Александр Свободин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВОСТОЧНОГО СЛАВЯНСТВА (История и современное состояние вопроса -1948г.)

Не возражая против общего вывода о том, что анты — анты основная сила, создавшая Киевскую Русь, Третьяков считает, что это в то же время не единственная сила. Он считает, что росы, появившиеся на 2–3 столетия позже антов, как новый страшный враг Византии, представляет собой вторую этногенетическую линию киевских славян, выходящую из тьмы варварского мира.

Третьяков указывает, что росы этногенетически теснее увязаны со скифами, чем анты. Византийские писатели никогда не называли антов скифами, хотя по старой традиции они называли скифами множество различных народов Северного Причерноморья, в том числе и русских киевской эпохи. Россов же сразу стали называть скифами. В то время как основное направление военного натиска антов Балканы, росы двигались значительно восточнее, по Днепру и Дону в сторону Азовского моря и Крыма.

В XI–XII веках и раньше Русью называлась область Киева, т. е. Полянская земля, политический центр Киевского государства. Исторические же области антов лежат западнее. Третьяков приводит еще ряд подобных соображений.

Как видим, соглашаясь с общим выводом о том, что анты создатели Киевской Руси, Третьяков своими положениями по существу стремится выбить почву из-под этого вывода. Поставив интересный вопрос о роли россов в восточнославянском этногенезе Третьяков сделал слишком далеко идущие выводы.

Вопрос о росах давно пора поставить. Это необходимо хотя бы по следующим причинам. Слово Русь безусловно южного происхождения. К этому выводу склоняется большинство ученых. [73] О термине Русь см. следующую статью. На юге же мы имеем только одну этническую единицу, в имени которой звучит это загадочное слово. Это росы. Исследовать их политическую историю, их генетические связи в свете сказанного очень важно. Но имеющиеся пока данные не позволяют сделать выводы, которые сделал профессор Третьяков.

Во-первых, в XI–XII веках Русью называлась не только Киевская область, земля полян, а все Киевское государство. Вспомним, что «Повесть пламенных лет» пронизана тревогой за судьбы русской земли, с таким трудом собранной дедами. Эта тревога не только за полянскую землю, а за всю великую Русь — наследство Святослава. Летопись относится к самому началу XII века.

Во-вторых, земля антов, так как она примерно определяется, [74] Б. А. Рыбаков. Анты и Киевская Русь. захватывает также территорию полян.

В-третьих «внезапное» появление (как это следует у Третьякова) мощных племенных объединений россов, как одной из двух решающих сил, создавших Киевскую Русь, выглядит сомнительно. Такая «внезапность» была бы исторически оправдан в том случае, если это были пришлые, а не местные племена.

Но Третьяков убеждает нас, что это племена местные. В таком случае, где же они были в то время, когда анты своими набегами наводили ужас на империю? Если они вместе с антами, да еще в качестве основной военной силы, создали Киевскую Русь, как хочет показать Третьяков, то ведь создавать ее политически они могли не в какой-то заводи, а именно в этом грандиозном натиске на Византию. А тогда их бы знали, о них бы писали, те византийские писатели, которые с трепетом душевным писала о военной силе славян и антов. Но этого нет.

Эту неувязку чувствует и Третьяков, когда замечает, что, может быть, они (росы) входили до своего появления в состав воинского союза. Это другое дело. Может быть росы не только входили в состав такого союза, но были просто восточной частью антов? Не знаем. Этот вопрос еще не исследован. Во всяком случае, если анты дали нам этническое многообразие восточнославянских племен, значит сами они никогда не представляли собой абсолютного этнического единства. (Впрочем, такого единства вообще не может быть).

Недостаточность наших знаний об антах не может отрицать определения их, как уже сложившихся восточных славян, строителей Киевской Руси.

Мы довели свое изложение до VII века. Дальнейшее развитие — это уже развитие русских славян, это проблема образования и расцвета Киевского государства. Но прежде чем перейти к заключению, кратко остановимся на современном состоянии вопроса о происхождении термина «Русь».

Академик Греков в своем фундаментальном труде «Киевская Русь» пишет: что Русь до сих пор представляется загадкой, не разгаданной до конца. Это верно. Но сейчас мы значительно ближе к разгадке, чем тридцать лет назад, Кое-кто, например, М. П. Погодин, хотел убедить, что вопрос о происхождении термина Русь — простое любопытство, не имеющее реального исторического значения. Это не верно! Название великого народа тесно связано с самим народом. Выясняя происхождение названия, мы вместе с тем уясним многие темные места происхождения самого народа.

Во времена гегемонии норманистов в русской исторической науке традиционно считалось, что термин Русь также норманнского происхождения. Полагали, что термин этот скандинавский. Или это название одного из варяжских племен, как утверждал автор «Повести пламенных лет», или это название какого-то острова или берега на Балтике (Рослаган?), или, может быть, это слово произошло от финского ruots, как называли финны шведов.

Несмотря на то, что каждое из норманистских положений, защищавших северное, норманское, происхождение Руси вызывало ряд законных острых вопросов, на которые было трудно ответить, но от которых нельзя было отвернуться, все же долгое время северное происхождение Руси считалось общепризнанным.

Но и в III веке знали о существовании южной Руси, но ничего не знали, как и сейчас не знают, о существовании какого-либо источника, подтверждающего показание нашей летописи о скандинавском племени Русь. На юге Русь была задолго до варягов. Арабские и византийские источники локализуют ее где-то на берегу Черного и Азовского морей. (Может быть это была Тмутаракань?)

Арабские источники указывают на «остров Руссов».

И он был, конечно, на юге. Некоторые исследователи (Шахматов и др.), стремясь любые факты втиснуть в прокрустово ложе своей схемы, искали этот остров на севере. Но это было совсем нелогично. При всей осведомленности некоторых арабских географов, как например Аль-Массуди, сведения их о Прибалтийской области были мизерны, а зачастую просто фантастическими.

По мере изучения топонимики исторических областей восточного славянства выяснилось гигантское распространение корня рос — рус — рюсна юге. (Преобладает огласовка рюс — рус).

Факты распространенности этого корня на юге и вдумчивого анализа самой летописи были настолько значительны, что исключительная теория северного происхождения Руси дала непоправимую трещину.