Наталья Кузнецова - Публицистический текст. Лингвистический анализ: учебное пособие

Летом я исколесил несколько графств Британии, был на модных приморских курортах, но нина улицах, нив театрах и пабах не встретил ниодного джентльмена, одетого, как у нас говорят, «с иголочки», элегантного. То же самое можно отнести и к англичанкам.

Искать денди на улицах и площадях Лондона?Бесполезно в толпах туристов вряд ли угадаешь местного жителя. <���…>

Девушки тоже одеты более чем скромно: незамысловатая кофтенка с короткими рукавчиками, оголенный пупок, джинсики ниже поясницы… И это англичане, законодатели моды?<���…>

Дамские шляпы – неотъемлемая традиция Британии; продаются эти роскошные головные уборы в самом широком ассортименте. Но ниодной леди в шляпе – пусть даже в шляпке! – я не встречал. Исключение – королева, которую показывали по телевидению на какой-то торжественной церемонии. <���…>

За два месяцапребывания в Англии я видел всего нескольких курильщиков!И тех – в специальной комнате в театре. А на улице ни одного!<���…> [Независимая газета. 27 января 2006].

Основными средствами выражения усилительно-экспрессивного значения в тексте являются риторические фигуры (вопросы, восклицания), отмеченные соответствующими знаками препинания, а также конструкции усиленного отрицания с одиночным или повторяющимся союзом ни. В цитируемом ниже текстовом фрагменте экспрессия усиливается благодаря обращению к прецедентным культурным феноменам ( семь чудес света, «Книга Гиннесса», алтарь, грешные и праведные ), специализированному значению междометия увы, той же синтаксической структуре с повторением союза ни… ни, отношениям нарастающей градации ( молодость… саму жизнь ), морфемному составу редкого слова сверхусилия (экспрессивность которого нагнетается плеонастическим [61]сочетанием с прилагательным титанические ), лексической семантике слов в переносном употреблении человек-легенда, щедро жить, история – великое драматургическое действо…

ЧЕЛОВЕК-ЛЕГЕНДА

НЕ КАЖДОМУ ДАНО ТАК ЩЕДРО ЖИТЬ…

В свое время поэт и публицист Альфред Гольд точно подметил: «Ни сегодня, ни в будущем, увы, никому в голову не придет присовокупить наши полярные „газовые пирамиды“ к семи чудесам света. Титанические сверхусилия людей, положивших молодость, ум, талант, а порой и саму жизнь на их алтари, не занесут в „Книгу Гиннесса“. Более того, в новых формациях и поколениях всегда отыщутся „аналитики“, для коих история – лишь повод почесать языки…»

Поводы отыщутся. Ведь история северного освоения многослойна. В великое драматургическое действо были вовлечены десятки и сотни тысяч живых «исполнителей» – и грешных, и праведных <���…> [Тюменские известия. 8 декабря 2005].

В основном эстетическая информация выражается на уровне конкретного содержания текста, провозглашающего высокие эстетические идеалы (которые формируются в противовес «низменным плотским интересам»), и поддерживается, как в цитируемом ниже текстовом фрагменте, лингвистическими оппозициями ( старые балеты – новые смыслы, тяжелое – легкое, балерина – движущееся устройство, развлекательное искусство – экзистенциальная трагедия и др.).

<���…> Считается, что Павлова привнесла в старые балеты XIX столетия новые смыслы века XX. Например, психологизм. Или то понимание танца, что воспевали новейшие писания модного философа Ницше: «Все тяжелое должно стать легким, всякое тело – плясуном, всякий дух – птицей; поистине это есть мои альфа и омега».

После Павловой балерина перестала восприниматься как движущееся устройство для эротических томлений, созданное для демонстрации ножек, достойного бюста, осиной талии и кокетливых манер. Павлова привнесла в развлекательное искусство невиданную глубину трактовок. И трансформация знаменитого Лебедя от милой имитации птичьих повадок до экзистенциальной трагедии – тому вечное доказательство [Независимая газета. 27 января 2006].

Представляется, что в следующем фрагменте публицистического текста (оформленном как отдельный абзац) эстетическое начало, выражающее авторское представление о категории прекрасного (об эталоне прекрасного!) и безобразного, также является ведущим – именно ему подчинены все языковые средства, которые направлены на выражение авторского поиска слова, которое бы адекватно выразило суть города. Отсюда и разброс авторских сравнений: то с конкретностью человека ( подросток, биография ), то с абстрактностью модели мира. Город постоянно стремится ввысь ( очередная высотка ), и в то же время для него реальна угроза свалиться в болото (актуализированная привлечением в текст образа утонувшего «Титаника» ). Представляется, что речь в тексте идет не только о физической призрачности в облике города, но и о духовных миражах. Именно на такое восприятие нацеливают контрасты, подтексты и аллюзии: в северном городе – но рядом с искусственной елкой; несмотря на то, что из ледяных кубиков, – но все-таки настоящая Северная Венеция. Авторский «путь» от реального города Губкинского к образу Санкт-Петербурга оказался намеренно длинным и сложным – через «Курск» (да, высотка, но одновременно и имя утонувшей подлодки, известной всему миру )в Италию, излюбленный эстетический идеал художников всего мира.

<���…> Губкинский.Как все города-подростки, он еще не имеет ни своей большой истории, ни биографии. Но в какой-то мере этот город тоже можно сравнить с маленькой моделью мира. На одной из улиц стоит здание, которое острый на язык народ окрестил «Титаником». А рядом, пожалуйста, – «Курск», очередная высотка. Про эти дома-тяжеловесы говорят: «Есть опасение, что свалятся в болото». А возле искусственной елки какие-то заезжие мастера соорудили из кубиков настоящую Северную Венецию – Санкт-Петербург… [Тюменские известия. 10 февраля 2006].

Разговор о соотношении текстовой (вербализованной, выраженной словом) и подтекстовой, скрытой (подразумеваемой, понимаемой, в частности, из контекста и конситуации) информации в публицистическом стиле проиллюстрируем примером из номера газеты «Тюменская правда» за 15 февраля 2006 г. Под рубрикой «Спортивная панорама» первым помещен текст под заголовком «Ахатова рядом с пьедесталом», вторым – «Президент поздравил Дементьева». По отношению к самому тексту второй заголовок является «компрессионным», т. е. в свернутом виде однозначно представляет как содержание, так и – посредством перформативного глагола поздравлять – речевое намерение ( интенцию ) автора (агентства спортивных новостей «Тюменская арена»). Заголовок же первого текста сам по себе может быть прочитан (если не знать уровня спортсменки и тех надежд, которые возлагаются на нее) двояко: как показатель и положительной, и отрицательной оценки сложившейся ситуации. Думается, что фоновые знания читателя о спортсменке ( конситуация ) и соседство на газетной полосе со вторым текстом, в котором явно выражена положительная оценка ( контекст ), заставляют адресата почувствовать в подтексте заголовка «Ахатова рядом с пьедесталом» скорее выражение неудовлетворенности автора текста.