Владимир Аннушкин - История русской риторики. Хрестоматия

О необходимости чтения книг

Любопытные мужи, возымев старание о науках, начали в оных помалу упражняться и, увидев проницательным оком, что они немалою пользою могут служить человеку в жизни, старались их распространить и умножить. И для того представляя некоторым выгоды, заохочивали к продолжению оных и оставляли их своими последователями и преемниками, дабы не самим только наслаждаться приятною добротою оных, но чтобы и других сделать причастными их сладости. И таким образом, когда науки распространились и многие сделались испытателями оных, то видя, что их плодами пользуются только те, которые живут с ними в те же времена и в тех же местах, заблагорассудили сочинения свои написывать в книги и издавать в свет, дабы за многия тысящи от них живущие и гораздо в позднейшие времена жить имеющие, употребляли их труды в свою пользу, что и справедливо. Ибо видим многих ученейших мужей полезныя сочинения до наших времен дошедшия, которых число и ныне не уменшается, но усугубляется. Сие еще не требует другаго доказательства, поелику в день огня не надобно. Из чего видно, что книги пишутся с тем, чтобы их издавать в свет. Для того в сем кратком моем слове предложить вознамерился, что надобно ли читать или нет? И прежде рассуждения о сей материи, во-первых, вас прошу, п. с. (почтеннейшие слушатели. – А. В.), речь мою, какова она ни есть, выслушать с надлежащим вниманием. Неможно сказать, слушатели, чтобы нам не надобно было читать разных авкторов сочинения, ибо мы их оных почерпаем превеликую пользу, которую ниже покажу и доказывать буду.

Довольно известно, что мы, читая различные книги о многих вещах получаем тончайшее знание в краткое время, да притом сходное с натурою оных, которыя бы ясно познать стараясь, не таким образом поняли, каким надобно, но может быть бы ошиблись, употребив на то премного времени. Да и несомнительно, что более могут видеть многие, нежели один. Мы, читая различныя сочинения, не только познаем натуру некоторых вещей, но научаемся по подобию оных подробно разсуждать об них, и находить причины, а что нас научает разсуждать о вещах подробно, то просвещает наш разсудок, а как чтение различных книг научает нас подробно разсуждать в вещах, следовательно, просвещает разсудок, а когда просвещает разсудок, то книги читать надобно; и что тот может о вещах разсуждать подробно, кто чтение книг не пренебрегает.

По предложении же сего доказательства встречается другое, которое пользу чтения представляет. Оно есть следующее: что всякой для того должен прилежать к чтению ученых мужей сочинений, поелику мы не все имеем равныя от природы данныя дарования, но многих она таковыми одарила, чрез которыя они удобнее и основательнее об всем разсуждать могут, нежели мы, то видно, что мы не столь хорошо разсуждаем, сколько другие, то оной недостаток ничем другим дополнить не можем, как следуя тому, что нас остротою гораздо превосходит. Да еще и сего недовольно ко подтверждению, а есть другие причины, которыя сдесь предложить не пристойно.

Нам, упражняющимся в чтении авкторов, часто попадается то, чего мы во всю свою жизнь не достигли, и не столько бы не имели об нем яснаго понятия, но ниже бы названия онаго знали для того, что мы всех вещей знать, а наипаче чрез самих себя не можем, а хотя бы и не было пользы для нас в чтении, но однако и любопытство бы только одно нас к сему склоняло. То есть хотя не для того, чтобы получить какую пользу, но для того, кто о чем как думает и сходно ли с нашим мнением или нет.<���… >

При сем упомянуть надобно, что книги читать должно сочиненные мужами учеными и от прочих ученых одобренные. Напротив того, бесполезно чтение тех, кои читают книги маловажные и ничего отменнаго не заключающие. Вредно чтение тех, которые читают книги для одного увеселения писанные, ибо первые теряют напрасно время, а другие развращаются. Когда же мы будем читать книги выше сего одобренные с тем намерением, чтобы оные когда‑либо было нам полезно, то следующее при чтении наблюдать надобно: когда читаешь какую книгу, то тот язык знай основательно, на котором она писана, ибо от незнания онаго понимать будет трудно. Не будь никакими занят страстями, поелику они отнимают внимание, а без внимания чтение есть ничто. Читай не торопясь, но с рассуждением, поелику читать без разсуждения то же есть, что решетом черпать воду. Того, чье читаешь сочинение, не должен ни чрезвычайно любить, не ненавидеть, понеже любовь делает то, что мы не то будешь почитать за справедливое, хотя будет нечто и ложное, а ненависть‑то, что и справедливое будешь презирать и почитать ложным, которое и то, и другое в чтении оставлять должно.

Итак, поч. сл. довольно ясны причины, для которых надобно столько прилежать ко чтению книг, сколько сможем. Ибо выше доказано, какия оно содержит для читающих выгоды. Для (того) постараемся и мы читать ученых сочинения, употребив к тому те способы и принадлежности, которыя выше показаны, дабы и нам приобресть такую же пользу, какую многие их онаго почерпали и почерпают, дабы чрез сие сделаться и нам такими, которых читают книги – и им подражать всегда обязаны.

1. Какие темы и приемы использует Михаил Нехотенов, чтобы построить вступление в речь?

2. Как соотносится философия с другими науками?

3. Каково действие красноречия на разные сферы жизни общества и как оно соотносится с философией? Сравните рассуждения Михаила Нехотенова со взглядами Цицерона, пишущего в трактате «Об ораторе» о связи риторики, красноречия и философии.

4. Как получил свою фамилию ученик Нехотенов? Как вы думаете, почему учитель записал критическую оценку речи Нехотенова?

5. Как объясняет Стефан Козловский возникновение наук и действие чтения книг? Какие доказательства чтения книг представляет автор?

6. Прочитайте внимательно советы, которые дает студент Стефан Козловский относительно того, какие книги и как необходимо читать. Согласны ли вы с ним?

Николай Яковлевич Озерецковский (1750–1827) – доктор медицины, академик Императорской академии наук, писатель. Основными занятиями Озерецковского были естественные науки, многочисленные путешествия, которые он предпринимал, изучая природу и животный мир России. Добившись еще в молодости необыкновенных успехов в естественных науках, он отправился в Германию учиться, где написал диссертацию на степень доктора медицины. Вернувшись в Россию, по поручению Академии наук путешествовал по Ладожскому и Онежскому озерам для физических наблюдений (1786 г.), позднее путешествовал по верховьям Волги и по озеру Селигер. «Я путешествовал много лет по разным странам и государствам, чтобы чему‑нибудь научиться», – писал Озерецковский.