Игорь Милославский - Говорим правильно по смыслу или по форме?

Смертельный приговор социалистической, общенародной собственности был подписан не в начале 1990-х годов, но много раньше – когда в русском языке появилось слово несун . Оно, согласно словарю С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, являясь просторечным, называет «того, кто незаконно уносит что-нибудь с производства, с работы». Обратите внимание: не вор , не жулик , не расхититель , а почти ласково – несун . За этим если уж не нежным, то по крайней мере снисходительным словом стоит нейтральное, неосудительное отношение к самому поведению.

Вернемся, однако, к взяточникам. В 1926 году Владимир Маяковский написал стихотворение «Взяточники», ныне, увы, почти забытое. Там есть такие строки: «Я белому руку, пожалуй, дам,/ пожму, не побрезговав ею./ Я лишь усмехнусь: «А здорово вам/ наши намылили шею!"/ …Но если скравший этот вот рубль/ ладонью ладонь мою тронет,/ я, руку помыв, кирпичом ототру/ поганую кожу с ладони». Очевидно, что у Маяковского взяточник мог вызывать только гнев и презрение. Однако слово нерукопожатный , т. е. «такой, которому противно, стыдно пожимать руку», крайне уместное для ситуации, описанной поэтом, плохо приживается в русском языке. Зато повсеместно распространилось слово толерантный .

Согласно словарю иноязычных слов Л.П. Крысина, толерантный имеет два значения. Первое – общеупотребительное «терпимый, снисходительный к кому-, чему-нибудь». Второе – специальное, биологическое и медицинское, означающее полное или частичное отсутствие иммунной реактивности. Очевидно, что первое скорее связано с оценкой «хорошо», а второе, безусловно, – с оценкой «плохо». В самом деле, в своем общеупотребительном значении слово толерантный помогает понять, что другой и чужой – вовсе не обязательно плохой. И это замечательно. Однако это слово предполагает терпимость и снисходительность лишь к мелким, формальным отклонениям от принятых норм в поведении. Но при этом отнюдь не требует терпимости к нарушениям фундаментальных принципов человеческого общежития. Что и отражает второе, специальное значение слова толерантный . Истинная толерантность исключает агрессию по отношению к другому, используя лишь мягкие способы воздействия на того, чье поведение невозможно принять. И слово нерукопожатный , очевидно, отражает именно такой, относительно мягкий протест. Но в то же время подразумевает поведение морально ответственное. В отличие, скажем, от равнодушие, пофигизм, до фонаря, до лампочки и т. д. И их относительно нового молодежного синонима фиолетово со значением «воинственно равнодушно» (в противовес цветам, имеющим политические или религиозные ассоциации, – красный, белый, зеленый).

Современный русский язык часто винят за те несовершенства, которые характеризуют отношения внутри самого общества. В частности, за грубость или казенщину. На самом деле язык лишь делает очевидными эти несовершенства.

Министерство здравоохранения и социального развития недавно призвало граждан сообщать о поборах и вымогательствах в больницах и поликлиниках. Некоторые назвали это призывом к стукачеству, другие с этим словом не согласились. Попробуем разобраться, кто из них прав.

Большинство слов русского языка просто называют феномены действительности: например, статья, журналист, писатель, профессор . А вот если кто-то говорит/пишет статейка, журналюга, писака или бумагомаратель, профессор кислых щей , то он не только называет соответствующие феномены, но и сообщает о том, что они ему не нравятся, выражая таким образом свою личную, субъективную их оценку.

А такие, например, слова, как болезнь, издеваться, кризис, голодный , обозначают объективно «плохие» феномены, каковыми их в обычных обстоятельствах посчитает любой нормальный человек. Из этой же группы и слово поборы : оно обозначает такое расставание с собственными деньгами, которое совершается под внешним давлением и без убедительных оснований. И вымогательство в той же группе, поскольку отражает ситуацию, в которой X, пользуясь зависимым от него положением Y-а, требует от него выполнения своих желаний. И это отвратительно, так как представляет собой акт циничного насилия одного человека над другим.

Обсуждаемые слова стукачество и стукач допустимы лишь в разговорной речи. По значению они ничем не отличаются от слов доносительство и доносчик. Стукач ( доносчик ) – это лицо, которое систематически тайно сообщает органам власти о поступках и высказываниях других людей. В русской культуре такая «деятельность» всегда оценивается как очень плохая. Эта сущностная, а не субъективная оценка возникает за счет объединения двух компонентов, связанных со способом действия («тайно») и его адресатом («органам власти»). Соединяясь вместе, оба эти компонента обозначают предательство, Иудин грех, по отношению к тем, с кем стукач (доносчик) рядом живет и работает.

А вот, например, на войне ситуация меняется радикально. Ведь разведчик тайно сообщает сведения о наших прямых врагах, то есть о тех, кто творит по отношению к нам неправые дела с оружием в руках.

Действия, которые Минздравсоцразвития рекомендует совершать гражданам, не совсем совпадают с теми, что составляют значение слов стукачество (стукач) и доносительство (доносчик). Дело в том, что эти слова обозначают систематическую деятельность, а министерство, видимо, предполагает разовую акцию со стороны заявителя. Русский язык позволяет четко различать это важное противопоставление: лентяй (постоянно) – полениться (один раз) – лениться (неясно, сколько раз), болтун (постоянно) – сболтнуть (один раз) – болтать (неясно, сколько раз), вор (постоянно) – своровать, украсть (один раз) – воровать, красть (неясно, сколько раз) и др. Кроме того, министерское предложение едва ли допускает, что его информанты будут обязательно действовать тайно. В словах сообщать, информировать, сигнализировать, в отличие, например, от подслушивать, подсматривать, нет такого семантического элемента.

Так что предлагаемые Минздравсоцразвития действия не воспринимаются в русской культуре как непременно плохие. Для них существует и нейтральное слово – жалоба . Однако показательно, что русский язык предоставляет весьма широкие возможности для субъективной отрицательной оценки таких действий: кляуза, сутяжничество . В них жалобщик предстает человеком крайне мелочным в своем отношении как к жизни вообще, так и к предмету жалобы. И хотя такого человека никак нельзя назвать стукачом , с позиции русского языка министерское предложение все же выглядит незаманчиво, ибо не помогает установить доверительные отношения между лечащими и страждущими. Не лучше ли подумать о том, как перестать унижать большинство наших медработников нищенской зарплатой, провоцируя их на разнообразные нарушения. Но это уже совсем другая область.