Илья Франк - Английский язык с Э. Хемингуэем. Старик и море

Sometimes someone would speak in a boat (иногда кто-нибудь в лодках разговаривал). But most of the boats were silent (но большинство лодок были безмолвны) except for the dip of the oars (за исключением звуков опускания в воду весел). They spread apart after they were out of the mouth of the harbour (они рассеивались в разные стороны после того, как выходили из бухты; to spread — распространяться; mouth — устье, вход ) and each one headed for the part of the ocean where he hoped to find fish (и каждая направлялась в ту часть океана, где надеялась найти рыбу). The old man knew he was going far out (старик знал, что уйдет далеко /от берега/) and he left the smell of the land behind (и он оставил запах земли позади) and rowed out into the clean early morning smell of the ocean (и греб в чистый утренний запах океана). He saw the phosphorescence of the Gulf weed in the water (он видел свечение саргассовых водорослей в воде; gulfweed — саргассова водоросль; gulf — залив; weed — сорная трава, сорняк; водоросль ) as he rowed over the part of the ocean that the fishermen called the great well (пока греб над той частью океана, которую рыбаки называли «великим колодцем») because there was a sudden deep of seven hundred fathoms where all sorts of fish congregated (потому что дно там круто опускается на семьсот морских саженей, и там собираются всевозможные виды рыб; fathom — морская сажень /182 см/; to congregate — собираться, сходиться ) because of the swirl the current made against the steep walls of the floor of the ocean (из-за водоворота, который создает течение, наталкиваясь на крутые стены морского дна). Here there were concentrations of shrimp and bait fish (здесь скапливаются креветки и рыба для наживки = мелкая рыбешка) and sometimes schools of squid in the deepest holes (а иногда и стаи кальмаров в глубочайший дырах = на самой большой глубине; school — школа; стая, косяк /рыб/ ) and these rose close to the surface at night where all the wandering fish fed on them (и они: «все это» поднимаются на поверхность ночью, где все блуждающие рыбы ими питаются; to rise; to feed ).

phosphorescence [fOsfq'resqns], congregate ['kONgrIgeIt], swirl [swWl]

Sometimes someone would speak in a boat. But most of the boats were silent except for the dip of the oars. They spread apart after they were out of the mouth of the harbour and each one headed for the part of the ocean where he hoped to find fish. The old man knew he was going far out and he left the smell of the land behind and rowed out into the clean early morning smell of the ocean. He saw the phosphorescence of the Gulf weed in the water as he rowed over the part of the ocean that the fishermen called the great well because there was a sudden deep of seven hundred fathoms where all sorts of fish congregated because of the swirl the current made against the steep walls of the floor of the ocean. Here there were concentrations of shrimp and bait fish and sometimes schools of squid in the deepest holes and these rose close to the surface at night where all the wandering fish fed on them.

In the dark the old man could feel the morning coming (в темноте старик чувствовал, как наступает утро) and as he rowed he heard the trembling sound as flying fish left the water (и пока он греб, он слышал дребезжащий звук, с которым летучая рыба покидала воду; to leave ) and the hissing that their stiff set wings made as they soared away in the darkness (и свист, с которым их жесткие крылья рассекали воздух: «парили» в темноте; hiss — шипение, свист; stiff — жесткий, неэластичный; to soar — парить ). He was very fond of flying fish as they were his principal friends on the ocean (он очень любил летучих рыб, потому как они были его главными друзьями в океане; to be fond of — любить, относиться с душевной теплотой; principal — главный, основной ). He was sorry for the birds (ему было жалко птиц), especially the small delicate dark terns that were always flying and looking and almost never finding (особенно утонченных темных крачек, которые всегда летали и искали, и почти никогда не находили; delicate — изысканный, тонкий; tern — крачка /птица/ ), and he thought, the birds have a harder life than we do (у птиц жизнь труднее, чем у нас) except for the robber birds and the heavy strong ones (если не считать стервятников и больших сильных птиц; robber — грабитель; to rob — грабить ). Why did they make birds so delicate and fine (зачем птиц создали настолько утонченными и прекрасными) as those sea swallows (как те морские ласточки) when the ocean can be so cruel (если океан бывает так жесток)? She is kind and very beautiful (он /океан/: «она» — добрый и очень красивый). But she can be so cruel and it comes so suddenly (но он может быть таким жестоким, и это происходит так неожиданно) and such birds that fly, dipping and hunting, with their small sad voices are made too delicately for the sea (а такие птицы, которые летают, ныряя и охотясь, с их слабыми грустными голосами, слишком хрупки для моря).

