Валерий Пестерев - Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия

«Allein das Mondlicht ließ er sich gefallen. Das Mondlicht kannte keine Farben und zeichnete nur schwach die Konturen des Geländes. Es überzog das Land mit schmutzigem Grau und erdrosselte für eine Nacht lang das Leben. Diese wie in Blei gegossene Weit, in der sich nichts regte als der Wind, der manchmal wie ein Schatten über die grauen Wälder fiel, und in der nichts lebte als die Düfte der nackten Erde, war die einzide Welt, die er gelten ließ, denn sie ähnelte der Welt seiner Seele» (73).

Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. — М., 1979. — С. 73. Небезынтересно созвучие этой мысли Т. Карлейлю, писавшему, что «в символе есть сокрытие и откровение, молчание и речь».

Весьма небезынтересна с этой точки зрения «альтернативная» интерпретация проблемы художника О. Дарком, который пишет, что «самоубийство зюскиндского Жан-Батиста — последнее, главное произведение, предыдущие его только готовят». По мысли О. Дарка, «героя-автора интересует лишь мера эстетической выраженности». Поэтому вполне логично утверждение: «Смерть-себя-убийство — предпочтительный из традиционных финал «романа о художнике», последнее в задуманном им цикле (в искусстве, как «в жизни»). То есть эстетическая необходимость» (Дарк О. Художник и его натурщицы // Литературное обозрение. — 1993. — № 7—8. — С. 74).

Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. — М., 1990. — С. 19.

Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XXIII : Когнитивные аспекты языка. — М., 1988. С. 291—292. Правда, М. Минский раскрывает то свойство метафоры, о котором писал в «Лекциях по эстетике» Г.В.Ф. Гегель, выявляя суть образа, являющегося, фактически, по убеждению философа, «лишь подробно развернутой метафорой »: «…образ возникает… тогда, когда два самостоятельных явления или состояния объединяются так, что одно состояние представляет собой смысл, постигаемый посредством образа другого состояния» (Гегель Г.В.Ф. Эстетика. — В 4 т. — Т .2. — М., 1969. — С. 118).

Статья «Две главные метафоры» (1923—1924). Ортега-и-Гассет Х. Указ. соч. — С. 207.

Якимович А. Пансион мадам Гийар, или Безумие разума. (Проблема тоталитаризма в конце ХХ века) / / Иностранная литература. — 1992. — № 4. — С. 226.

Там же. — С. 228.

Батай Ж. Литература и Зло. — М., 1994. — С. 28. О широком признании этого убеждения свидетельствует множество фактов, среди которых немаловажно и суждение Альфреда Шнитке, восприятие жизни которого — своей, всечеловеческой и вселенной — сосредоточено в его личном ощущении, что «есть какой-то высший порядок». И потому «все, что дисгармонирует в этом мире, что чудовищно и необъяснимо, страшно, непонятно нам по смыслу, чего не мог понять Иван Карамазов, — тоже входит в этот порядок» (Беседы с Альфредом Шнитке. — С. 157).

Гегель Г.В.Ф. Философия права. — М., 1990. — С. 181.

Гегель Г.В.Ф. Философия религии: В 2 т. — Т. 2. — М., 1977. — С. 14.

Скрипник А.П. Моральное зло. — М., 1992. — С. 10.

Там же. — С. 138.

Лосский Н.О. Бог и мировое зло. — М., 1994. — С. 358. Определенную значимость этой мысли для человека «экзистенциалистского» ХХ века придает рассуждение П. Тейяра де Шардена в «эссе о внутренней жизни» «Божественная среда» о «смерти» как «нравственном зле»: «Смерть — это заключительный акт и завершение нашего разрушения: она есть зло— зло чисто физическое, являющееся естественным результатом материальной множественности, в которую мы погружены, но также и нравственное зло , поскольку эта беспорядочная множественность, источник всех противоречий и всякого распада, порождается и в обществе, и в нас самих, когда мы злоупотребляем своей свободой » (курсив мой. — В.П. ) (Тайяр де Шарден П. Божественная среда. — М., 1992. — С. 42).

Манн Т. Доктор Фаустус. — М., 1993. — С. 404. Далее страницы цитат по этому изданию указаны в тексте работы в скобках.

Кургинян М. Романы Томаса Манна: формы и метод. — М., 1975. — С. 284.

Лосский Н.О. Указ. соч. — С. 347.

Днепров В.Д. Указ. соч. — С. 360.

Правда, возникает искушение задаться вопросом: а не является ли это столь «ортодоксальное» следование Зюскинда Манну (вплоть до того, что «магическая стихия музыки», как Цейтблом определяет творения Леверкюна, соотносится с магией «ароматических композиций» Гренуя) если не «пародией», в духе нашего «игрового» конца века, то полемической репликой? Утверждением, что леверкюновская природа зла рождает не ищущих контакта с добром «монахов сатаны», а чудовищных гениев зла — Гренуев-монстров.

Frizen W. Op. cit. — S. 786.

В единстве значений этого немецкого глагола, переводимого на русский как «прорабатывать», «пробираться», «пробиваться».

Lyotard J.-F. Le Postmoderne expliqué aux enfants. — P., 1986. — Цит. по кн.: Иностранная литература. — 1994. — № 1. — С. 58.

О своеобразии этой формы см.: Кутейщикова В.Н., Осповат Л.С. Новый латиноамериканский роман. 50—70-е годы: Литературно-критические очерки. — 2-е изд., доп. — М., 1983. — С. 331—404; Земсков В.Б. Габриэль Гарсиа Маркес: Очерк творчества. — М., 1986. — С. 96—163. Примечательно в этой связи, что Дж. Барт в своем программном эссе «Литература восполнения» (1979) пишет о романе «Сто лет одиночества» как об одном из лучших и впечатляющих романов второй половины века, а самого автора называет «образцовым постмодернистом». Для американского прозаика это «произведение — воплощение «постмодернистского синтеза», ибо, как пишет Барт, в нем синтезируются «простота стиля и писательская изобретательность, реализм, магия и миф, политическая страсть и художническая аполитичность, искусство создания образов и карикатура, юмор и терроризм» (Barth J. The Friday Book: Essays and Other Nonfiction. — N.Y., 1984. — P. 204—205).

Габриэль Гарсиа Маркес, Марио Варгас Льоса — диалог о романе в Латинской Америке // Гарсиа Маркес Г. Собрание сочинений. — Т. 3. — СПб., 1997. — С. 465. И в этой связи весьма примечательно, что А.М. Зверев, ссылаясь на одно из интервью, пишет о мимоходом оброненном писателем определении «Ста лет одиночества» как «синтетического романа» (Зверев А.М. Указ. соч. — С. 349).

Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — Л., 1977. — С. 216.

Здесь и далее страницы цитат указаны по изданию: Гарсиа Маркес Г. Собрание сочинений. — Т. 3. — СПб., 1997.

Кутейщикова В.Н., Осповат Л.С. Указ. соч. — С. 357.

Гарсиа Маркес Г. Указ. соч. — С. 442.

Там же. — С. 443—445. О многоаспектности темы одиночества в латиноамериканской литературе и, в частности, в творчестве Гарсиа Маркеса см.: Gabriel Garcia Marquez: New readings / Ed. by McGuirk B., Cardwell R. — Cambridge Univ. Press, 1987. — P. 156—159; Земсков В.Б. Указ. соч. — С. 138—146; Эпштейн М.Н. Указ. соч. — С. 254—257, 272—273; Зверев А.М. Указ. соч. — С. 346—347.