, in a way, she understood the music better than any of them. Her mouth was shut, her lips were pressed together, and her fists were clenched. Ever since the song began she had felt that this whole world was filled with a Magic different from hers and stronger. She hated it. She would have smashed that whole world, or all worlds, to pieces, if it would only stop the singing. The horse stood with its ears well forward, and twitching. Every now and then it snorted and stamped the ground. It no longer looked like a tired old cab-horse; you could now well believe that its father had been in battles.

[ 498 498 Небо на востоке стало из белого розовым, а потом золотым. Голос звучал все громче и громче, сотрясая воздух, и когда он достиг небывалой мощи, поднялось солнце. ] The eastern sky changed from white to pink and from pink to gold. The Voice rose and rose, till all the air was shaking with it. And just as it swelled to the mightiest and most glorious sound it had yet produced, the sun arose.

[ 499 499 Никогда в жизни не видал Дигори такого солнца. Над развалинами Чарна солнце казалось старше нашего, а это солнце выглядело моложе. Поднимаясь, оно словно смеялось от радости. В свете его лучей, пересекающих равнину, наши путешественники впервые увидели мир, в котором очутились. Они стояли на краю долины, посреди которой текла на восток, к солнцу, широкая стремительная река. На юге высились горы, на севере – холмы. В этой долине ничего не росло, и среди земли, воды и камней не было видно ни деревца, ни кустика, ни былинки, хотя разноцветные краски земли, живые и жаркие, веселили сердце. Но тут появился сам Певец – и пришельцы позабыли обо всем остальном. ] Digory had never seen such a sun. The sun above the ruins of Charn had looked older than ours: this looked younger. You could imagine that it laughed for joy as it came up. And as its beams shot across the land the travellers could see for the first time what sort of place they were in. It was a valley through which a broad, swift river wound its way, flowing eastward towards the sun. Southward there were mountains, northward there were lower hills. But it was a valley of mere earth, rock and water; there was not a tree, not a bush, not a blade of grass to be seen. The earth was of many colours: they were fresh, hot and vivid. They made you feel excited; until you saw the Singer himself, and then you forgot everything else.

[ 500 500 Это был лев. Огромный, лохматый, золотисто-желтый лев стоял лицом к восходящему солнцу, метров за триста от них, широко раскрыл свою пасть в песне. ] It was a Lion. Huge, shaggy, and bright, it stood facing the risen sun. Its mouth was wide open in song and it was about three hundred yards away.

[ 501 501 – Какой ужасный мир! – сказала ведьма. – Бежим немедленно! Где твое волшебство, раб? ] “This is a terrible world,” said the Witch. “We must fly at once. Prepare the Magic.”

[ 502 502 – Совершенно согласен с вами, мадам, – отозвался дядя, – в высшей степени неприятное место. Абсолютно нецивилизованное. Будь я помоложе, и имейся бы у меня ружье… ] “I quite agree with you, Madam,” said Uncle Andrew. “A most disagreeable place. Completely uncivilized. If only I were a younger man and had a gun—”

[ 503 503 – Это зачем? – удивился извозчик. – Вы же не думаете, что можно стрелять в него? ] “Garn!” said the Cabby. “You don’t think you could shoot ’im, do you?”

[ 504 504 – Никто не подумает, – сказала Полли. ] “And who would” said Polly.

[ 505 505 – Где твои чары, старый глупец? воскликнула Джадис. ] “Prepare the Magic, old fool,” said Jadis.

[ 506 506 – Сию минуту, мадам, – дядя явно хитрил. – Оба ребенка должны меня коснуться. Дигори, немедленно надень зеленое кольцо. – Он все еще надеялся сбежать без ведьмы. ] “Certainly, Madam,” said Uncle Andrew cunningly. “I must have both the children touching me. Put on your homeward ring at once, Digory.” He wanted to get away without the Witch.

[ 507 507 – Ах, так это кольца! – воскликнула Джадис и кинулась к Дигори. Она запустила бы к нему руки в карманы быстрее, чем вы успели бы произнести слово «нож», но Дигори схватил Полли и закричал: ] “Oh, it’s rings, is it?” cried Jadis. She would have had her hands in Digory’s pocket before you could say knife, but Digory grabbed Polly and shouted out:

[ 508 508 – Осторожно! Если кто-то из вас двоих ко мне шагнет, мы оба вмиг исчезнем, а вы тут застрянете навсегда. Точно, у меня в кармане кольцо, которое доставит нас с Полли домой. Видите, я готов коснуться кольца, так что держитесь в сторонке. Мне очень жалко и извозчика, и лошадку, но что поделать. А вам, господа чародеи, должно быть, будет совсем неплохо в компании друг друга. ] “Take care. If either of you come half an inch nearer, we two will vanish and you’ll be left here for good. Yes: I have a ring in my pocket that will take Polly and me home. And look! My hand is just ready. So keep your distance. I’m sorry about you (he looked at the Cabby) and about the horse, but I can’t help that. As for you two (he looked at Uncle Andrew and the Queen), you’re both magicians, so you ought to enjoy living together.”

[ 509 509 – Ну-ка потише, ребята, – сказал извозчик. Я хочу послушать музыку. ] “’Old your noise, everyone,” said the Cabby. “I want to listen to the moosic.”

[ 510 510 Ибо песня успела перемениться. ] For the song had now changed.

[ 512 512 Расхаживая взад и вперед по этой пустынной земле, лев пел свою новую песню, мягче и нежнее той, что вызвала к жизни звезды и солнце. Лев ходил и пел эту журчащую песню, и вся долина на глазах покрылась травой, растекавшейся, словно ручей, из-под лап зверя. Волной взбежав на ближние холмы, она вскоре уже заливала подножия дальних гор, и новорожденный мир с каждым мигом становился приветливей. Трава шелестела под ветерком, на холмах стали появляться пятна вереска, а в долине какие-то темно-зеленые лужайки. Что на них росло, Дигори разглядел только когда один из ростков пробился у самых его ног. Этот крошечный острый стебелек выбрасывал десятки отростков, тут же покрывавшихся зеленью, и каждую секунду увеличивался примерно на сантиметр. Вокруг Дигори росла уже чуть не сотня таких, и когда они достигли почти высоты его роста, он их узнал. «Деревья!» – воскликнул мальчик. ] THE Lion was pacing to and fro about that empty land and singing his new song. It was softer and more lilting than the song by which he had called up the stars and the sun; a gentle, rippling music. And as he walked and sang the valley grew green with grass. It spread out from the Lion like a pool. It ran up the sides of the little hills like a wave. In a few minutes it was creeping up the lower slopes of the distant mountains, making that young world every moment softer. The light wind could now be heard ruffling the grass. Soon there were other things besides grass. The higher slopes grew dark with heather. Patches of rougher and more bristling green appeared in the valley. Digory did not know what they were until one began coming up quite close to him. It was a little, spiky thing that threw out dozens of arms and covered these arms with green and grew larger at the rate of about an inch every two seconds. There were dozens of these things all round him now. When they were nearly as tall as himself he saw what they were. “Trees!” he exclaimed.