principal ['prInsqpl], delicate ['delIkIt], tern [tWn]

In the dark the old man could feel the morning coming and as he rowed he heard the trembling sound as flying fish left the water and the hissing that their stiff set wings made as they soared away in the darkness. He was very fond of flying fish as they were his principal friends on the ocean. He was sorry for the birds, especially the small delicate dark terns that were always flying and looking and almost never finding, and he thought, the birds have a harder life than we do except for the robber birds and the heavy strong ones. Why did they make birds so delicate and fine as those sea swallows when the ocean can be so cruel? She is kind and very beautiful. But she can be so cruel and it comes so suddenly and such birds that fly, dipping and hunting, with their small sad voices are made too delicately for the sea.

He always thought of the sea as la mar (он всегда думал о море, как о la mar ) which is what people call her in Spanish when they love her (так люди называли его на испанском, когда любили его). Sometimes those who love her say bad things of her (иногда те, кто любил его, говорили о нем плохие вещи = плохо) but they are always said as though she were a woman (но они всегда говорили так, как будто оно было женщиной). Some of the younger fishermen (некоторые из молодых рыбаков), those who used buoys as floats for their lines and had motorboats (те, кто использовали буйки как поплавки на своих лесах, и у которых были моторные лодки), bought when the shark livers had brought much money (купленные, когда печень акулы стоила больших денег = была в цене), spoke of her as el mar which is masculine (говорили о нем, как об el mar, что имеет мужской род). They spoke of her as a contestant or a place or even an enemy (они говорили о нем как о сопернике, или как о месте, или даже как о враге; contest — соревнование, состязание; contestant — соперник, противник, конкурент ). But the old man always thought of her as feminine (но старик всегда думал о нем как о женщине) and as something that gave or withheld great favours (как о чем-то, что может дать или не дать великие милости; to withhold — отказывать /в чем-л./; воздерживаться /от чего-л./; favour — расположение, благосклонность ), and if she did wild or wicked things it was because she could not help them (и если оно и совершало дикие или злые поступки: «вещи», то это потому, что оно не могло их не сделать). The moon affects her as it does a woman (луна волнует его /море/, как женщину; affect — воздействовать; волновать ), he thought.

buoy [bOI], masculine ['mxskjulIn], feminine ['femInIn]

He always thought of the sea as la mar which is what people call her in Spanish when they love her. Sometimes those who love her say bad things of her but they are always said as though she were a woman. Some of the younger fishermen, those who used buoys as floats for their lines and had motorboats, bought when the shark livers had brought much money, spoke of her as el mar which is masculine. They spoke of her as a contestant or a place or even an enemy. But the old man always thought of her as feminine and as something that gave or withheld great favours, and if she did wild or wicked things it was because she could not help them. The moon affects her as it does a woman, he thought.

He was rowing steadily and it was no effort for him (он греб монотонно и это не было для него усилием = и это было ему не тяжело; steadily — постоянно, непрерывно; effort — усилие, напряжение ) since he kept well within his speed and the surface of the ocean was flat except for the occasional swirls of the current (так как он придерживался своей скорости, и поверхность океана была гладкой: «плоской», за исключением случайный водоворотов течения; since — с тех пор; так как; to keep — придерживаться, удерживаться ). He was letting the current do a third of the work (он позволял течению делать треть работы) and as it started to be light he saw he was already further out than he had hoped to be at this hour (и когда начало светать, он увидел, что он уже дальше, чем он надеялся оказаться в этот час).