Наталья Кузнецова - Публицистический текст. Лингвистический анализ: учебное пособие

АХАТОВА РЯДОМ С ПЬЕДЕСТАЛОМ

Триумфально для российской биатлонной сборной завершилась женская индивидуальная гонка на зимних Олимпийских играх в итальянском Турине.

На дистанции 15 километров с четырьмя огневыми рубежами «золото» завоевала Светлана Ишмуратова из Челябинска. <���…>. Четвертый результат показала аспирантка института физической культуры Тюменского государственного университета Альбина Ахатова. Наша землячка допустила два промаха и уступила победительнице 1 минуту 30,9 секунды.

По словам заслуженного тренера России Леонида Гурьева, <���…> у Альбины Ахатовой еще будет шанс проявить себя на Олимпиаде. Биатлонная трасса в Турине, как сказал Леонид Александрович, тяжелая. Перед стрельбищем лыжня тянется в гору до одного километра, и на огневых рубежах каждого спортсмена может подстерегать неудача.

Первое же предложение текста (зачин) вступает в сложные смысловые взаимоотношения с заголовком. Исходя из основополагающих критериев цельности и связности текста, приходится считать, что не вербализованная в заголовке оценка находит в этом предложении свое языковое выражение и, следовательно, общая положительная оценка триумфально ретроспективно распространяется и на заголовок. В направлении же текстовой перспективы «затухающий след» этой оценки может обнаружить себя в предложении Четвертый результат… Содержанию именно этого предложения фактически равен смысл заголовка. Таким образом, в проекции на весь предыдущий «лишний» текст это предложение выявляет «местечковый интерес» автора.

Однако наличие в следующем предложении слов с отрицательной оценочной семантикой промах, уступила заставляет вернуться к заголовку и «вытащить» из него примерно такой смысл: 'плохо, что спортсменка не оправдала наших надежд'. Правда, весь следующий абзац направлен как раз на «реабилитацию» спортсменки: в нем есть и положительный прогноз( шанс проявить себя ), и ссылка на объективные обстоятельства, представленная как обобщенная информация, что подчеркивается местоимением каждый [62].

Характеризуя специфику газетно-публицистического стиля в 70-80-х годах XX в., авторы называли следующие признаки (представляется, что все они остаются сущностными и в настоящее время [63]):

– реализация стиля и в письменной, и в устной (ораторские выступления на митингах и собраниях) формах;

– сочетание в нем экспрессивности и стандарта, образного и логического (функции убеждения, эмоционального воздействия и информационно-содержательной функции): с одной стороны – метафоры, например рычаги власти, ростки демократии, прорубить окно в Европу, финишная прямая (в избирательной кампании), сколотить состояние, с другой – термины и выражения официально-делового стиля, например мониторинг, менеджмент, курс рубля, негативные последствия, нуждаться в поправках;

– консервативность и подвижность одновременно: «Язык газет переполнен штампами – да иначе не может быть: трудно писать быстро и правильно, не прибегая к избитым выражениям» (Ш. Балли); «В то же время средства воздействия очень быстро „срабатываются“, „изнашиваются“, требуют постоянного обновления. Иначе речь убеждающая становится неубедительной» (И. Кожевникова) [64];

– присутствие языковых средств, обладающих эмоционально-экспрессивной окраской, разговорных, просторечных, жаргонных элементов и слов, относимых к высокой, книжной лексике, ср.: показуха, разборка, ан нет, с одной стороны, и воздвигать, служение, держава – с другой;

– эмоционально-оценочный характер лексики и фразеологии: мелиоративный ( поборник, инициатива, дружеский визит )или пейоративный ( насаждать, вояж, клика, с позиций силы );

– в области словообразования: продуктивность иноязычных приставок ( а-, анти-, ультра-, нео-, квази-… ), суффиксальные образования в сфере существительных со значением лица: по роду занятий ( заочник, многостаночник )и по политическим взглядам ( реваншист, экстремист );

– статистические закономерности в области морфологии: широкая употребительность форм родительного падежа в сравнении с формами других падежей (если в художественной речи – 13 %, то в газетно-публицистической – 36 %), форм и настоящего, и прошедшего времени глагола;

– широкая употребительность эмоционально и экспрессивно окрашенных синтаксических конструкций: восклицательных и вопросительных предложений, обращений, риторических вопросов, повторов, сегментированных и парцеллированных конструкций [65], предложений с именительным темы [66], инверсий, неполных и эллиптических предложений, бессоюзных сложных предложений.

Анализируя тексты СМИ как особый тип дискурса,современные исследователи характеризуют его как «дистантный, ретиальный (передача сообщения неизвестному и не определенному количественно получателю информации), с индивидуально-коллективным субъектом (под этим подразумевается не только соавторство, но и, например, общая позиция газеты, теле– или радиоканала) и массовым рассредоточенным адресатом. Необходимо отметить и такую особенность коммуникации в СМИ, как ее обусловленность социокультурной ситуацией, с одной стороны, и способность (в определенных пределах) вызвать изменение этой ситуации – с другой» [Платонова, Виноградов 2000: 239].

В литературе отмечается, что в текстах СМИ представлена система «стереотипов массового (общественного) сознания, включенных в круг привычных ассоциаций, достаточно устойчивых независимо от характера интерпретируемого события» [Чернышева 2007: 231]. К подобным стереотипам применяется также термин ключевые слова идеологической системы[Русская речь в средствах массовой информации: 2007: 63], или идеологемы.

Фрагмент книги

Н.И. Клушина. Стилистика публицистического текста

«Идеологема – это базовое понятие публицистического дискурса. <���…> В основе идеологемы лежит мировоззренчески насыщенное обобщающее слово, чаще всего образное слово, метафора, обладающая мощной суггестивной [67]силой ( железный занавес, империя зла, ось зла, холодная война и т. п.). <���…>

Публицистический дискурс демонстрирует два основных типа идеологем: социальные и личностные. Социальные идеологемы отражают установки и ориентиры общества на конкретном отрезке его развития. Концептуальными для публицистического дискурса являются идеологемы „модель будущего / прошлого“, „образ друга / врага“, „образ государства“, „идентификация народа“, „национальная идея“ и др. <���…>