Александр Свободин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВОСТОЧНОГО СЛАВЯНСТВА (История и современное состояние вопроса -1948г.)

В I–II веках н. э. передвижение военно-племенных объединений через исторические территории восточного славянства значительно усилилось. Продвижение венедских племен на юг, сколотско-паралатских племен на север, что подтверждается антропологическими данными — сходством новгородских славян южным среднеднепровским типом, а также появлением в это де время на севере укрепленных поселений, — все это еще больше втягивало в восточнославянский этногенез население Окско-Волжского бассейна. Это было время, предшествующее эпохе, великому переселения народов. События II–III веков еще более ускорили процесс консолидации восточнославянского субстрата. Это, прежде всего, относится к готам, которые двинулись с берегов Вислы на юг в Причерноморье в конце II или начале III века н. э. Готская проблема как указывал Н. Я. Марр, имеет чрезвычайную важность для этногенеза восточного славянства.

В дореволюционной и европейской науке не вызывающей сомнение аксиомой было господство в Восточной Европе в III и IV веках огромной и сильной «готской державы», образованной германскими готскими племенами, переселившимся с берегов Вислы. При этом особенно в трудах немецких историков, готы выступали по отношению к местному населению Приднепровья и Причерноморья в той же роли, в какой выступали варяги IX века по отношению к восточным славянам в сочинениях норманистов. Считалось, что готы — носители более высокой культуры (именно германской) подвергли аккультурации местное население, и потому уже собственно славяне обязаны своей культурой огромному «готскому наследству», элементы которого старательно выискивались и «объяснялись» историками. Основным источником готской истории является «История готов» Иордана, основная тенденция которого — прославление готского могущества. Сочинения Иордана — ценнейший источник, но требующий сугубо критического подхода из-за массы легендарного и тенденциозного содержащегося в нем.

В советской науке готский вопрос подвергался решительному пересмотру. На фоне высокого развития древнейшей земледельческой культуры автохтонного населения Северного Причерноморья и Поднестровья традиционный взгляд на роль готов явно не удовлетворял. Ни с точки зрения нового учения о языке, ни с точки зрения нашего понимания роли миграций, старое решение готской проблемы не годилось. Все это заставило пристальнее всмотреться в историю готов, исследовать их археологическую культуру на местах их прежних поселений и памятники, приписывавшиеся готам на местах их пришествия. Профессор Б. А. Рыбаков пишет:

«Историография вопроса о „готских“ древностях показывает, что термин „готские“ прилагали к ним не на основании твердых исторических сопоставлений, а исключительно исходя из предположений, что все яркое в истории Восточной Европы должно принадлежать только готам. Других оснований нет» [65] Б. А. Рыбаков. Ранняя культура восточных славян. Исторический журнал. 1943. № 11,12. .

Исследуя различные предметы с так называемой выемчатой эмалью, которые считались готскими, Б. А. Рыбаков устанавливает их местное происхождение и широкое распространение по всей северной границе Римской империи. Варварские эмали носят следы влияния римских мастеров, в тоже время «ни в одном из готских комплексов выемчатые эмали не встречены, и связывать их с готами у нас нет решительно никаких оснований». [66] Б. А. Рыбаков. Ранняя культура восточных славян. Культура эмалей тесно связана с местным населением Приднестровья, ибо район распространения киевского типа эмалей совпадает с областью «полей погребальных урн». В настоявшее время в отношении готов наша наука пришла к следующим выводам.

А.Археологические памятники готской культуры на Висле показывают, что готы не могли принести в Причерноморье более высокой культуры, так как попросту ее не имели. В сравнении с высокой культурой автохтонного Причерноморья, наследников замечательной скифо-эллинской культуры, готы выглядели весьма бледно.

Б.Анализ письменных источников говорит о том, что великая готская держава — недоброкачественный миф германской националистической историографии. До IV века единства готских племен не существовало. Остроготы (грейтунги), везиготы (тервинги, тайфалы, гепиды), не объединенные, враждовавшие друг с другом, племена, в своих столкновениях объединившиеся с местными племенами карпов, роксоланов и др. Лишь изредка, на время больших походов, готские племена эпизодически объединялись. Во второй половине IV века происходит более тесное объединение готов в борьбе против Рима и в результате внутренних междоусобий. Центром кратковременного объединения становятся остроготы во главе с известным вождем Германариком.

В.Попав в более культурную среду Причерноморья готы усваивают эту местную материальную культуру (тем более что в движении готов с берегов Вислы принял участие прежде всего военно-дружинный элемент). Готы подвергаются сами такой значительной ассимиляции и культурному воздействию, что археологически их памятники почти неотличимы. Эту, усвоенную ими культуру Причерноморья, готы распространили затем в своих странствиях по Европе.

Г.Таким образом, памятники, относимые раньше к «готской культуре», являются памятниками древнейшей и высокой культуры Причерноморья, усвоенной и переданной готами. Примеров такого усвоения и передачи более высокой культуры, менее развитым населением сколько угодно. Это обычное явление.

Д.Борьба с готами вызвала дальнейшую консолидацию восточного славянства.

Эти выводы, сформулированные лучше всего в работах А. Д. Удальцова, разделяются сейчас большинством ученых. Однако академик Н. С. Державин предложил другую теорию, [67] Н. С. Державин. Цит. соч. Стр. 37–45. обоснованную им на материале палеолингвистических исследованиях Н. Я. Марра. Согласно этой теории готы не являются пришлым населением в Северном Причерноморье. Они автохтоны этого района. Появление готов, — это не пришествие нового этнического элемента, а выдвижение местного, занявшего ведущее хозяйственное и военное положение и поэтому давшего свое имя военно-политическому объединению различных племен. Н. С. Державин считает, что отсутствие каких либо изменений в археологической культуре Причерноморья, вскрытое Марром родство готского языка с языками кавказских яфетидов, — все это говорит в пользу его теории. С этой точки зрения готский язык не относится к германским. Эта теория не встретила поддержки и подверглась жестокой критике в периодической литературе. [68] См. рецензии на цит. соч. Н. С. Державина. Вопросы истории.1945. № 1. А. Д. Удальцов. Большевик. 1945. № 22. Правда, авторы рецензий критикуя Н. С. Державина, почему-то не сочли нужным подвергнуть критике те конкретные высказывания Н. Я. Марра о местном «скифоидном» происхождении готов, на которые опирался Державин. Совершенно справедливо указание критики, что нет никаких оснований для сверхскептической оценки основных письменных источников, согласно которым готы мигрировали с берегов Балтики и Вислы на юг. Нет оснований сомневаться в принадлежности остатков готской письменности к германскому языку. Отрицая все это, Н. С. Державин отрывается от конкретно исторической действительности в сторону не оправданных в данном случае абстракций. Что касается отмеченного выше родства готского языка с языком кавказских яфетидов, то необходимо отметить, что сходство языков на яфетической стадии не может еще само по себе служить доказательством их физического родства. Но в готской проблеме действительно есть еще много темных мест. В частности нуждается в дальнейшем исследовании процесс этнической трансформации готов после их переселения в Причерноморье. Только детально изучив этот процесс можно будет поставить на свое место и объяснить сделанные Н. Я. Марром наблюдения в готском языке, от которых так просто отмахнуться нельзя.